XIX век был временем борьбы двух концепций в науке о мозге. Связь с мозгом работы сознания уже была широко признана, но одни ученые утверждали, что отдельные психические функции управляются определенными участками мозга, другие же полагали, что за любую из таких функций отвечает кора головного мозга целиком.
Первая теория после краткого периода триумфа пережила серьезное поражение. Триумф был связан с быстро получившей популярность теорией Франца Галля, получившей название «френология». Галль, разделяя концепцию о локализации отдельных функций в особых областях мозга, полагал, что выявить эти области можно, исследуя череп. Если осмотреть голову человека, который проявляет в чем-либо выдающиеся способности, то на его черепе должна обнаружиться «шишка», так как соответствующая область мозга у него увеличена. Уже к 1820-м годам попытки подтвердить эту гипотезу дали отрицательный результат, и во второй половине века френология превратилась в псевдонаучную дисциплину, адептами которой были преимущественно разнообразные мошенники.
Восстановить свою репутацию теория локализации смогла в 1860-х – 1870-х годах, когда ученые от людей с особо сильным развитием каких-либо способностей обратились к изучению пациент, у которых эти способности были нарушены. Одним из первых такую работу провел французский медик и антрополог Поль Пьер Брока (1824 – 1880). Благодаря его исследованию стал известен центр Брока – область в районе лобной извилины левого полушария мозга, ответственная за способность к речи. Поражения этой области ведет к особой форме нарушения речи, которая получила название «афазия Брока».
Помогли Полю Брока сделать это открытие два человека, имена которых вспоминают значительно реже, чем имя ученого. Известны они как месье Леборнь (Leborgne) и месье Лелонг (Lelong).
Больница Бисетр (Hospice de Bicêtre) была известна в первую очередь приютом для умалишенных, среди пациентов которого в разное время были не только Леборнь и Лелонг, но и маркиз де Сад. Фото 1801 года
Когда Брока встретился с Леборнем, тот был давним пациентом больницы Бисетр в окрестностях Парижа. Ему был 51 год, в возрасте 30 лет у него случился инсульт, после которого месье Леборнь утратил способность говорить. Он мог только произносить слово «тан» или чаще «тан-тан», из-за чего получил прозвище Тан. Однако его умственные способности, в том числе и возможность понимать речь, сохранились. Надежды родственников на улучшение его состояния не оправдались. Напротив, в последние десять лет жизни у пациента развился паралич сначала правой руки, затем правой ноги, ухудшилось зрение, снизились умственные способности. Последние семь лет жизни он не покидал постели. В 1861 году у него началась гангрена, и 11 апреля его впервые осмотрел доктор Брока.
Врач весьма заинтересовался этим случаем. Леборнь мог общаться с ним только жестами правой руки, однако удалось выяснить, что он понимает вопросы, способен верно ответить, сколько времени показывают часы, сколько лет он находится в больнице и так далее. 17 апреля, около 11 часов утра, Леборнь умер. Исследовав его мозг Брока впервые обратил внимание на значительное поражение в левой лобной зоне.
Поль Пьер Брока
Вскоре Брока узнал о другом пациенте – Лелонге. Тому было уже 84 года, и уже год как он был способен произносить лишь несколько слов: oui «да», non «нет», tois (искаженное trois «три», Лелонг использовал его вместо всех числительных), toujours «всегда» и Lelo – так он произносил собственную фамилию. Лелонг вскоре тоже умер, и Брока обнаружил, что и в его мозге был поражен тот же участок, что и у Леборня. Тогда ученый и пришел к выводу, что способность к связной речи связана с данной зоной, и даже воскликнул: Nous parlons avec l'hemisphere gauche! («Мы говорим левым полушарием!»).
Мозг Леборня (A, B) и Лелонга (C, D)
Надо признать, что еще до Брока ряд медиков отмечал связь расстройств речи с повреждениями левого полушария мозга. Например, к такому же выводу пришел в 1824 году французский врач Жан-Батист Буйяр (Jean-Baptiste Bouillard), который даже пообещал выплатить 500 франков тому, кто представит мозг пациента с патологией речи, чей мозг при этом не будет иметь повреждений левой лобной доли. Насколько известно, Буйяру так ни разу не пришлось расстаться с деньгами.
