Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге представляет книгу Юлии Вымятниной «Экономика, или Укрощение хаоса».
Cлово «экономика» означает одновременно и науку, и то, что она изучает. Экономическая наука постоянно динамично развивается, стремясь успеть за эволюцией своего предмета. Любые новые явления — от криптовалют до экосистем — экономика изучает с применением сложившегося математического инструментария и с опорой на данные. Результаты экономических исследований позволяют лучше понимать фундаментальные основы устройства экономики и разрабатывать принципы управления ею, чтобы сделать жизнь людей лучше с учетом тех проблем, которые волнуют данное общество в данный момент времени. Что государство должно взять под контроль, а что оставить на усмотрение фирм и людей? Какие решения нужно принимать на уровне всего общества? Государство или рынок должны играть ведущую роль в экономической жизни в целом и в отдельных ее областях? Почему так сложно выстроить идеальное управление экономикой? Ответы на эти и многие другие вопросы — в книге профессора факультета экономики Европейского университета в Санкт-Петербурге Юлии Вымятниной.
Предлагаем прочитать один из разделов книги.
Государство или рынок?
Провалы государства
Обсуждать роль государства в экономике можно с двух точек зрения: нормативной (как должно быть) и позитивной (как есть). Любопытно, что в экономическом анализе государство часто по умолчанию рассматривается в нормативном смысле — как выразитель общественных интересов, действующий ради общего блага. Тогда с учетом предпочтений общества государство определяет желаемое состояние, а затем, опираясь на подходящую экономическую модель, использует инструменты экономической политики для достижения нужного результата.
В этом описании действий государства масса упрощений: понимание желаемого состояния общества, наличие подходящей экономической модели (и умение выбрать именно ее!), работающие инструменты экономической политики, возможность и умение сделать выбор тех институтов — рынок или государство, — которые будут ее реализовывать.
На практике проблемы возникают на всех этих этапах. Мы уже отмечали, что одна из возможностей определить предпочтения общества — посмотреть на результаты голосования на политических выборах. Экономистами действительно было отмечено существование «политических деловых циклов», связанных с выборами. Это можно объяснить сменой волнующих избирателя вопросов — когда нет проблем с безработицей, избирателя может волновать инфляция. В то же время разные политические партии делают приоритетными разные вопросы экономической повестки.
Но есть и другое объяснение таких циклов1: политики действуют из собственного интереса остаться у власти, а потому проводят перед выборами стимулирующую макроэкономическую политику. Это может привести к дисбалансам в экономике и необходимости их последующей коррекции, что будет усиливать экономические циклы. Интересно, что в этом объяснении отсутствует идеологическая составляющая, что перекликается с «центростремительными» тенденциями системообразующих политических партий в развитых демократиях.
В борьбе за голоса избирателей партии корректируют свои позиции в сторону большей умеренности, что приводит к сближению повесток партий из разных концов политического спектра. Экономисты объясняют такое сближение партийных позиций «теоремой о медианном избирателе» . Если признать, что политики ставят собственные краткосрочные интересы (остаться у власти) выше долгосрочных общественных интересов (экономическое развитие), экономическая политика становится неэффективной2, а государство перестает быть выразителем общественных интересов.
Теорема о медианном избирателе утверждает, что если победитель голосования определяется по принципу большинства, то при некоторых дополнительных условиях выбор будет сделан в соответствии с предпочтениями «медианного избирателя», который находится в середине политического спектра. Строго говоря, результат этой теоремы справедлив только для ситуаций прямой демократии и при определенных ограничениях на вид предпочтений избирателей.
Однако этим проблемы не исчерпываются: если углубиться в реалии подготовки и проведения экономической политики, выяснится, что термин «государство» охватывает различные институты, интересы которых могут быть противоположны. Если основная задача Центрального банка — таргетирование инфляции , а основная задача правительства — экономический рост, их представления о желательных мерах экономической политики будут различаться.
Таргетирование инфляции — денежно-кредитная политика, при которой Центробанк выбирает среднесрочную цель по инфляции, объявляет ее широкой публике и предпринимает действия для достижения заявленной цели. Основной инструмент достижения заданной цели по инфляции — управление ставкой процента.
Разные интересы могут отличать правительство и парламент (даже если правительство подконтрольно парламенту). Речь идет не об идеологической оппозиции, а о так называемой агентской проблеме . В данном случае принципал — «политики» (парламент), принимающие решения о мерах экономической политики, а агент — «бюрократы» (правительство), реализующие эти решения. Собственные интересы бюрократии (например, не менять привычный алгоритм действий) могут приводить к тому, что решения реализуются не оптимальным, а привычным образом, что снижает их эффективность.
Агентская проблема (проблема «принципал — агент») связана с тем, что при делегировании принципалом (например, владельцем фирмы) каких-то функций агенту (например, управляющему фирмой) интересы агента могут не совпадать и даже противоречить интересам принципала. Это приводит к неоптимальным, с точки зрения принципала, результатам.
Как видим, государство как выразитель общих интересов может не очень хорошо справляться с возложенными на него задачами из-за «провалов» государства. Так стоит ли доверять ему управлять экономикой? Может, стоит следовать принципу laissez-faire, который предлагает оставить рынок в покое?
