**Раскол "Единой России": акт первый**
О том, что нужна некая лояльная Кремлю и представленная в парламенте либеральная структура, начали говорить чуть ли не сразу после последних выборов в Государственную Думу. Необходимость ее обусловлена многими причинами: во-первых, государственная власть в общем и целом не расстается с прозападным курсом реформ, хотя и корректирует его хорошо всем известными действиями, плохо совместимыми с рыночной экономикой и демократическими свободами. Для этого Кремлю нужна поддержка в Госдуме, которую никак не может обеспечить пропрезидентская фракция, исповедующая единственный принцип - "Чего изволите?". Во-вторых, правая сила нужна и для того, чтобы, проводя непопулярные реформы, федеральная власть могла кивать на правых - так же, как в свое время Борис Ельцин популярно объяснял народу, что "во всем виноват Чубайс".
Наконец, время пришло: на прошедшей неделе два десятка парламентариев-"единороссов" при поддержке нескольких губернаторов-"тяжеловесов" потребовали проведения внутрипартийной дискуссии по проблеме партийной идеологии. Они приняли "Обращение к членам партии", в котором признали, что "Единая Россия" не имеет идеологии и держится на плаву за счет президентского рейтинга. "Подписанты" объявили себя сторонниками "либерального консерватизма" и подвергли существующую систему власти чрезвычайно жесткой (и преимущественно вполне справедливой) критике - в основном за всевластие бюрократии, "рвущейся к тотальному господству".
При этом либерал-консервативные "медведи" подчеркивают, что не хотят ни выделяться в некое особое течение в партии, ни тем более создавать фракции в партии и Госдуме, а просто предлагают "Единой России" либеральную идеологию. На что они рассчитывают - непонятно: чисто бюрократическая партия, все более склонная к копированию советской системы власти, "ЕР" бесконечно далека от либеральных и консервативных, да, впрочем, и любых других идейных ценностей.
Кроме того, в партии весьма сильно левое крыло - как из бывших сторонников "Отечества", так и просто из бывших мельчайших советских чиновников, оставшихся марксистами невзирая на любовь к инвалюте и отдыху на Канарах, - на физиологическом уровне. Стоит ли удивляться, что в ответ на демарш "медведей", оказавшихся на проверку правыми, появились левые "медведи" во главе с бывшим лидером анархо-синдикалистов, затем - профбоссом, а ныне главой думского комитета по труду Андреем Исаевым. Его также поддержала достаточно большая группа депутатов, а затем и несколько губернаторов во главе с известным Ткачевым. Они потребовали перевода "Единой России" на левые рельсы. Г-н Исаев почему-то назвал предлагаемую им идеологию "социальным консерватизмом" - очевидно, базовыми консервативными ценностями он считает льготы трудящимся времен "застоя".
Похоже, что те кремлевские политтехнологи, которые решили снабдить жирную тушу партии крыльями для полета в будущее, не учли того, что столь слабая конструкция, как "Единая Россия" не выдержит никакой внутренней дискуссии - ее пока спасала только внутренняя военно-чекистская дисциплина. Получается, что кто-то на самом "верху" либо настолько, мягко говоря, непрофессионален, что не понимает таких элементарных вещей, либо задался целью спровоцировать раскол и гибель правящей ныне партии. А если вспомнить, что кроме "Единой России" в Кремле есть только еще один серьезный проект - "Родина" - то можно предположить, кто стоит за "правым проектом".
**Укрупнение регионов: эпизод № 2**
Укрупнение российских регионов, о необходимости которого так долго говорили в Кремле, наконец-то стало реальностью: избиратели Красноярского края, Таймыра и Эвенкии на референдуме 17 апреля высказались за объединение трех субъектов федерации в единый регион. Первым, правда, было объединение Пермской области с Коми-Пермяцким автономным округом, но этот факт прошел мало замеченным: нищий, абсолютно лишенный каких-либо ресурсов округ, о существовании которого средний россиянин просто не знает, объединялся как-то слишком долго и мучительно, и до конца так и не объединился. Другое дело - новый Красноярский край. Там - достаточно мощная промышленность, в недрах Таймыра и Эвенкии - нефть, газ, руды цветных металлов, алмазы, уголь. Агитация за объединение региона основывалась на том, что объединение индустриального потенциала края с природными ресурсами автономных округов позволит создать новые высокооплачиваемые рабочие места, загрузить простаивающие мощности заводов, начать эксплуатацию богатств, таящихся в таймырской тундре и эвенкийской тайге. Для того, чтобы избиратели не сочли рисуемые инициаторами объединения перспективы пустословием, в преддверии референдума краевые власти заключили несколько крупномасштабных соглашений - с "Газпромом", "Роснефтью", РАО ЕЭС, РУСАЛом, - о создании на территории края новых производств. При этом представители компаний, побывавшие в крае на II Красноярском экономическом форуме в начале апреля, в один голос подтверждали, что начнут вкладывать средства в инвестиционные проекты только в том случае, если край объединится.
