В последние годы в нескольких бывших советских республиках появились филиалы МГУ им. Ломоносова. О том, как работают филиалы, об их задачах и проблемах c доцентом Филологического факультета Московского университета Анной Архангельской побеседовал астрофизик и популяризатор науки Сергей Попов .
МГУ в последние годы активно создает филиалы в бывших республиках СССР. Сколько их сейчас?
Как я понимаю, на сегодняшний момент у МГУ 4 филиала: в Севастополе, Астане, Баку, Ташкенте, а в этом году открывается новый филиал в Душанбе. Самый старший из них – Севастопольский – был организован в 1999 году и в апреле текущего года отметил свое десятилетие.
В каких филиалах вам довелось побывать, преподавать?
Честно говоря, я стараюсь посмотреть своими глазами на каждый филиал, где начинает работать факультет. Мне это интересно и с административной точки зрения, поскольку в дальнейшем приходится тесно сотрудничать по вопросам согласования учебного процесса, прикомандирования студентов в Москву, а также – когда дойдет время – и по выпуску, а кроме того – просто по-человечески, да и новые места смотреть люблю. Но с каждым филиалом у меня сложились разные отношения.
Анна Архангельская. Фото Евгения Бендерского
В Севастополе – так получилось – я фактически с самого начала, принимала участие в обсуждении организации филиала, с первого года ездила туда читать лекции и вести семинары, долго была координатором по преподаванию там филологических дисциплин, составляла графики заездов и организовывала учебный процесс, а последние несколько лет исполняю там обязанности заведующего кафедрой русского языка и литературы. Поэтому туда приходится ездить несколько раз в году, причем иногда на две-три недели. В Астану я раз в год в течение шести лет выезжала читать лекции по древнерусской литературе. А в Баку попала только что на пару дней – надо было принять экзамен в сессию. В Ташкенте пока нет филфака, а что и как будет в Душанбе – посмотрим в следующем году.
Как организован учебный процесс, ведь московские преподаватели попадают в филиалы «вахтовым методом»?
Да, преподаватели работают в филиалах «вахтовым методом», выезжая читать лекции на две-три недели. Это связано с тем, что оторваться от факультета на семестр малореально для действующего преподавателя. В этом методе есть, как представляется, и «плюсы», и «минусы». Основной «минус», наверное, в том, что на освоение предмета приходится не семестр, как в Москве, а 15-20 дней, которые проходят между первой лекцией и зачетом или экзаменом. Кроме того, если в день две лекции и семинар, и на следующий день лекция и два семинара в одной и той же группе по одному и тому же предмету, возникают проблемы со временем на подготовку домашних заданий.
Наконец, одно и то же лицо, возникающее за кафедрой постоянно в течение двух-трех недель, наверное, не может не утомлять студентов в несколько большей степени, чем если его видишь только пару раз в неделю. С другой стороны, возникает что-то вроде изучения предмета «методом погружения»: студенты занимаются преимущественно одним предметом, остальные занятия сведены к минимуму и потому в значительно меньшей степени переключают их внимание, чем это происходит при традиционной системе обучения, и в результате такая схема, на мой взгляд, помогает проникновению в суть любой дисциплины.
При этом, конечно, понятно, что от преподавателя, читающего свой курс в филиале «вахтовым методом», требуются и специфические навыки (надо же как-то «не надоесть» аудитории), и особая работа по предварительной подготовке к курсу (хотя бы элементарно передать заранее список обязательной литературы).
Очевидно, что некоторые дисциплины так преподавать просто невозможно. В нашем случае это прежде всего иностранные языки, которые надо учить регулярно и систематически. Поэтому в Севастополе и Казахстане с самого начала были местные преподаватели по этим предметам. И единственный филиал, где факультет открыл романо-германское отделение, на котором язык – основа специализации, – это Бакинский. И там преподаватели языка сменяют друг друга практически постоянно.
Чем отличаются разные филиалы? Какие у них преимущества и недостатки? Есть ли какие-то типичные проблемы?
Практически не бывает двух похожих друг на друга во всем людей, что уж говорить о филиалах. Конечно, у каждого из них есть свое лицо, но для того, чтобы его увидеть, а тем более о нем судить, конечно, надо провести там какое-то время. Тут, как мне кажется, есть более общие и более частные стороны этого вопроса.