Между рынком и государством
Дискуссия об оптимальной степени вмешательства государства в экономику отличается своеобразной цикличностью. За периодом одобрительной поддержки активной макроэкономической политики (после Второй мировой войны или кризиса 2008–2009 годов) обычно следует стремление снизить вовлеченность государства в экономику (в том числе в части регулирования) и дать институту рынка вновь выйти на первый план (как в 1970–80-е годы в США и Европе).
Выбор соотношения между рынком и государством — вечная задача, которую каждое общество решает заново в каждый конкретный момент времени. Мы уже отметили при обсуждении провалов рынка, что обычно есть несколько способов решать одну и ту же проблему, и в некоторых случаях можно уверенно сказать, какой способ лучше. Налоги Пигу эффективнее снижают производство негативных экстерналий, чем установление предельно допустимых концентраций вредных веществ.
В некоторых случаях однозначно установить наиболее предпочтительный способ решения проблемы пока не удалось. Так, для решения проблемы естественных монополий можно регулировать предприятия, находящиеся в частной собственности (обычная практика для США), а можно передать их в государственную собственность (выбор стран континентальной Европы). Хотя в основном экономисты полагают, что частные фирмы эффективнее государственных, окончательного вывода по этому вопросу пока нет.
Более того, одно и то же решение может давать совершенно разные результаты. В Нигерии, как и в Норвегии, добычей нефти и управлением нефтяными доходами занимается государство, но экономические результаты у этой пары стран очень разные. Достаточно заметить, что ВВП на душу населения по паритету покупательной способности в 2019 году в Нигерии составлял 5348 долларов, а в Норвегии — 66 831 доллар. Объяснить, почему Норвегия развивается успешно, а Нигерии нефть не пошла на пользу, позволяет понятие институтов и разделение их на «плохие» и «хорошие».
Экономисты обычно пользуются формулировкой Дугласа Норта, который определил институты как «правила, механизмы, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведения, которые структурируют повторяющиеся взаимодействия между людьми». Норт Д. К. Институты и экономический рост: историческое введение // Thesis. 1993. Вып. 2. С. 73.
«Хорошие» институты обеспечивают защиту прав собственности, понятные и стабильные «правила игры» между государством и бизнесом. Тогда в интересах людей оказывается ведение самого разного бизнеса, а не только получение нефтяной ренты . «Плохие» институты меняют стимулы экономических агентов, делая более привлекательной борьбу за долю в доходах от добычи нефти.
Нефтяная рента, как и более широкий термин «природная рента», означает доход, получаемый сверх издержек и нормальной прибыли на вложенные средства (в данном случае при добыче нефти).
Интуитивно понятное, качество институтов сложно измерить формально: индекс восприятия коррупции, индекс инвестиционного климата, эффективность правительства, качество государственного регулирования… Эти показатели часто противоречат друг другу и плохо поддаются объективному измерению. Это осложняет выявление того самого «оптимального» набора правил, который позволяет улучшить результаты. Демократические страны в целом развиваются успешнее авторитарных, как и страны, в которых протестантизм исторически являлся доминирующей религией. Но на все выводы такого рода находятся контрпримеры.
Однако даже если удастся установить, какие институты лучше способствуют экономическому росту и процветанию страны, их нельзя «экспортировать» в другие страны. Эксперименты по «выращиванию» демократических институтов в странах бывшего социалистического блока, в Ираке после свержения Саддама Хусейна или в Афганистане при военной поддержке стран Запада показали проблематичность привнесенных извне институциональных изменений. Развитие страны можно описать как «эффект колеи» (наиболее удачный перевод на русский язык английского термина path-dependence): институты определяют выбор такой траектории развития, которая поддерживает эти институты и запускает воспроизведение выбранной стратегии.
Но изменения возможны — грамотная образовательная и культурная политика может способствовать укреплению тех ценностей, которые позволяют обществу активно и успешно развиваться. В первую очередь это ценности, связанные с выстраиванием доверия и взаимопомощи. Изменение ценностей позволит обществу в какой-то момент в будущем выбрать другие институты.
Хотя образовательная и культурная политика предполагает участие государства, оно не может сделать ничего без поддержки общества и без рынка, помогающего сформировать общество, в котором есть запрос на изменения. Главное — помнить, что достигнуть идеала раз и навсегда не удастся.
Каждому обществу в каждый период времени предстоит заново делать выбор — идти по проторенной колее или пытаться с нее свернуть в надежде на лучшее будущее. Экономика-наука может помочь этому процессу только одним — честным и непредвзятым анализом происходящего в экономике-предмете. По мере развития общества и науки результаты анализа могут меняться. Это нужно помнить, ища совета и поддержки у мыслителей прошлого, описывавших современное им общество.
1. Идея применить экономическую логику принятия решений рациональными агентами к политическим процессам и поведению политиков была предложена американскими экономистами Джеймсом Бьюкененом и Гордоном Таллоком в 1962 году в книге «Расчет согласия» (The Calculus of Consent). Одной из наиболее известных работ по этому вопросу является статья Уильяма Нордхауса (р. 1941) о политических деловых циклах: Nordhaus W. The Political Business Cycle // Review of Economic Studies. 1975. No. 42. Р. 169–190.
2. Harrington J. E. Jr. Economic Policy, Economic Performance, and Elections // American Economic Review. 1993. Vol. 83. No. 1. P. 27–42.