В 1852 году зять Буйяра Эрнест Обюртен (Ernest Auburtin) произвел впечатляющий опыт. Его пациентом был самоубийца, выстреливший себе в голову из пистолета так, что снес лобную кость и открыл большие полушария мозга, оставшиеся неповрежденными. Способность к речи сохранилась. Пациент прожил несколько часов в больнице, и за это время Обюртен провел свой эксперимент. Когда раненный говорил, врач шпателем слегка надавливал на различные участки мозга. При нажатии на лобную долю способность к речи пропадала, когда же врач убирал шпатель, она восстанавливалась.
Локализация центра Брока
Но так получилось, что наибольшее влияние на дальнейшее развитие науки оказали работы Брока, опубликованные в 1860-х. Вскоре после этого стали появляться другие исследования, где доказывалась связь определенной функции с конкретным участком мозга. В Германии Густав Теодор Фрич и Эдуард Хитциг обнаружили участки коры, управляющие определенными мышцами. А в 1879 году берлинский психоневролог Карл Вернике нашел еще один центр мозга, связанный с речью, только в отличие от зоны Брока травма этой части мозга вызывала нарушения не способности говорить, а способности воспринимать речь. Зона Вернике, как ее назвали, тоже располагается в левом полушарии, но не в лобной, а в задней его части.
Мозги Леборня и Лелонга до сих пор хранятся в парижском Музее патологической анатомии имени Гийома Дюпюитрена (Musée d'anatomie pathologique Dupuytren). В 2007 году группа ученых во главе с Ниной Дронкерс (Nina Dronkers) из Калифорнийского университета в Дэвисе исследовала их с помощью современной магнитно-резонанской томографии высокого разрешения. Результат работы был опубликован в журнале Brain. Как оказалось, повреждения мозга у обоих пациентов не ограничивались поверхностью лобной доли, которую относят к зоне Брока, а имелись также и в медиальных отделах мозга. В частности у Леборня и Лелонга были повреждены верхний продольный пучок нервных волокон и пучок, связывающий передний и задний языковые центры мозга. Эти факторы оказали влияние на нарушения речи у больных. К тому же у Леброня была разрушена не только задняя часть нижней лобной извилины, но и довольно обширная область по соседству спереди. А у Лелонга поражение лобной зоны затрагивало только заднюю часть того, что сейчас называют зоной Брока. Если бы повреждения мозга у них затронули бы только зону Брока, то расстройство речи не было бы столь полным и длительным.
Результаты магнитно-резонанской томографии мозга Леборня
Увы, но о личностях пациентов, которые продолжают и через полтора века после смерти служить науки, почти ничего неизвестно. Психолог и историк науки Цезарь Доманский (Cezary W. Domanski) из Университета имени Марии Склодовской-Кюри в Люблине решил узнать подробности биографии одного из них – месье Леборня. В 2011 году результаты своих изысканий Доманский опубликовал в Journal of the History of the Neurosciences: Basic and Clinical Perspectives.
Как удалось установить в архивах, полное имя пациента было Луи-Виктор Леборнь. Родился он 21 июля 1809 года в местечке Море-сюр-Луэн (Moret-sur-Loing) в Иль-де-Франс. Доманский даже предположил, что слово «тан», которое так часто повторял больной, связано с его родиной, ведь в Море-сюр-Люэн было много мастерских по дублению кож (moulin à tan).
Родной городок пациента Леборня на картине Альфреда Сислея
По каким-то причинам среди историков медицины бытовало мнение, что Леборнь был представителем низов общества и страдал сифилисом. Доманский установил, что Леборнь родился в семье учителя начальной школы и имел пять братьев и сестер. Весьма вероятно, что он был грамотен. По крайней мере, удалось найти свидетельства о браке его сестры и племянника, подписанные ими собственноручно, следовательно в семье детей учили грамоте.
Как считает Доманский, рассказ о личности Леборня важен для гуманизации медицины, даже не смотря на то, что с его смерти прошло уже более 150 лет. «Пациент не является объектом, и каждый человек достоин уважения», – говорит Доманский.
