Валентин Николаевич Голосов - ведущий научный сотрудник Лаборатории эрозии почв и русловых процессов географического факультета МГУ, доктор географических наук, эксперт МАГАТЭ, Президент комиссии по континентальной эрозии Международной ассоциации гидрологических наук (ICCE IAHS). Перед вами - краткое содержание беседы Валентина Голосова с Дмитрием Ицковичем, Анатолием Кузичевым и Борисом Долгиным, состоявшейся в рамках передачи «Наука 2.0.» (совместного проекта информационно-аналитического портала «Полит.ру» и радиостанции «Вести FM»).
МАГАТЭ - это не только организация, которая отслеживает деятельность атомных станций или предприятий по переработке ядерного топлива. Она занимается, в том числе, и расширением возможности использования мирного атома в других направлениях. Например, в отделе МАГАТЭ, который занимается вопросами сельского хозяйства и продовольствия, в качестве маркеров для изучения различных процессов и явлений, связанных с сельскохозяйственной деятельностью и получением продукции от нее, используются радионуклиды. Скажем, мы изучаем, как использовать цезий-137 для оценки интенсивности эрозии почвы, заиления водохранилищ и так далее.
Впервые такие исследования массово начались после Хиросимы. Особенную актуальность они, конечно, приобрели после аварии АЭС на Фукусиме. Но еще до Фукусимы были схожие международные проекты - оценка перераспределения радионуклидов внутри водосборов - небольших и более крупных, оценка возможных локальных мест накопления радионуклидов.
Исследования в Чернобыле были очень затруднены
Мы не работали в зоне, примыкающей непосредственно к Чернобылю, поскольку там использовать радионуклиды в качестве трассеров было неудобно: очень высока пятнистость выпадения из-за огромного количества пепельных частиц. Отчего на площади в один квадратный метр была очень высокая вариабельность. Это затрудняло исследования.
Все радионуклиды выпадают с небольшими частицами, с которыми далее мигрируют. Потом они становятся ядрами конденсации (например, дождя), и попадают на почву. Далее они фиксируются на почве, и на почвенных частицах получается разная концентрация радионуклидов в каждой конкретной точке. Но в Чернобыле был пожар, в результате которого появилось очень много радиоактивного пепла, быстро оседавшего вокруг станции. Именно он привел к высокой неравномерности распределения частиц.
Наши методы работали уже за пределами зоны, непосредственно примыкающей к месту аварии. Для Чернобыля - это не менее 200 километров. Пепельные частицы иногда уносились на гораздо большие расстояния, но это были уже единичные, случайно попадающие частицы. И если проба попала именно в эту точку, вы легко можете это идентифицировать и просто не учитывать ее в дальнейших расчетах.
Тем не менее, после аварии в Чернобыле было проведено очень серьёзное исследование радиоактивного загрязнения практически всей Европы, особенно детальное - на территории бывшего СССР: в части Белоруссии, Украины и России. Были выявлены естественные ареалы крайне высокого загрязнения, находящиеся на большом удалении от станции. В частности, в Тульской области существует так называемое Плавское цезиевое пятно.
Всё Черноземье было так или иначе загрязнено. Другое дело, что наиболее опасные дозы люди получали в первые недели после аварии, когда они не были достаточно оповещены. Потому что буквально через несколько недель, максимум, полгода, большинство короткоживущих радионуклидов распались, и уровень радиации резко снизился. Остались долгоживущий цезий-137 и стронций-90, легко растворяющийся в воде.
Человек приспосабливается к радиации
Человек - такое существо, которое легко адаптируется, в том числе, и к радиации. Известно, что люди, которые работали на самых первых атомных станциях, где уровни защиты ещё были недостаточно высокими, хотя облучения не были опасны для жизни, получали высокое облучение. Если после ухода на пенсию они оставались жить непосредственно около станции, то благополучно доживали до вполне солидной старости, и не было проблем со здоровьем. А те из них, кто уезжали оттуда после наступления пенсионного возраста, имели проблемы со здоровьем. Это научно доказанный факт.
Множество заболеваний, которые были якобы связаны с Чернобыльской аварией, имели, прежде всего, психологический эффект. Люди после аварии слышали, что живут в зоне с повышенным загрязнением, излишне нервничали (что понятно) - и оттого сильнее реагировали на это загрязнение. Нервы провоцировали развитие тех заболеваний, которые до того "дремали".
Хотя, конечно, нельзя утверждать, что радиация вовсе не влияет на состояние здоровья. Есть достоверные, хорошо известные данные по поводу прямого воздействия радиации на заболеваемость в регионах Чернобыльской зоны. Действительно, она повысилась, особенно в Брянской области. Но если мы сравним ее с числом раковых заболеваний, например, от курения, то это будут несопоставимые величины. От более обычных вещей люди заболевают гораздо чаще.
Радиация существует в природе. Например, в Карелии, где ближе к поверхности выходит много кристаллических пород, которые содержат повышенную долю радиоактивного вещества. Естественное излучение в Карелии выше, чем в центральных районах России.
С помощью радиации людей лечат. Насколько я знаю, в Карловых Варах есть радоновые ванны, а это и есть радионуклиды.
Если же мы посетим Припять, то просто получим определенную радиоактивную дозу, как в рентгеновском кабинете, когда проходим обследование.
Для остального мира Фукусима не является проблемой
Авария на Фукусиме - действительно очень серьезная катастрофа для Японии. Она затронула, как уже выяснено, не только зону в 20-30 км. Территория загрязнений захватывает до 100 км. Люди, которые там проживали, действительно могли получить достаточно облучения.
Но для остального мира Фукусима, в принципе, не является проблемой. Не было взрыва - и нечему было распространяться. Йод-131, о котором очень много говорили, внёс свою микроскопическую долю в общее фоновое загрязнение.
Если загрязненные частицы попадают в воздушное пространство, то на определённом удалении воздух очень быстро разбавляется другим, более чистым воздухом, - и концентрация снижается. В воде это происходит не столь быстро, но тоже происходит. В месте непосредственного сброса, наверное, ситуация крайне неблагополучная. Но на некотором удалении в мировом океане нет никаких проблем, причем, на очень небольшом удалении.
Грунт на дне моря непосредственно около Фукусимы, наверное, потребует в будущем некоторой рекультивации, поскольку там могло вместе с частицами осесть достаточно большое количество радиоактивного вещества, и эту проблему надо будет решить.
