Перед вами - расшифровка лекции кинокритика Марии Кувшиновой, прочитанной 30 июня 2012 года в рамках летнего цикла Публичных кинолекций МакГаффина и "Полит.ру". В этом году Мария Кувшинова – продюсер программы независимого регионального кино «Офсайд», представленной в рамках фестиваля «Завтра / 2morrow», где совместно с Киношколой им. МакГаффина организован образовательный кампус независимого кино ПАРТИЗАН. Лекции и мастер-классы в кинокампусе прочтут мастера Ким Ки Дук («Весна, лето, осень, зима... и снова весна», «Натянутая тетива»), Марианна Слот (продюсер Ларса фон Триера), Энрю Нил, Марина Разбежкина, Михаил Брашинский, Александр Расторгуев и др.
Мария Кувшинова – кинокритик. Родилась в 1978 году. Окончила газетное отделение факультета журналистики МГУ. Публиковалась в «Известиях», «Ведомостях», журналах Premiere, Empire, «Афиша», GQ, InStyle. В 2009-2011 годах — шеф-редактор раздела «Кино» сайта OpenSpace.ru. До недавнего времени – заместитель главного редактора W→O→ S.
Весной я читала лекцию в Киношколе им. МакГаффина и рассказывала, как под влиянием новых технологий меняются отношения кино и зрителя. После этого мне написали студенты Высшей школы экономики и попросили ответить на вопросы анкеты. В числе прочего, необходимо было дать определение тому кино, которое не является индустриальным. Действительно, есть некая путаница в терминах.
Есть мнение, что термин "артхаус" к концу прошлого десятилетия себя окончательно скомпрометировал, потому что под этим лейблом часто выходили просто-напросто скучные фильмы.
Есть зрители, для которых «артхаус» является синонимом тягомотины; возможно, они не так уж неправы. В последнее время Антон Мазуров настаивает на том, что надо использовать термин «арт-кино» – это корректное, работающее название. Еще говорят о фестивальном кино. И есть обозначение независимое кино: в 90-е годы так, например, назывались американские фильмы, снятые не на голливудских студиях. Вопрос заключается в том, существует ли вообще независимое кино, и как оно существует. Мы будем говорить про Европу, Америку и Россию, про то, как по-разному термин интерпретируется в разных местах.
В Европе самая понятная ситуация. Существует огромная разветвленная система кинофондов – государственные, региональные, частные.
Если вы посмотрите какой-то европейский фестивальный фильм, то увидите, что перед начальными титрами идет по пятьдесят названий разных кинофондов. Соответственно, процесс поиска денег на кино в Европе состоит из многолетних переговоров продюсера с этими фондами. Среднее время сбора бюджета на игровой фильм – два года. Документалист Эрик Гандини, наполовину итальянец, работающий в Швеции, говорил, что сегодня совершенно невозможна ситуация, в которой работал Бергман в 60-70-х гг.; он снимал очень много, мог выпустить два фильма в год. Теперь так не получится, потому что
Лео Каракс, показавший ленту «Holy Motors» на Каннском фестивале, не снимал полный метр 13 лет. Во время этой долгой паузы он рассказывал, что в начале его карьеры продюсер мог зарезать кого-то, чтобы достать деньги на фильм, а сейчас все слишком формализовано, и художнику подстроиться под это очень трудно.
Степень независимости режиссера определяется тем, на какую сумму ему удалось договориться с тем или иным фондом и на каких условиях. Чаще всего из одного фонда нельзя получить весь бюджет, и он довольно сложно собирается. Возникает своеобразная и сложная система сдержек и противовесов. Это все скорее относится к северу Европы – к Скандинавии, Германии.
На юге Европы ситуация хуже. В последнее время на фестивалях прогремело греческое кино. При этом денег на культуру в Греции нет вообще. Кинематографисты снимают фильмы на собственные деньги у себя дома, и это действительно независимое кино.
Российские кинематографисты считают, что их должно поддерживать государство, но в США, например, никакой государственной поддержки не существует в принципе. Сейчас расскажу, до какой степени: на Каннском фестивале у каждой страны есть свой выставочный павильон. Туда можно прийти, получить материалы о фильмах, каталоги, о чем-то договориться. Государство таким образом продвигает национальную кинематографию. Так вот: американский павильон, наверное, единственный, в котором производители фильмов платят арендную плату. То есть не Минкульт тебя привозит с чадами и домочадцами, как у нас, а ты еще и платишь за то, чтобы свою брошюрку положить в американском павильоне.
