Перед тем как начать отвечать на вопросы населения, президент России сразу обозначил проблемы, которые его беспокоят больше всего: падение темпов экономического роста и опережающий рост доходов населения по сравнению с производительностью труда. Это сочетание выглядит достаточно странно, так как при падении темпов роста должны падать и доходы, а у нас все происходит наоборот. Правда, этой аномалии есть объяснение: рост доходов происходит в отраслях, прямо и косвенно связанных с производством и поставкой энергоносителей на экспорт. А поскольку цены на эти энергоносители по-прежнему достаточно высоки, то и доходы занятых в этих отраслях продолжают оставаться вполне приличными. В то же время роста производства в нефтегазовом и смежных с ним секторах действительно не происходит, что и приводит к упомянутому президентом разрыву.
Высокие доходы тех, кто занят в энергетическом и смежных секторах, приводят к переключению спроса с отечественных на иностранные товары, что только усугубляет и проблему разрыва производительности и доходов, и проблему падения темпов роста. А это проблемы такого плана, что их одним махом не решишь. Увеличить производство и экспорт энергоносителей, а также других экспортных товаров можно только за счет капитальных вложений в расширение и производства, и транспортных мощностей. На реализацию этих капиталовложений требуется время, поэтому на протяжении еще нескольких лет никакого дополнительного прироста производства от этих отраслей ждать не придется. Что же касается спроса на импорт, то пока доходы работников экспортных отраслей будут высокими, то и импорт тоже будет большим. Хотя, конечно, и здесь возможны подвижки, если, например, иностранные производители начнут переводить свои производства на нашу территорию. Но перенос производства тоже требует времени и средств, поэтому быстрого решения здесь не будет. Таким образом, проблема действительно налицо и быстро не решается.
Однако, отвечая на вопросы граждан, президент коснулся некоторых возможностей решения этих проблем. Ряд отраслей все-таки работает не на полную мощность, и их загрузку без особых затрат можно увеличить. Об одной из таких отраслей – авиапроме – президент упомянул в ходе прямой линии.
Авиационный комплекс, пожалуй, был менее всего затронутым происходящим экономическим подъемом. Российские авиакомпании летают или на старых самолетах еще советского производства, или на арендованных иностранных лайнерах, хотя российская авиационная промышленность может удовлетворять спрос на новые модели. Формально эту задачу должен решать создаваемый авиационный консорциум, в который должны быть включены все российские авиазаводы и конструкторские бюро. Но процесс создания этого консорциума идет крайне медленно – об этом президент высказался достаточно резко. Тем не менее, если даже консорциум будет создан, остаются вопросы: кто будет обеспечивать его заказами и кто эти заказы профинансирует?
Судя по поведению российских авиакомпаний (а это самый очевидный источник денег), они большого желания делать заказы на российские авиалайнеры не испытывают. Других заказчиков (зарубежных) пока вроде не просматривается. Ну, а если нет желания покупать самолеты, то нет и финансирования авиазаводов. Итак, несмотря на принципиальную возможность расширить производство (есть свободные мощности), расширение это наталкивается на крайне ограниченный спрос. Причем связан он, скорее всего, не с отсутствием финансовых ресурсов у компаний, могущих этот спрос обеспечить, а с отсутствием именно тех моделей, которые больше всего нужны рынку.
В чисто рыночной же ситуации нашему авиапрому ничего не светит, и он по-прежнему будет влачить жалкое существование, пока окончательно не развалится. Но если мы не хотим этого развала, то тогда требуются меры государственного воздействия, связанные не только с финансированием авиационного проекта (повторяю, средства у авиакомпаний найдутся, поэтому бюджетные ресурсы можно и не привлекать), а с принуждением (трудно подобрать другое слово) к покупке лайнеров российского производства. В конце концов, все крупные авиакомпании полностью или частично принадлежат государству, и оно может, используя своих представителей в советах директоров, решить вопрос о приобретении российских авиалайнеров в принудительном порядке. Эта мера, безусловно, совсем не рыночная. Но иного способа обеспечить спрос неоптимальным для рынка моделям мы не знаем. Альтернативы две – или развал отрасли, или попытка разработать и выпустить модели, в которых рынок заинтересован, но с заведомо негарантированным результатом.
Будут ли использованы эти меры и дадут ли они ожидаемый эффект, должно показать самое ближайшее время. Если авиастроительный консорциум все-таки будет создан, ему придется что-то производить, а полученная продукция должна будет переходить в руки получателей. И тогда, по идее, обновление авиационного парка России пойдет полным ходом. Ну, а если не пойдет, то через год, во время следующего подобного мероприятия, будет повод задать вопрос президенту – как выполняются его решения по поводу развития одной из самой технологичных отраслей экономики России.
