Продолжение обзора, подготовленного на базе материалов конференции «Народная лингвистика», которую провел Институт лингвистических исследований РАН и Европейский университет в Санкт-Петербурге.
Особые случаи – попытки носителей диалектов создать новый литературный язык – были представлены в выступлении В. В. Барановой (Санкт-Петербург). Из подобных попыток наиболее часто в российских средствах массовой информации упоминается так называемый «кацкий язык».
В нескольких деревнях Ярославской области, известных под неофициальным названием Кацкий Стан, последнее десятилетие ведется активная деятельность по созданию и подержке «кацкого языка» на основе местных говоров. Возглавляет эту работу краевед, школьный учитель, редактор газеты «Кацкая летопись» Сергей Темняткин.
Исследовательница описала механизмы отбора единиц кацкого языка в словаре как отражение народных представлений о языке, формы представления языкового материала, особенности и перспективы работы с этими материалами.
Доклад «Обыденные представления селькупов, кетов и эвенков о языке и языках (из опыта полевой работы)» сделала О.А. Казакевич (Москва). В докладе были рассмотрены обыденные представления селькупов, кетов и западных эвенков о диалектном членении их языков, относительной сложности и эстетической иерархии языков, о многоязычии, переключении кодов и языковом смешении, о связи языка и самоидентификации, о функциях языка, а также о школьном преподавании родного языка.
Представители всех трех народов хорошо осознают наличие в родном языке локальных вариантов – диалектов, говоров. Собственный говор при этом расценивается как правильный, а чужие считаются неправильными, нечистыми. Эту неправильность носители склонны объяснять влиянием других языков. Например, селькупы из села Толька (Красноселькупский район Ямало-Ненецкий автономный округ) считают, что селькупские говоры Среднего Таза, села Ратта и Пуровской Тольки «испорчены» оттого, что на Среднем Тазу селькупы смешались с ненцами, в Ратте – с эвенками, а в Пуровской Тольке – с хантами.
Билингвы, владеющие кетским и селькупским языками, отмечают, что кетский язык более труден, чем селькупский, зато селькупский «красивее, приятнее на слух». А там, где распространено селькупско-эвенкийское двуязычие считается, что эвенкийский язык легче селькупского.
«Народной лингвистика» носителей кабардино-черкесского языка описывалась в двух докладах, которые сделали Г.А. Мороз («Адыгский, адыгейский, бесленеевский, уляпский: представления носителей уляпского говора о своем языке») и А.А. Сомин («Диалектная чересполосица» и наивная диалектология (на материале говора аула Уляп Республики Адыгея)»). Материалы для докладов были собраны во время лингвистической экспедиции летом 2012 года в ауле Уляп Красногвардейского района Республики Адыгея.
Описаны взгляды информантов на степень близости различных адыгских диалектов, а также литературных адыгейского и кабардино-черкесского языков. Рассказывалось также о влиянии говоров, возникающем из-за того, что невесты, привезенные из других аулов, говорили на своих говорах. Поэтому в речи некоторых носителей уляпского говора есть темиргоевские или бжедугские заимствования, которые они слышали в речи матери или бабушки. Интересно, что уляпцы понимают окружающие говоры, как кабардинские, так и адыгейские, а вот речь ууляпцев для адыгейцев непонятна, поэтому при общении с ними уляпцы переходят на диалект собеседника (они утверждают, что делают это машинально, и не могут описать, как именно изменяют свою речь). А.А. Сомин перечислил также языковые маркеры, по которым уляпцы различают соседские говоры.
Г.А. Некрасова из Коми научного центра Уральского отделения РАН (Сыктывкар) рассказала о диалектном членении языка коми по данным народной лингвистики, которое не совпадает с границами диалектов этого языка, установленными согласно лингвистическим исследованиям. Интересно, что «народная» структура диалектов коми во многом совпадает со структурой, предложенной в первом описании территориальных разновидностей этого языка, сделанном в XIX веке историком и этнографом П.И. Савваитовым.
