Статистика утверждает, что в современной России 1117 городов. Среди них и многомиллионные мегаполисы, и такие древние города, как Дербент, основанный в 438 году, и появившийся в 2010-х Иннополис, где пока живут менее девятисот человек. Но в каждом из российских городов любознательный путешественник найдет что-то достойное внимания. В рубрике «Городские путешествия» писатель и краевед Алексей Геннадиевич Митрофанов каждую неделю рассказывает о каком-нибудь интересном объекте в том или ином российском городе.
Одна из достопримечательностей города Таганрога — здание постройки середины XIX века, бывшая лавка Чеховых. Там торговал Павел Егорович, отец писателя. Там же проживало и его семейство.
Павел Егорович снял этот дом в 1869 году. Расчет был хитрым: рядом, менее чем в километре, только что построили вокзал. Предприниматель был уверен, что в окрестностях вокзала станут прогуливаться и приезжие, и сами таганрожцы. От покупателей, как говорится, отбоя не будет.
Всё, однако, случилось иначе. Александр Павлович, старший из братьев Чеховых, писал: «С первых же дней оказалось, что расчет Павла Егоровича был создан на песке. Пассажир оказался неуловляемым и потянул с вокзала совсем в другую сторону».
Ну, не то, чтобы совсем в другую. В сторону, в общем, ту же самую — к центру города, на юго-восток. Но только по Петровской улице. А Александровская, на которой разместилась лавка Чеховых, проходит в полукилометре от нее.
Полный провал.
Делать, однако, нечего — аренда оплачена вперед. Младший брат Михаил вспоминал: «Мы занимали большой двухэтажный дом с двором и постройками. Внизу помещался магазин нашего отца, кухня, столовая и еще две комнаты, а наверху обитало всё наше семейство».
Фото: chehov-lit.ru
Для привлечения публики повесили две вывески — большую и поменьше. Большая обещала таганрожцам «Чай, сахар, кофе и другие колониальные товары». Маленькая робко намекала: «Распивочно и на вынос». Но именно маленькая притягивала посетителей. Кофе спросом не пользовался, а махнуть рюмку очищенной или стаканчик вина — тут желающие находились. Особенно если платить не наличными, а «в книжку». То есть в долг.
Вино предпочитали сантуринское. «Садимся обедать и трескаем сантуринское», — писал Антон Павлович.
Сантуринским в Таганроге называли сладкое вино с греческого острова Санторини. Не удивительно: тогдашний Таганрог был в большой степени греческим городом.
Александр Павлович писал: «Внутренняя лестница вела прямо из погреба в лавку, и по ней всегда бегали Андрюшка и Гаврюшка, когда кто-нибудь из покупателей требовал полкварты сантуринского или же кто-нибудь из праздных завсегдатаев приказывал:
— Принеси-ка, Андрюшка, три стаканчика водки, а вы, Павел Егорович, запишите за мной».
Фото: chehov-lit.ru
Живые деньги были бы, конечно, привлекательнее, но Павел Егорович боялся потерять даже таких клиентов. Выкручивался, бедный, как только мог. Учил сына Антона обвешивать, но тот особенных талантов не проявлял.
Больше всего лавке Чехова навредила история с крысой. Она каким-то образом попала в бак с оливковым (в то время говорили — деревянным) маслом и там утонула. Вместо того чтобы вылить масло (или тихим образом продать), Павел Егорович позвал постоянных клиентов (благо, их было немного), рассказал эту историю, затем отец Феодор прочитал над «оскверненным» маслом особую очистительную молитву, после чего масло вновь поступило в продажу.
«С этого момента, к величайшему удивлению и недоумению Павла Егоровича, торговля сразу упала, а на деревянное масло спрос прекратился совсем», — с прискорбием писал Александр Павлович.
— Что же вы к нам не заходите? — спрашивал Чехов-старший у своих бывших покупателей.
— У вас масло с мышами, — отвечали ему.
В конце концов дела пошли настолько плохо, что Павлу Егоровичу пришлось бежать от кредиторов. На вокзал — виновник всех его несчастий — он идти боялся: вдруг поймают. Сел на московский поезд на ближайшем полустанке и спустя два дня прибыл в Москву.
Семью этот великий конспиратор эвакуировал заранее. В Таганроге остался только сын Антон: ему нужно было окончить гимназию.
А в бывшую колониальную лавку въехала гомеопатическая аптека, следом за ней — фирма по асфальтированию дорог, затем склад стройматериалов. И никто не приживался надолго.
Фото: chehov-lit.ru
Сегодня там музей. У входа — бронзовая композиция, изображающая сценку из рассказа Чехова «Толстый и тонкий». Как водится, с блестящими протертыми носами.
Почему именно эта композиция? Не спрашивайте. Уж какая есть.
