Бизнесмен должен сидеть в тюрьме?

Дело бизнесмена Алексея Козлова продолжается — его жене Ольге Романовой угрожает судом бывший сенатор Владимир Слуцкер. Впрочем, дело Козлова само по себе нетипично, ведь ценой огромных усилий Козлову все-таки удалось выйти из тюрьмы. Правда, его туда могут попытаться вернуть.

Бывший сенатор от Чувашии Владимир Слуцкер грозит судом журналисту Ольге Романовой. Романова обвинила в своем блоге Владимира Слуцкера в том, что бывший сенатор и бизнесмен вновь заказал убийство ее мужа Алексея Козлова.

Оснований беспокоиться у Ольги Романовой более чем достаточно. Она и ее муж с изумлением узнали, что Алексей Козлов убит в январе 2011 года. Такие данные лондонскому арбитражу предоставила сторона Слуцкера. «Мы знали, что Алексея заказали, и что за это Слуцкер заплатил 300 тыс долл. Мы знаем, что заказ повторён: на втором процессе Алексею дадут на несколько месяцев больше отсиженного, и его грохнут на этапе», - написала Ольга Романова в блоге.

Как объясняет Алексей Козлов, в лондонский арбитражный суд был предоставлен документ, в котором сказано, что «обвиненный в российском суде в мошенническом хищении акций завода "Искож" и осужденный мистер Козлов был убит». Однако адвокат Слуцкера говорит, что речь шла об убитом в 2006 году зампреде Центробанка Андрее Козлове. Слуцкер требует возбудить в отношении журналистки уголовное дело по обвинению в клевете, «соединенной с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления», сообщила «Газета.ру», сославшись на поступивший от бывшего сенатора пресс-релиз. «Основанием для подачи иска является выступление Ольги Романовой на сайте «Эха Москвы», в котором она, в частности, обвинила Слуцкера в заказе на убийство ее мужа», – говорится в сообщении.

Слуцкер и Козлов были партнерами по бизнесу, но в 2007 году Козлов решил выйти из бизнеса, продав свои акции. Конфликт достиг своей высшей точки, когда Козлов решил приобрести на свое имя 33 процента акций московского завода «Искож».

Летом 2007 года Козлова арестовали по обвинению в мошенничестве. Фактически его обвинили в краже акций. Следствие утверждало, что соучастники Козлова перевели акции «Искож» со счета компании «Вендорт Трэйдерс Инк», которой они принадлежали, на счет подставной фирмы, подконтрольной последнему. Козлов, в свою очередь, предоставлял суду документы, что акции были им законно приобретены.

Ольга Романова и Алексей Козлов не сомневаются, что заказчиком дела был Владимир Слуцкер, который незадолго до этого пообещал «закатать» Козлова «в асфальт». В 2009 году суд приговорил Козлова к 8 годам заключения.

Алексею Козлову очень повезло, что у него оказалась крайне настойчивая и деятельная спутница жизни. Два года, прошедших с вынесения приговора Романова боролась за то, чтобы суд пересмотрел свое решение. И добилась своего. Летом 2011 года Верховный суд постановил, что при признании Козлова виновным судом не были учтены такая «малозначимая» вещь, как презумпция невиновности. Мосгорсуд вновь рассмотрел дело Козлова, но приговор не отменил, а лишь снизил срок заключения до пяти лет. В сентябре 2011 года Верховный суд отменил приговор Козлову и отправил дело на новое рассмотрение в Пресненский суд Москвы.

Во время заключения — сначала в Бутырском изоляторе, а затем и в колонии в Пермском крае — Козлов написал серию текстов названных «Бутырка-блог». Тексты представляли собой бытописание российской зоны.

«Дело Козлова» - фактически слепок российской действительности. Любой предприниматель здесь владеет собственностью как бы условно.

Партнер, чиновник, более крупный бизнесмен запросто способен изъять собственность, а в случае сопротивления посадить строптивого бизнесмена в тюрьму.

А вот промежуточный итог дела нетипичен. Бизнесмену полагается по стандартному сценарию сидеть в тюрьме, а не раздавать на воле интервью о том, кто и как его посадил. Или же безропотно отдать/продать бизнес кому требуется и зализывать раны где-нибудь в тихом месте, желательно вне пределов Российской Федерации.

«Дело Козлова» в этом смысле — важный кейс, доказывающий принципиальную возможность пусть и запоздалого и связанного с огромными издержками, но правосудия. Отсюда и некоторая оторопь, с которой представители Владимира Слуцкера реагируют на любой поворот дела — так ведь просто не должно было произойти.

Доказательство принципиальной возможности правосудия дает надежду на то, что судебную систему в принципе можно вылечить.

Однако если сбудутся мрачные предположения Ольги Романовой относительно планов недоброжелателей ее мужа, все надежды на излечение системы терапевтическими методами можно будет оставить. И суды будут использоваться в качестве инструмента по переделу собственности.