Определенные опасения вызывала позиция населения автономных округов. Примерно четверть населения Таймыра и Эвенкии - чиновники. Естественно, они не могли не опасаться за собственную карьеру, - ведь ликвидация самостоятельности и уничтожение административных границ между краем и округами должны привести к уменьшению численности управленческого аппарата, и прежде всего именно в округах. Кроме того, представители коренных малочисленных народов, составляющих также около четверти населения, не сразу избавились от страха перед тем, что их национальные права окажутся ущемленными. Для того, чтобы избавить обе эти группы населения Таймыра и Эвенкии от опасений за свою дальнейшую судьбу, был разработан проект придания округам после объединения особого статуса, который, во-первых, гарантирует коренным жителям сохранение национальной культуры и традиционного хозяйственно-бытового уклада, а во-вторых даст работу многочисленным управленцам в новых органах власти.
Поскольку проблемы объединения были весьма тщательно проработаны и перспективы создания единого края постоянно разъяснялись населению, референдум прошел успешно: абсолютное большинство избирателей во всех трех субъектах федерации (меньше всего в процентном отношении - на Таймыре) проголосовало за объединение. Теперь можно ожидать, что инвестиционные проекты, обещанные региону, начнут реализовываться, и уровень экономического развития и качество жизни населения будут расти быстрее, чем в среднем по стране.
Сейчас на очереди - объединение Камчатской области с Корякским автономным округом, Иркутской - с Усть-Ордынским, Читинской - с Агинским, а Архангельской - с Ненецким округами. Управление российскими территориями в результате улучшится, а красноярский опыт позволяет надеяться на то, что права национальных меньшинств при этом не будут ущемлены.
Намного труднее обстоит дело с национальными республиками, входящими в состав России. Так, Хакасия, так же, как и Таймыр с Эвенкией, бывшая частью Красноярского края, категорически не желает объединяться - при этом у ее властей гораздо больше, чем у окружных администраций, возможностей сохранить "самостийность". Отказываются объединяться и Республика Алтай с Алтайским краем, и Республика Адыгея с Краснодарским краем. А ведь в обеих республиках, как и в упоминавшейся выше Хакасии, титульное население составляет меньшинство. Если федеральная власть найдет способ сломить сопротивление бюрократии национальных республик - кстати, совершенно не выражающих интересы проживающих там титульных наций, укрупнение регионов пойдет дальше. Тогда на смену нынешних мелких, зачастую нежизнеспособных субъектов федерации придут крупные, способные к саморазвитию регионы.
**И съесть-то толком не могут...**
На прошедшей неделе центральная пресса продолжала комментировать ситуацию в треугольнике ЮКОС - "Роснефть" - "Газпром". Некоторые издания считают, что, несмотря на то, что стратегическая задача - разгром ЮКОСа - практически достигнута, отношения между захваченными государством активами ЮКОСа, руководством "Роснефти" и топ-менеджментом "Газпрома" все более запутываются.
С юридической точки зрения, как считают некоторые газеты, наиболее интересными событиями стали иски "Роснефти" от имени принадлежащего его Юганскнефтегаза к ЮКОСу по поводу упущенной выгоды - якобы ЮКОС получал нефть, добываемую ЮНГ по заниженным ценам. Понять смысл такого иска невозможно, так как согласно мировой практике аффилированные компании имеют полное право самостоятельно устанавливать внутренние цены. При этом сама "Роснефть" заставляет ЮНГ продавать себе нефть по заниженным ценам, одновременно отказываясь платить по долгам новой "дочки", отправляя кредиторов к ЮКОСу. Действия эти не имеют ничего общего с правом, исключая, конечно, право силы.
Одновременно "Роснефть", как известно, находится в состоянии поглощения "Газпромом", причем захваченные ею активы ЮКОСа должны быть выведены в отдельную компанию - "Газпромнефть". Так было заявлено на самом высоком уровне, однако "Роснефть" упорно продолжает захватывать остатки ЮКОСа, изо всех сил тормозя слияние с "Газпромом".