К американскому кино термин «независимый» применять проще всего. Характерен пример Роберта Родригеса. Перед тем, как начать снимать более или менее профессиональное кино – а Родригес снимает с детства, – он написал стратегию и потом, в 1995 году, рассказал о ней в книге «Бунтарь без команды». План был такой: он собирался снять малобюджетный фильм, показать его студийным продюсерам, прославиться среди узкого индустриального круга и сделать высокобюджетный ремейк уже в расчете на другие доходы. Примерно так и произошло: фильм «Десперадо» с Антонио Бандеросом и есть такой сиквел-ремейк малобюджетного «Эль Мариачи».
В Америке есть разные институции, которые поддерживают независимое кино, позволяют ему существовать. Например, специальное подразделение Fox – Fox Searchlight – выискивает независимые фильмы, берет их на дистрибуцию.
Со времен съемок «Десперадо» прошло 15 лет - и несколько изменилась техническая сторона вопроса. Родригес зарабатывал на «Эль Мариачи», принимая участие в медицинских экспериментах, а потом рассылал по студиям видеокассеты с фильмом. Сейчас у его последователей появились социальные площадки, различные сайты – все это механизмы поиска денег на производство и дальнейший прокат.
Летом на «Стрелке» проходит фестиваль «Саммертаймс», там показывают фильм «Детское» (Kid Thing), снятый за 10.000$. Это история девочки, которая предоставлена самой себе. Однажды эта девочка находит яму, в которую упала женщина – упала и живет там.
Как правило, у каждого фильма есть дистрибьютор, который продает права на прокат в разные страны мира. Успех фильма часто зависит от этого дистрибьютора. Все помнят картину Андрея Звягинцева «Возвращение» – ее международный успех во многом связан с тем, как хорошо ее продавали, и как много внимания к ней удалось привлечь на рынке еще до победы в Венеции. Так вот, фильм «Детское» дистрибутируется совершенно по другой системе. У него вообще нет сэйлз-агента, российская компания договорилась с режиссером о показе напрямую. Естественно, такой способ продажи возможен только в новой технологической ситуации - при наличии социальных сетей, специализированных сайтов – иначе как в другом конце света узнали бы об этой работе? Картина «Детское» является абсолютно независимым фильмом от начала до конца, от момента производства до момента продажи и показа.
Другой пример: сейчас на «Кикстартере» происходит поиск средств на прокат документального фильма про Детройт и его разрушение, называется «Детропия». Можно помочь деньгами, можно организовать показ в своем городе. Таким способом могут аккумулироваться средства не только на производство, но и на дальнейшую жизнь фильма.
Что происходит в России?
Как раз фильм Андрея Звягинцева «Возвращение» – независимый, потому что был сделан на частные средства семьи Лесневских. Еще один независимый фильм –
Фильм снят на фотоаппарат Canon Mark II, но даже в России он такой не первый. Первый – картина «Явления природы», в котором в титрах в качестве продюсеров фигурирует 10 или 12 имен – как раз тот самый случай, когда друзья скинулись и дали деньги на фильм.
«Портрет в сумерках» после довольно неудачного показа на «Кинотавре» понравился многим зарубежным отборщикам, после чего началось его триумфальное путешествие по зарубежным фестивалям. Денежные призы на фестивалях окупили бюджет. Фестивали, кстати, - это альтернативный способ заработать на фильме еще до начала проката – за счет призов и других мелких поступлений.
«Портрет в сумерках» – не единственный в нашем прокате пример независимого кино, несколько лет назад пользовался популярностью фильм Романа Каримова «Неадекватные люди», который был снят за 100.000$, а в прокате собрал 600.000$, окупился шесть раз.
Некоторые наши кинематографисты начинают использовать новые модели. В этом году на «Кинотавре» показали фильм Бориса Хлебникова «Пока ночь не разлучит»: сами создатели тратили свои деньги на производство в расчете на прибыль. Похожим образом сделанный фильм сейчас закончил Михаил Брашинский – «Шоппинг-тур», про то, как мама с сыном едут из Петербурга в Финляндию на шоппинг, а там в один из летних дней все население страны превратилось в каннибалов. Люди, профессионалы от кино, вложили свои деньги и усилия, чтобы осуществить этот проект.
Абсолютный феномен российского кино нашего времени – фильм Сергея Лобана «Пыль» (2005), который стоил 3.000$, попал в конкурс «Перспективы» Московского фестиваля, и это очень сильно ему помогло. Был осуществлен прокат в кинотеатрах, картина собрала 40.000$ в 2005 году, когда прокат только начал возрождаться. Это не помогло Сергею Лобану быстро найти деньги на следующий фильм, но и «Шапито-шоу», который стоил уже 2.000.000$, в общем, тоже независимый фильм: у него были частные инвесторы.
В принципе, если начать искать, то можно найти и другие примеры. Петербургский режиссер Константин Селиверстов снимает безбюджетное кино и сделал так уже 17 фильмов. Такие умеренно любительские картины, хотя один из его фильмов тоже был в российском прокате.
