Мы открываем рубрику, посвященную одной из важных сфер современной прикладной лингвистики - проблемам усвоения второго языка (second-language acquisition). В первой статье постоянный автор рубрики Ирина Зайковская рассказывает о задачах этой области науки, основных ее понятиях и упоминает ряд устойчивых мифов, связанных с изучением иностранных языков.
Для начала представлюсь. Меня зовут Ирина Зайковская, окончила филологический факультет РГПУ им. А.И. Герцена, кандидат филологических наук (специальность – русский язык), с 2006 по 2014 преподавала английский и русский как иностранный в ПГУПС. Сейчас заканчиваю третий курс аспирантуры в университете штата Мичиган (Michigan State University) по специальности «Усвоение второго языка» (Second Language Studies).
Идея создать этот блог появилась у меня два года назад: я тогда только что окончила первый курс аспирантуры в Мичигане и готовилась к небольшой лекции, которую меня попросили прочитать коллеги по ПГУПС во время приезда в Петербург. Я хотела рассказать о том, что мне самой было бы интересно узнать годом раньше, – и оказалось, что этого интересного было невероятно много. Нехватки полезных для преподавателей практических материалов (методические разработки, планы уроков, советы) я не ощущала никогда – постоянный доступ к интернету у меня появился еще в студенческие годы, мероприятий для преподавателей языков по крайней мере в больших городах проводится множество, да и вебинары международных организаций вполне доступны. А вот чего совершенно не хватало (и не хватает до сих пор), так это теоретических знаний о том, что происходит в голове у человека, который изучает совершенно новый язык, и почему результаты изучения разнятся так сильно – от неспособности заказать чашку кофе до уровня, достаточного для защиты диссертации на иностранном языке. Поступив в аспирантуру, я до этих знаний добралась – и теперь планирую делиться ими в этом блоге.
Усвоение второго языка как научная дисциплина
Термином «усвоение второго языка» мы, вероятнее всего, обязаны американскому лингвисту Стивену Крашену, который в 1970-е годы предложил разделить понятия «изучение языка» (language learning) и «усвоение языка» (language acquisition). Изучением, согласно Крашену, следует считать то, что обычно происходит в школьном классе или университетской аудитории (например, зубрежка иностранных слов или скрупулезное выполнение грамматических упражнений). Процесс усвоения же состоит в том, что если понятного инпута* (языкового материала) достаточно, ученик мотивирован и у него отсутствуют психологические блоки (тревожность, например), язык «укладывается» в голову как бы сам собой, пусть и не быстро. Сейчас такое жесткое разграничение не считается актуальным, а большинство современных исследователей употребляет термины «изучение» и «усвоение» языка как синонимы. Слово «усвоение» используется немного чаще, поскольку многие классические учебники и программы были созданы в «эпоху Крашена» и содержат слово «усвоение» в названии. В названиях статей и книг с педагогическим уклоном вы, скорее всего, увидите термин «изучение», а если в статье описываются лабораторные эксперименты, то авторы с большей вероятностью напишут об «усвоении».
Понятие «второй язык» тоже из прижившихся – оно используется в расплывчатом значении «любой язык, который человек усваивает после того, как овладел родным». То есть пятый по счету иностранный язык, который вы решили изучить, лингвисты все равно назовут вторым – ну если только они не пытаются выяснить, как знание предыдущих четырех иностранных языков влияет на изучение последующих (это направление исследований только-только зарождается). Некоторые исследователи также различают понятия «второй» и «иностранный» языки (например, русский язык будет вторым для американца, который изучает его в России или в другой русскоговорящей стране, и иностранным для того же самого американца, если процесс изучения происходит где-нибудь в Техасе), но популярно это различие стало только среди преподавателей английского языка (отсюда известные аббревиатуры ESL – English as a Second Language и EFL – English as a Foreign Language).
Усвоение второго языка принято считать одним из направлений прикладной лингвистики, хотя в действительности это трансдисциплинарная сфера исследований: помимо всех существующих лингвистов (от последователей теории Хомского об универсальной грамматике до социолингвистов, изучающих диалекты, лингвокриминалистов и нейролингвистов, с помощью томографов рассматривающих активность человеческого мозга при восприятии или порождении речи), этой дисциплиной интересуются специалисты в области образования и тестирования и, разумеется политики или, скажем, эксперты по правам человека. Несмотря на относительную молодость этой дисциплины (ей менее пятидесяти лет!), ранние исследования успели породить целый ряд неверных или не вполне верных представлений, которые быстро распространились среди преподавателей иностранных языков и с которыми научное сообщество пытается по мере сил бороться.
Например, в 2012 году издательство Мичиганского университета опубликовало книгу с любопытным названием: «Мифы об усвоении второго языка: Применяя исследования к педагогической практике» (Brown, Larson-Hall, 2012). В книге перечислено восемь таких мифов:
– дети усваивают иностранные языки быстрее, чем взрослые, и с лучшим результатом;
– истинным билингвом может считаться только человек, который владеет двумя языками в совершенстве;
– выучить язык можно просто читая и слушая материалы на этом языке;
– повторение – мать учения (в оригинале – “practice makes perfect”, то есть результат достигается постоянной практикой);
– ученики знают то, чему их обучили;
– ошибки учеников всегда нужно исправлять;
– индивидуальные различия между учениками – важнейший, если не главный, фактор в усвоении второго языка;
– усвоение языка значит усвоение грамматики этого языка.
В действительности список мифов можно продолжить. Например, широко распространена идея о том, что людям с высоким интеллектом иностранные языки даются особенно легко. Или, скажем, о том, что мотивация – залог успеха. Не менее популярен и миф о принципиальной значимости «правильного» произношения. В этом блоге я постараюсь эти и другие мифы последовательно развенчать или по крайней мере уточнить, используя результаты эмпирических исследований, лабораторных и педагогических, проведенных в разных странах, с участниками разного возраста, изучающими разные языки в разных условиях. В следующий раз поговорим о возрасте и его связи и изучением языков.
* Инпут (input) – языковой материал, к которому ученик имеет непосредственный доступ: любые тексты на изучаемом языке, которые попадаются ему на глаза (от подписи под картиной в музее до «Саги о Форсайтах»), и любая звучащая в его присутствии речь на этом языке («живая», как слова учителя на уроке, или записанная, как материалы к учебнику или новейший сериал от BBC или HBO).
Понятный (доступный) инпут (comprehensible input) – инпут, который ученик может понять. Например, лекция по особенностям живописи Ренессанса, которую читает носитель, допустим, итальянского языка, не будет являться понятным инпутом для ученика, который начал изучать итальянский полгода назад, а вот для студента продвинутого уровня, который уже поступил в итальянский университет, - будет. А если лектор, в дополнение к речи, активно использует жесты и визуальные материалы, то такой инпут может оказаться понятным и для ученика, который до продвинутого уровня еще не дотягивает.
Библиография
Lightbown, P., & Spada, N. M. (2013). How languages are learned (4th ed.). Oxford University Press.
Brown, S., & Larson-Hall, J. (2012). Second language acquisition myths: Applying second language research to classroom teaching. University of Michigan Press.
Krashen, S. (1976). Formal and informal linguistic environments in language learning and language acquisition. TESOL Quarterly, 10, 157-168.
Gass, S.M., Behney, J., & Plonsky, L. (2013). Second language acquisition: An Introductory Course (4th ed.). Routledge.