По мнению некоторых газет, дело тут в столкновении интересов противоборствующих кремлевских группировок. Глава "Роснефти" Богданчиков, который, естественно, не слишком доволен перспективой превращения из руководителя крупной самостоятельной нефтяной компании в простого служащего "Газпрома", опирается на политическое влияние замруководителя Администрации президента Сечина, являющегося председателем совета директоров компании. Как предполагают СМИ, иски "Роснефти" к ЮКОСу на самом деле направлены против службы судебных приставов, арестовавших счета разгромленной империи Ходорковского. Группа Сечина - Богданчикова, в соответствии с логикой этих публикаций, не хочет, чтобы судебные приставы перевели имущество ЮКОСа в казну по налоговым претензиям, а желает получить их до конфискации каким-то другим способом, и по возможности - бесплатно.
Получается, что конфликтуют между собой опирающаяся на силовые структуры группировка Сечина - Богданчикова и группировка Медведева - Миллера (первый - глава Администрации президента и председатель совета директоров "Газпрома", второй - глава "Газпрома"), опирающаяся на правительственные и связанные с белым домом структуры.
Если подобные версии имеют под собой основание, дело плохо. Как можно разрабатывать стратегию развития страны, вести долгосрочное экономическое планирование, иметь внятную социальную политику и проводить реформы, когда важнейшие вопросы зависят от результатов столкновения правящих групп, решающих отнюдь не государственные, а собственные частные проблемы?
**Украина как дурной пример**
"Оранжевая" власть на Украине продолжает удивлять мировое сообщество своими революционными фокусами: очередной из них - решение о регулировании рынка нефтепродуктов. Правительство украинской "пассионарии" Юлии Тимошенко таким образом попыталось противодействовать сезонному повышению цен на нефтепродукты накануне посевной. Действие, прямо скажем, вполне в стиле советского времени и выглядит довольно дико на фоне постоянно декларируемой приверженности нового украинского руководства принципам свободного рынка и заявляемого Киевом стремления привести свою страну в единую Европу.
Но Юлия Владимировна, "защищая" украинских пейзан от цен на ГСМ, не забывает и о достижении политических целей: делая заявление о регулировании рынка ГСМ, она подчеркнула, что это решение направлено против трех российских компаний - "ТНК-ВР Украины", ЛУКОЙЛа и группы "Альянс", которые желают "подзаработать на населении Украины и аграрном комплексе". Дело в том, российские компании владеют тремя крупнейшими нефтеперерабатывающими заводами на Украине - Лисичанским, Херсонским и Одесским, контролирующими в общей сложности 62% украинского рынка нефтепродуктов. Г-жа Тимошенко, очевидно, рассудила так: ее чисто советские, антирыночные действия по регулированию рынка нефтепродуктов будут восприняты населением как ставший привычным за последние месяцы клич: "Геть, москали!"
Однако "москали", как оказалось, имеют на Украине вполне достаточное экономическое влияние, чтобы поставить киевских революционеров в очень тяжелое положение. После того, как украинский комитет по ценам, судя по всему, пользуясь известным принципом революционной целесообразности (указ в тот момент еще не вступил в силу) оштрафовал одну из киевских АЗС за нарушение приказа о предельном уровне цен на топливо, принадлежащий ТНК-ВР Лисичанский НПЗ прекратил отпускать потребителям любое топливо, исключая высокооктановый бензин Аи-98. То есть перестали продавать как раз те марки нефтепродуктов, которые необходимы для проведения посевной... Со дня на день примеру Лисичанского завода, скорее всего, последуют Одесский и Херсонский.
Конечно, правительство Тимошенко, уже начавшее деприватизацию, может попытаться применить подобные "революционные" меры к непокорным "москальским" компаниям, но есть одна маленькая деталь: в аббревиатуре ТНК-ВР последние две буквы означают British Petroleum, которая, мягко говоря, является не столько "москальской", сколько британской. Да и вообще российские компании владеют на Украине множеством ключевых предприятий в стратегических секторах экономики, и если они выступят единым фронтом против антирыночной политики Киева, тому придется ой как плохо. К тому же "москалей" вполне может поддержать Европа (например, по подсказке той же обиженной British Petroleum). Тогда Украина надолго останется у ее запертых ворот. Да и сейчас уже западная пресса все чаще выражает сомнения в том, что "оранжевые" ведут эту страну по европейскому пути.
