Археоастрономия зародилась в XVII-XVIII веках, когда антиквары Генри Чонси, Джон Обри и Уильям Стьюкли исследовали ориентацию британских церквей и мегалитических памятников. Вплоть до последней трети ХХ века она охватывала (за небольшим исключением) только британские мегалиты. Активное обследование крупнейших археологических памятников подтвердило гипотезу о том, что при их строительстве использовались основные астрономические ориентиры, такие как восходы Солнца в дни равноденствий и солнцестояний.
Это укрепило впоследствии общепризнанное представление о том, что астрономия древних народов и цивилизаций строилась на некоторых универсалиях и в каждой культуре можно встретить общие элементы. Однако ареальные исследования мифологии показывают значительные различия между мифологиями различных культурных ареалов и мифов, и, прежде всего, это касается астральной мифологии, служившей основой для астрономических наблюдений. Кроме того, археоастрономическое обследование памятников во многих регионах проводилось поверхностно, а в ряде случаев археоастрономия превратилась в модный тренд.
Около двадцати лет назад директор музея Теотиуакана Рубен Кабреро Кастро выдвинул гипотезу о том, что Пирамида Солнца в Теотиуакане и другие доколумбовые пирамиды Мексики были построены с учётом ориентировки на восход Солнца в равноденствия. Эта гипотеза два раза в год (22 марта и 23 сентября) привлекает толпы туристов и местных жителей, однако недавно опубликованные данные опровергли эту гипотезу. Как выяснилось, археоастрономические исследования этих памятников не были проведены надлежащим образом, а сама гипотеза держалась на общенаучных основаниях и на авторитете самого Рубена Кабреро Кастро.
С 2010 года в рамках крупномасштабного проекта «Археоастрономические особенности архитектуры и градостроительства в Центральной Америке» под руководством мексиканского археолога Педро Франсиско Санчес-Нава и словенского археоастронома Ивана Шпрайца проводится комплексное обследование более 150 древних городов разных периодов доколумбовой Мексики, в частности, таких знаковых комплексов как Теотиуакан, Теночтитлан, Чичен-Ица, Ушмаль, Паленке, Куикуилько, Монте-Альбан, Эль-Тахин, а также гватемальский Тикаль. Проект должен определить археоастрономические принципы и стандарты, по которым индейцы планировали и строили города и возводили храмы. Полные итоги исследований ещё не опубликованы, но и публикации некоторых промежуточных результатов впечатляют.
Прежде всего выяснилось, что для индейских цивилизаций определение восходов Солнца в равноденствия не представляло большого значения. По словам Санчеса Нава, это тем более удивительно, что почти в каждом из месоамериканских городов так или иначе выражена линия «Восток – Запад», которая имеет непосредственное отношение к восходам и заходам Солнца в дни равноденствий. Единственное место, где возможно есть ориентация на восходы Солнца и в равноденствие и в зимнее солнцестояние – площадка для игры в мяч в Чичен-Ице. Преувеличенным оказалось и значение придаваемое восходам Солнца в дни солнцестояний, они встречаются в планировке храмов и дворцов, но значительно реже, чем это предполагалось ранее.
С другой стороны, были выявлены неизвестные в других культурных кругах способы визирования в определенные дни года истинного полдня, т.е. времени, когда Солнце проходит через зенит. Такое визирование осуществлялась через световые колодцы. Аналогичные колодцы существовали и для визирования движения по небу некоторых ярких звёзд. Также были выявлены и значительные локальные различия, которые группируются в два культурных ареала «горный» (ацтекский) и «низменный» (майянский).
Памятники острова Косумель и близкие к нему юкатанские памятники большое значение уделяют лунной ориентации, что связано с локальными культом майянского лунного божества Ишчель. Большое значение в этом культурном ареале придаётся и наблюдениям за движением Венеры. Как отметил Санчес Нава, такие локальные различия становятся наглядными, когда мы сравниваем один тип построек (храмы одного божества, дворцы) или градостроительных элементов.
Археоастроном Хесус Галиндо отмечает, что в теотиуаканской Пирамиде Солнца были выявлены четыре уникальных направления, не известных ранее и позволяющих вычислять такие даты, как 12 февраля, 29 апреля, 13 августа и 29 октября. Они связаны с 260-дневным религиозным календарём, получившим широкое распространение у месоамериканских народов. От 12 февраля до 29 октября ровно 260 дней, тогда как каждая из этих дат на 52 дня отстоит от зимнего солнцестояния. Аналогичным образом на 52 дня от детнего солнцестояния отстоят и две другие даты. Таким образом в доколумбовой Мексике пытались совместить солнечный календарь с ритуальным венерианским.
После открытия этих направлений в Теотиуакане, аналогичные археоастрономические ориентировки были выявлены и в других месоамериканских храмах, таких как Храм Ягуаров (Чичен-Ица) и обсерватории Караколь. В большинстве случаев эти ориентации характерны для майянского культурного ареала, в котором культ Венеры был намного сильнее, чем в горной части страны. Так, во «Дворце Губернатора» (Ушмаль, Юкатан) в месте визирования крайнего утреннего восхода Венеры есть антропоморфные венерианские маски.
Исследование доколумбовых городов Мексики опровергает универсалистскую модель археоастрономии, согласно которой в каждой культуре в качестве основных дат для визирования используют равноденствия и солнцестояния, как основные точки видимого движения Солнца по небу. Напротив утверждается, что каждый культурный круг вырабатывает собственную систему астрономических приоритетов, в частности для Месоамерики в её основе такой системы лежит сакральный 260-дневный цикл.
Напомним, что значение равноденствий неодинаково и в различных регионах Старого Света, так они были значимы для мегалитических культур Мальты и Западного Средиземноморья, а также Сиро-Палестины. Большую роль они играют и в культурах индоевропейских народов, преимущественно для тех индоевропейцев, которые обитают в Азии: так, в Иране празднование весеннего равноденствия (Навруза) сохранилось при исламе, а в индуизме весеннее равноденствие связано с переходом солнечной колесницы через Ашвини (Небесную Коновязь, Экватор). Аналогичное значение имел и праздник Нового года в Древнем Риме, более того, возможно, что латинское слово «equator» также означает «Коновязь» (от «equus» - конь).