Во-первых, филиалы очень отличаются отношением к ним соответствующих государств, на территории которых они существуют. И Казахстанский, и в особенности Бакинский филиал (я буду говорить только о тех, в которых я была сама, поскольку судить о таких вещах с чужих слов проблематично) созданы при активной поддержке руководства этих стран, они находятся на местном финансировании, причем на них выделяются действительно серьезные средства. Это не может не отражаться и на материально-технической базе, и на возможностях командирования преподавателей, и на многом другом.
Филиал МГУ в Севастополе
Филиал в Севастополе создан, я бы сказала, вопреки руководству Украины, политической линии ее правительства и его отношению к России. Именно поэтому его финансирование в основном лежит на правительстве Москвы и самом Московском университете (командировки преподавателей оплачиваются из внебюджетных средств МГУ, что весьма омрачает, особенно в последние несколько лет, отношение руководства к Севастопольскому филиалу, особенно, как кажется, на фоне более благополучных и незатратных новых филиалов). Эта ситуация порождает довольно большое количество проблем, к сожалению, осложняющих и без того непростую работу.
Во-вторых, по-разному складываются возможности взаимодействия с местными кадрами. В Астане филиал поддерживает добрые отношения с Евразийским национальным университетом имени Л.Н.Гумилева, преподаватели ЕНУ (в нашем случае многие из них – выпускники филологического факультета МГУ) работают и в филиале. В Баку, как я поняла, на сегодняшний момент планируется обходиться только силами университетских преподавателей: это сознательная и твердая установка руководства филиала. В Севастополе наших выпускников практически нет, а отношения с Таврическим национальным университетом, который находится в Симферополе, складывались довольно сложным путями. Поэтому там делается больший упор на выпускников: одна выпускница нашего факультета, например, работала в филиале и параллельно училась у нас в заочной аспирантуре. Выпускница одного из первых филиальских наборов закончила аспирантуру в Тверском университете и вернулась в филиал преподавать.
Сейчас ищем возможности прикреплять сотрудников филиала к различным факультетским кафедрам для написания диссертаций. Но получается трудно, поскольку основное препятствие заключается в том, что ужесточаются правила приема иностранных граждан. А те суммы, в которые в университете обходится обучение в аспирантуре и докторантуре, совершенно неподъемны для преподавателя вуза. Эта же трудность – возможность только платной аспирантуры – сильно осложняет возможности дальнейшего роста и для выпускников филиала, в большинстве своем являющихся, естественно, гражданами Украины. Очень хотелось бы, чтобы руководство Московского университета все же нашло возможность как-то решить эту проблему, учитывая, что речь идет не просто об иностранцах, а о выпускниках одного из структурных подразделений МГУ и тем более – о его сотрудниках.
В-третьих, по-разному складываются и взаимоотношения студентов с головной организацией. Студенты Казахстанского филиала проводят в Москве на включенном обучении три семестра (весь четвертый курс и вторую половину пятого, когда пишут дипломные работы). Прикомандирование севастопольских студентов по-разному осуществляется на разных факультетах (и не на всех оно в принципе есть). Филологи приезжают в Москву на три месяца в 10 семестре и за это время пишут дипломную работу и защищают их на заседаниях наших комиссий.
Нам это совершенно необходимо, прежде всего, в связи с тем, что серьезную филологическую работу очень сложно написать в отрыве от московских библиотек и архивов, поэтому предварительная работа – на уровне курсовых – ведется на месте, при помощи имеющихся ресурсов, а на заключительном этапе работы над дипломом просто необходимы и знакомство со всей парадигмой истории вопроса, и исчерпывающий подбор материала. В Баку пока, насколько мне известно, обсуждается вопрос о том, что в Москву будут командироваться лучшие студенты – в качестве поощрения за хорошие результаты учебы.
