Джон Скотт Гаррисон — единственный в истории человек, чьи отец и сын были президентами США. Отец, Уильям Генри Гаррисон, занимал этот пост в 1841 году и умер от воспаления легких на 35-й день своего президентства. Сын, Бенджамин Гаррисон, находился на посту президента с 1889 по 1893 год. Сам Джон Скотт Гаррисон побывал конгрессменом от штата Огайо (1853 — 1857), а затем вернулся в родное имение Поинт-Фарм близ деревни Норт-Бенд, был уважаемым членом местной общины и тратил большую часть доходов от поместья на образование своих детей. Детей у него было тринадцать, девять из них дожили до взрослых лет. Немного жаль, что этот почтенный семьянин никогда не узнал, что один из его сыновей стал президентом, но, пожалуй, хорошо, что ему не стали известны другие события, произошедшие после его смерти.
Джон Скотт Гаррисон
В ночь на 25 мая 1878 года 73-летний Джон Скотт Гаррисон мирно скончался в своей постели в Поинт-Фарм. Похороны состоялись 29 мая на местном кладбище Конгресс-Грин, недалеко от Цинциннати. Когда родственники Гаррисона возвращались с погребальной церемонии, они вдруг увидели, что могила их недавно умершего дальнего родственника Огастеса Дэвина разрушена.
Огастес был племянником одного из зятьев Джона Скотта Гаррисона и умер в возрасте 23 лет от туберкулеза неделей раньше. Сначала семья Гаррисонов решила, что могилу раскопало стадо диких кабанов. Однако, когда захоронение стали приводить в порядок, быстро выяснилось, что тела Огастеса Дэвина в могиле нет.
Гаррисоны поняли, что труп Дэвина был украден «воскресителями» (resurrectionists), как в те времена называли людей, занимавшихся тайным вскрытием могил и продажей тел умерших в медицинские школы для обучения студентов. В то время у медицинских учреждений было крайне мало возможностей легально получать трупы для учебных вскрытий, поэтому бизнес «воскресителей» процветал, не смотря на все попытки властей с ними бороться.
Члены воскресительских шаек, как правило женщины, смешивались с толпой скорбящих на похоронах, чтобы высмотреть детали захоронения и определить, как удобнее будет к нему подкопаться. На следующую ночь тело изымали из могилы. Большие кладбища нанимали особую стражу, которая должна была ночью патрулировать могилы, но стражников подкупали. В результате, например, когда окраины Индианаполиса решили отдать под застройку и для этого стали переносить оттуда старые кладбища, обнаружилось, что на многих из них в могилах вообще нет человеческих останков.
Нам уже случалось рассказывать об историях, связанных с «воскресителями». Спрос на их услуги в Соединенных Штатах того времени был массовым. Число медицинских колледжей резко возросло. Если в 1800 году на всю страну было четыре учебных заведения, где готовили врачей, то в 1876 их стало уже 73. И везде требовались тела, чтобы студенты могли изучать анатомию. Законодательной базы для использования невостребованных тел из клиник в то время не было.
Вернемся на кладбище Конгресс-Грин. Сыновья Джона Скотта Гаррисона быстро разработали план действий. Во-первых, обезопасить от «воскресителей» могилу отца. Во-вторых, найти тело Огастеса и покарать преступников. Руководили всем трое старших сыновей: Бенджамин (будущий президент), Джон и Картер. Могила отца была покрыта кирпичным сводом, а теперь сыновья распорядились положить сверху три каменных плиты и залить цементом. Общий вес каменного блока был примерно с тонну. Дождавшись, когда цемент застынет, Гаррисоны договорились с кладбищенским сторожем, что он будет охранять могилу по ночам в течение месяца, получая за это доллар за ночь. После этого, они были уверены, что тело отца никто не потревожит.
Бенджамин Гаррисон вернулся в свой дом в Индианаполисе, чтобы подготовиться к выступлению на съезде республиканской партии. А его брат Джон вместе с племянником Джорджем Итоном занялись поисками тела Огастеса Дэвина. Утром 30 мая в газете Cincinnati Enquirer была напечатана заметка, которая натолкнула их на след. В газете говорилось, что несколько человек видели, как примерно в три часа утра повозка остановилась в переулке между улицами Уайн и Рейс, и из нее выгрузили «что-то белое». Затем повозка стремительно скрылось. Газета писала, что это наверняка контрабандный груз, предназначавшийся для расположенной в этом месте Медицинского колледжа Огайо.
Медицинский коллеж Огайо в 1856 году (здание не сохранилось)
Семья Гаррисонов обладала достаточными связями на уровне штата, чтобы в тот же день на основании газетной заметки получить ордер на обыск в медицинском колледже. С этим ордером туда явились Джон Гаррисон, Итон, начальник полиции Цинциннати полковник Томас Снелбейкер, констебль Лейси и помощник констебля Тэйллен. Школьный сторож по фамилии Маршалл попробовал возражать, так как время было позднее и никого из администрации не было на месте. Но Джон Гаррисон настаивал на немедленном обыске.
Полицейские осмотрели все пятиэтажное здание от подвала до чердака, заходя в каждую комнату. В подвале они обнаружили деревянный желоб, который вел на поверхность как раз к месту между улицами Уайн и Рейс. С помощью желоба «воскресители» могли с легкостью доставлять трупы заказчикам. Имелся и другой желоб, который вел в подвал с верхнего этажа. Оба желоба были тщательно осмотрены, но тела Огастеса Дэвина там не нашли. Осмотрели и трупы, которые находились в зале, где производили вскрытия, но и там не было никого похожего.
В этот момент полиция закончила допрос дворника Маршалла (он, естественно, все отрицал) и отпустила его, чтобы уведомить о происходящем ректора медицинского колледжа. Но полковник Томас Снелбейкер предусмотрительно распорядился проследить за сторожем. Вместо того, чтобы выйти на улицу, Маршалл отправился в комнатку на пятом этаже в юго-восточном углу школьного здания. Полицейские остановили его и сами туда вошли. В комнате валялись коробки, бумага и несколько костей. В углу к потолку был приделан ворот с веревкой, спускавшейся через квадратный люк на полу в подвал.
Внешний вид комнаты (рисунок из газеты Cincinnati Enquirer 31 мая 1878 года)
Полицейские поняли, что с помощью блока тела из подвала доставлялись наверх, где находился секционный зал. Полковник Снелбейкер заметил, что веревка натянута, как будто к ней прикреплено что-то тяжелое. Он стал вращать ручку ворота, и из люка медленно поднялось человеческое тело, обвязанное веревкой за шею и под одной рукой. Труп был одет в одну рваную рубашку, а голова была обвязана куском ткани.
Еще до того, как полицейские раскрыли лицо привязанного человека, Джон Гаррисон понял, что это не может быть Огастес Дэвин. Тело принадлежало крепкому старику, а не изможденному туберкулезом юноше. Джон хотел было уйти, но полковник попросил его остаться в качестве свидетеля. Тело втащили в комнату и положили на пол. Из небрежно зашитого разреза на шее сочилась кровь. Снелбейкер ослабил затянутую веревку и сумел снять ткань, закрывавшую лицо убитого.
Джон Гаррисон пошатнулся. Перед ним лежало тело его отца, Джона Скотта Гаррисона, которого он похоронил всего день назад.