Это примеры, которые на слуху, но есть и другие, менее очевидные.
Тем не менее, иногда доходят слухи – в этом году в общероссийский прокат вышла бурятская комедия «На Байкал», она снята КВН-щиками из Улан-Удэ, это уже не первый их фильм. У себя в регионе, в Улан-Удэ, в Иркутске это был абсолютный хит проката. Фильм рассказывает о том, как студент петербургского института едет на Байкал снимать дипломную работу и вспоминает о том, что когда-то у них на курсе учился бурятский мальчик; он приезжает к нему в надежде, что тот поможет ему освоиться на Байкале. Дальше у них начинаются разные приключения. Комедия стоила 100.000$ и только в своем регионе собрала 300.000$. После того, как она вышла в федеральный прокат и была показана в некоторых других регионах, она стала 62-м окупившимся фильмом за всю историю новейшего российского кино. Сейчас эти люди снимают продолжение «На Байкал-2» с бюджетом уже в 300.000$.
Ясно, что эти фильмы не соответствуют нашим представлениям о том, что такое авторское и независимое кино, их никогда не покажут на Каннском фестивале, но, тем не менее, они есть, и это тоже кино.
Если человек состоялся как независимый режиссер, его заметили, то у него два пути. Либо продвигаться дальше в индустрию, либо остаться в независимом андеграунде, и тогда его будут показывать в микрокинотеатрах.
Бурятская комедия – довольно громкий пример, но есть и другие.
В конце января в Петрозаводске прошла премьера первой карельской комедии «Человек из банки». Этот фильм сравнивают с «Пылью», его главный герой – довольно несуразный малый, живущий со своей тиранической бабушкой. Фильм снял режиссер Иван Кульнев, у которого в Петрозаводске своя студия. Они снимали короткий метр, пытались подойти к длинному. Кульнев рассказывал, что подавал документы на какие-то гранты, пытался получить финансирование, а потом просто махнул на это рукой и начал снимать собственными силами. При этом он очень настаивал на том, чтобы у него были профессиональные актеры, которых он нашел в петрозаводских театрах. Все сделали своими руками. Если вы зайдете на страницу этого фильма «Вконтакте», вы увидите, что там есть опрос петрозаводского кинотеатра «Пионер», публике задается вопрос: «Хотите ли вы, чтобы прокат этого фильма продлили?»
Примерно такая же система работает в Америке, где люди сами решают, хотят ли они дальше смотреть фильм или нет. 85% ответивших людей проголосовало за продление проката «Человека из банки».
Мой любимый пример – омский хоррор «Споры», за которым я слежу с 2007 года. Режиссер этого фильма Максим Дьячук, у него своя студия, он производит рекламные ролики, зарабатывая таким образом деньги. На протяжении пяти лет он снимал «Споры» – фильм о том, как космические споры осели на полигоне неподалеку от Омска. Очень интересна дальнейшая судьба фильма, потому что у него нет не только государственного финансирования, но и проката в России. После того, как Дьячук закончил картину, через социальную сеть на него вышел некий американский журналист, ибо в Америке очень много сайтов, которые интересуются жанром хоррора. У фильма появился канадский дистрибьютор, который купил права на прокат в Северной Америке. В обход Москвы и всей той системы, которую мы знаем, фильм попадет к зрителям. Бюджет – 35.000$, снимал Максим сам, помогали ему коллеги из его студии. За время работы над картиной он снял несколько короткометражек, сейчас собирается снимать новый хоррор, называться он будет «Последний полет Веллеса», тоже в Омске, но уже на английском языке.
Меня очень интересует история с регионами на всех уровнях, потому что уже невозможно постоянно замыкаться в московской жизни. Все это более интересно, живо и открыто, чем бесконечные дрязги в Москве. Получается, что когда ты живешь в столице, вблизи от власти, всегда рассчитываешь не на себя, а на нее. Мы много говорим о российском кино, о той ситуации, в которой оно оказалось.
Неудивительно то, что государство в ответ на финансирование требует каких-то идеологических компромиссов. Все приведенные примеры подтверждают, что если ты хочешь снимать кино, ты будешь его снимать, а не сидеть и ждать, когда кто-то тебе принесет денег и потребует взамен, чтобы это была «Брестская крепость».
Если в регионах появляются люди, которые снимают коммерческую комедию про несуразного мальчика и хорроры, то наверняка появятся те, которые будут снимать что-нибудь другое, что больше будет соответствовать нашим представлениям об авторском кино.
В завершение хочу поблагодарить Антона Мазурова, Алексея Лайфурова и Ивана Чувиляева, которые помогли мне подготовить выступление.
Фильмы «Шопинг-тур», «Человек из банки», «Споры» и другие примеры регионального кино можно будет увидеть в специальной программе «Офсайд» на фестивале «Завтра/2morrow».