Большие сложности связаны, конечно же, с координацией учебного процесса. Заранее составляется график заездов, приходится разносить во времени командировки одних и тех же преподавателей в разные филиалы (везде на филфаке работает отделение русского языка и литературы с учебным планом, созданным на базе московского, а читают базовые дисциплины и имеют возможность при этом выехать во все-таки относительно длительную командировку – две-три недели – это не четыре-пять дней – как правило, не так много людей, чтобы выбор был особенно велик), впоследствии что-то уточняется или меняется (все мы – живые люди, и у всех нас может что-то измениться в жизни, особенно если командировка планируется за несколько месяцев), получается, что надо все время контролировать этот процесс и владеть ситуацией, зависящей от большого количества привходящих обстоятельств.
Еще одна системная трудность связана с попыткой сохранить ту широту выбора студентом темы научной работы, какая предлагается в Москве. Курсовые и дипломные работы студенты факультета пишут преимущественно у московских преподавателей (именно поэтому мы так дорожим возможностью проводить защиты дипломов в Москве). В связи с этим основным способом общения, к сожалению, оказываются не столько реальные, сколько виртуальные – по электронной почте, прежде всего, – контакты студента с научным руководителем. Конечно, это тоже требует особого отношения, прежде всего – большей ответственности, как мне кажется, с обеих сторон.
С этим связана и еще одна сложность. Как представляется, со временем (особенно если число филиалов будет расти, а число ставок на факультетах – нет) основное содержание образования в филиалах составят дистанционные программы. Меня – человека, воспитанного на том, что самое дорогое, что есть в университете, – это особые личные отношения, которые складываются между учителем и учеником, – эта тенденция очень беспокоит, честно говоря…
Не совсем понятна и дальнейшая судьба филиалов. Открытие новых – как правило, помпезное и пышное – ставит под угрозу существование старых: они уже не так интересны, не так торжественны и новы, все внимание переключается на то, что еще не освоено, и так далее. Образовательный процесс – дело медленное, рутинное и постепенное, тут ничего не делается с наскока и прямо сейчас. Те самые кадры, которые со временем станут достойной заменой преподавателей МГУ, читающих сегодня лекции «вахтовым методом», надо вырастить, взлелеять, выпестовать и только после этого отпустить в самостоятельное плавание, а самим тихо уйти на покой. Это дело не пяти и даже не десяти лет. И хотелось бы, чтобы в этом деле и университетское руководство отдавало бы себе отчет в том, что «быстро хорошо не бывает».
Образование в филиалах в основном сконцентрировано на гуманитарных дисциплинах, или есть и естественнонаучные?
Я бы не говорила о преобладании гуманитарных факультетов. В Севастополе открыты историко-филологический факультет (с отделениями истории, филологии и журналистики), факультет психологии, факультет экономики и управления (с отделениями экономики и государственного и муниципального управления), факультет компьютерной математики и факультет естественных наук (с отделениями географии и физики), т.е. здесь, как мне кажется, наблюдается некий естественный паритет, который отражает собственно университетскую структуру.
В Астане на гуманитарный филологический факультет приходятся механико-математический, ВМиК, географический и экономический факультеты. В Баку, кроме филологического факультета, на сегодняшний момент открыты механико-математический и химический факультеты и с этого года начинается набор на факультет психологии. В Ташкенте пока что открыты факультеты прикладной математики и информатики и психологии. Так что скорее как раз можно вести речь о том, что преобладает в общем и целом отнюдь не гуманитарная составляющая.
Филиал МГУ в Астане
Как вы оцениваете стремление создавать такие филиалы? В чем основная мотивация?
Я абсолютно уверена, что в основе лежит исключительно политика. Филиал известного российского вуза – один из инструментов в политических взаимоотношениях двух стран на постсоветском пространстве. Недаром решение о создании филиалов МГУ всегда принимается на самом высоком уровне.
С одной стороны, это, несомненно, хорошо: важно, что именно Московскому университету таким образом принадлежит ведущая роль в формировании межгосударственных связей в образовательной системе на постсоветском пространстве; значимо и то, что таким образом расширяется сфера влияния МГУ. С другой стороны, это вопрос приоритетов: если на первом месте политика, а не собственно образование, то образованию это однозначно вредит. Мне кажется, что было бы гораздо лучше, если бы созданные филиалы не становились разменной монетой в политических играх. Создание и работа филиала – это тяжелый, кропотливый и длительный труд, который поддерживается не речами с трибуны и не словами для популярных телепрограмм, это повседневная и подчас рутинная работа, не приносящая политических дивидендов, зато требующая максимальной самоотдачи.
