Отбывающего тюремный срок Михаила Ходорковского преследуют неудачи. Если к постоянным придиркам со стороны администрации колонии экс-глава ЮКОСа уже успел привыкнуть, то на этот раз судьба нанесла ему неожиданный удар рукой заключённого Кучмы с зажатым в ней сапожным ножом.
С 23-летним Кучмой у Ходорковского за время, проведённое под одной крышей краснокаменской колонии, установились неплохие человеческие отношения – даже дружеские, по утверждению администрации учреждения. Именно с ним произошло ставшее известным распитие чая в неположенном месте, за что оба осуждённых были на неделю помещены в одну камеру ШИЗО.
Но в ночь с 13 на 14 апреля что-то заставило Кучму покуситься если не на жизнь, то как минимум на здоровье своего знаменитого сокамерника. Очнувшись ото сна, Ходорковский обнаружил на своём лице кровь. Как оказалось, Кучма порезал ему, спящему, лицо сапожным ножом. На раненое левое крыло носа пострадавшему пришлось наложить несколько швов.
Позднее при обыске в вещах нападавшего были обнаружены, помимо орудия нападения, обычный нож и лезвие. Все эти предметы запрещены к хранению на территории колонии. Представители Федеральной службы исполнения наказаний объявили о том, что по поводу инцидента проводится разбирательство, при этом версия о покушении на жизнь заключённого предпринимателя отвергалась заранее.
«Скорее всего произошла неприязненная ситуация, в ходе которой молодой осужденный поцарапал нос Ходорковскому», – отметил представитель ведомства. При этом он особо подчеркнул, что «ни о каком покушении на жизнь осужденного Ходорковского речь не идет».
Ближе к вечеру во ФСИН и вовсе заявили, что никакого ножевого ранения не было и что на носу у Ходорковского лишь царапина. Чем так «царапался» Кучма, что пришлось прибегнуть к наложению швов, во ФСИН не уточнили.
Что касается возможного возбуждения уголовного дела, то для этого необходимо наличие заявления от пострадавшего. Ходорковский же, по словам его адвоката Натальи Тереховой, не намерен подавать заявление, так как считает Кучму неадекватным.
Сам нападавший объяснил содеянное достаточно странными мотивами: по его словам, его собирались переводить в другой отряд, и для предотвращения этого он решил пойти на членовредительство. Осталось невыясненным, как нападение на заключённого Ходорковского могло помочь заключённому Кучме снискать расположение администрации колонии в определении его места работы.
Месяц тому назад Ходорковский был помещен в штрафной изолятор (ШИЗО) за нарушение внутреннего распорядка колонии: администрации не понравилось, что он распивает чай в неположенном месте. После того, как Ходорковский до 9 вечера общался с адвокатом, двоих заключённых за чаепитием в комнате совета отряда застал дежурный.
14 декабря 2005 года экс-главе ЮКОСа был объявлен выговор за самовольное оставление рабочего места. 9 февраля суд Краснокаменска это взыскание отменил как необоснованное (защита тогда доказала, что Ходорковский отошел от поломанного станка, чтобы найти наладчика), но к тому времени Михаил Ходорковский успел отсидеть пять суток в ШИЗО, куда его поместили 24 января. Тогда администрация нашла у него инструкции Минюста, касающиеся прав заключенных, и сочла их запрещенными для зэков документами.
На сторону заключенного встал отец Сергий, отказавшись освятить административное здание краснокаменской колонии. За это проявление сочувствия священнослужитель поплатился. 21 марта указом епископа Читинского и Забайкальского Евстафия ему запретили совершение таинств и богослужений, а также ношение священнического креста и священнических облачений. В документе сказано, что запрет на священнослужение отец Сергий получил «за вмешательство в политическую деятельность и за попытки вовлечения в нее прихожан».
Мать заключенного Мария Филипповна Ходорковская после свидания с сыном рассказала, что, по его словам, для него в зоне создан «особый закон»: «За ним постоянно следят, выискивая возможность к чему-либо придраться, – говорит Марина Филипповна. – Причем он подчеркнул, что это инициатива не работников колонии – инструкции спущены сверху».
Кроме того, Ходорковский рассказал, что научная работа у него не складывается. Он написал несколько научных статей, но отправить их никуда не смог: администрация была категорически против. Даже несколько писем, отправленных олигархом своей школьной учительнице, потерялись где-то в лагерной цензуре.
Председатель движения «За права человека» Лев Пономарёв так прокомментировал притеснения заключённого:
«С моей точки зрения, политзаключённые, к которым относится Ходорковский, полностью находятся в руках системы, и система будет их уничтожать. Уничтожить – не значит непременно убить человека. Система уничтожает морально, психологически, провоцируя на неосторожные действия, высказывания. Я не знаю всех деталей последнего происшествия с Ходорковским. Но те события, которые происходили раньше, – это сплошной Кафка: заключённому делают абсурдные, пустые, нелепые замечания, и они определяют его судьбу. Находя малейшую возможность придраться или создавая её искусственно, заключённого сажают в ШИЗО, делают его жизнь в колонии невыносимой.
И эта практика распространена повсеместно. Показателен пример и другого политзаключённого Михаила Трепашкина: сначала администрация колонии также спровоцировала получение им нескольких замечаний. Как Ходорковскому делали замечания за то, что он пил чай в неположенном месте, так же и Трепашкину – за то, что, разговаривая с врачом, «слишком сильно размахивал руками». Или за то, что якобы нецензурно выражался в беседе с прокурором, притом, что все знающие его люди в жизни не услышали от него непечатного слова. Зато факт ругани подтвердили два сотрудничающих с администрацией колонии заключённых, «по случайности» оказавшиеся в соседней комнате. На него натравливают других заключённых, а сейчас переводят из колонии-поселения в колонию, что позволит ещё более усилить прессинг на неугодного власти арестанта».