Все-таки очень хотелось бы подчеркнуть, что открытие филиала – это, прежде всего, огромная ответственность. Перед студентами, которых мы набираем. Перед преподавателями, которых приглашаем на работу. Перед самими собой, в конце концов.
Насколько необходимость преподавать в филиалах мешает работе в Москве? Не падает ли уровень преподавания в «университетской метрополии»?
И на этот вопрос, как мне кажется, нет однозначного ответа. С одной стороны, можно сказать, что настолько, насколько любая дополнительная работа мешает основной. Конечно, когда действующий преподаватель вынужден в течение семестра уехать на две-три недели в командировку, это осложняет его работу с московскими студентами: надо либо искать замену, либо меняться парами с коллегами, либо потом компенсировать занятия, либо их отменять и назначать какие-то задания для самостоятельной работы. И это не очень хорошо, потому что нарушает ритм занятий.
Но есть тут и другая сторона. В филиалах очень часто получают возможность прочитать лекционный курс молодые доценты и преподаватели, которые в Москве ведут только семинары за лекторами-профессорами. Помню, именно в Севастополе я в свое время разработала два лекционных курса – по древнерусской литературе и по литературе XVIII века, в то время как в Москве мне дали лекции спустя несколько лет. Так что, как у любой медали, у этой тоже есть две стороны.
На ваш взгляд, в филиалах, да и в самом МГУ, абитуриенты идут на «бренд» университета или на имена конкретных преподавателей? Знают ли абитуриенты, кто будет им преподавать? Насколько их это интересует (например, в сравнении с интересом к «корочкам» как таковым)?
Думаю, что в университете на разных факультетах разная ситуация. В филиалах же категория «бренда», конечно, чрезвычайно важна. Принадлежность к Московскому университету, диплом МГУ – это то, что не может не работать, не может не привлекать. Честно говоря, я не уверена, что подавляющему большинству абитуриентов так уж важны имена преподавателей (хотя исключения, разумеется, есть, и я сама слышала разговоры наших ШЮФовцев о сравнительных достоинствах педагогических коллективов МГУ и РГГУ, например).
Абитуриент, мне кажется, все-таки больше ориентируется на то, чем он хочет заниматься, и на репутацию учебного заведения в широком смысле этого слова (т. е. скорее именно на «бренд»). Что же касается все-таки преподавателей, в Севастополе, например, я замечаю у студентов привычку делить всех преподавателей на хороших и плохих по признаку «московский / местный». Даже пытаюсь иногда объяснять, что так подходить нельзя, ибо разные бывают «московские» и разные «местные». Но факт заключается в том, что опять-таки скорее можно говорить о «бренде» в целом.
Другое дело, что я не стала бы эти понятия (или категории) противопоставлять. «Бренд» университета складывается из разных составляющих, в том числе – и, кажется, в весьма существенной степени, и именно из заслуг его преподавателей.
Филиал МГУ в Баку
Надо ли университетам и институтам рекламировать себя, привлекая абитуриентов, используя имя и образ известных ученых, преподавателей, работающих в данном учебном заведении?
Я к рекламе отношусь сложно. Как человек «дорекламного воспитания», я имею стойкое убеждение, что хороший товар в рекламе не нуждается. Одно время наш факультет принимал участие в ежегодных выставках «Образование и карьера», там почему-то всегда спрашивали, есть ли в МГУ факультет гостиничного бизнеса. Университет должен, мне кажется, не рекламировать себя, а формировать и поддерживать собственную репутацию. Если угодно, приглашать и поддерживать известных ученых и преподавателей не затем, чтобы иметь возможность где-нибудь с трибуны сказать: «У нас работает на постоянной ставке академик N***, а профессор S*** раз в неделю летает из Америки читать у нас лекции», а затем, чтобы студенты университета заслушивались лекциями академика N*** и профессора S***, бегали бы на них с других факультетов и рассказывали бы своим бывшим одноклассникам, которые учатся в других вузах. И тогда это будет не реклама, а репутация, не минутное, а постоянное, не частный случай, а закономерное явление. А такие вещи привлекают абитуриентов лучше всякой рекламы.
Сокращенная версия текста - в свежем "Троицком варианте" (4 августа 2009 г.)
