Результат региональных выборов противоречив для партии власти. «Единая Россия» набрала большинство почти везде, но смогла это сделать с большим трудом. Результаты выборов демонстрируют, что управляемость выборов имеет целый ряд системных ограничителей.
В России поводят итоги Единого дня голосования, на котором решалась судьба 12 региональных парламентов. Этот день выдался нелегким для властей. Правда, представители «Единой России» торжествуют, заявляя, что получат по результатам выборов две трети мандатов. А первый зампред ЦИКа партии Валерий Гальченко рассчитывает уже, что на выборах в Госдуму единороссы получат уже 70 процентов.
Премьер-министр России Владимир Путин, которого в партии считают ее лидером, заявил о том, что результаты говорят о доверии партии граждан даже в условиях кризиса. «Сейчас многие из наших граждан, конечно, столкнулись с трудностями, и, тем не менее, уровень поддержки «Единой России» оказался даже чуть выше, чем в 2007 году на аналогичных выборах. Тогда средняя по стране поддержка партии на выборах в регионах была 46%, сейчас - 46,2%. Рост небольшой. Но в условиях кризиса - это, конечно, показатель доверия к власти вообще», - заявил Путин, комментируя итоги выборов.
Конкуренты, впрочем, считают (буквально, то есть арифметически) другим образом. Как заявил на пресс-конференции лидер «Справедливой России» Сергей Миронов: «ЕР, по сравнению с декабрем (2007-го года — «Полит.ру»), ухудшила свое положение. По среднему показателю они прибавили всего 0,74%, то есть выступили в полтора раза хуже. КПРФ улучшила свой показатель в 1,57, ЛДПР – в 1,43 раза, «Справедливая Россия» – в 1,92».
Стоит отчасти согласиться с Путиным и прочими партийцами, успехи имеются. Беспрецедентные 65 процентов единороссы набирают в Тамбове (эсеры пока вовсе не проходят в парламент). Хорошо выступила партия и в Дагестане — 66 процентов (в 2007 году - 68, 6). Существенно изменились предпочтения избирателей Тамбовской области - Тамбов проголосовал за власти. Если в далеком уже 2005 году результат ЕР составлял здесь 40,5 процентов, теперь же партия набирает 65 процентов.
В Адыгее наблюдается тоже рост с 33,7 в 2006 году до 58 на сегодняшний день. Здесь, правда, стоит оговориться, что на предыдущих выборах в регионе выдвигалось сразу несколько экзотических списков и барьер преодолели, скажем, аграрии и довольно экзотическая «Промпартия».
Стабильны результаты партии власти в Нижегородской области - 44 процента набрали партийцы в 2006 году, сейчас набирают 43. В Оренбурге результат в 2006 году составил 40,5, теперь - 41,5.
Однако имеются регионы, где победа партийцам досталась большой кровью и не выглядит столь уж убедительной. Проблемными регионами для единороссов получились Кировская область, Калининградская, Курская, Тверская и несколько неожиданно неожиданно Ханты-мансийский округ. В этих регионах единороссы не добрали до 50 процентов, а их конкуренты выступили довольно сильно.
В Тверской области ситуация осложняется тем, что эсеры и коммунисты в сумме набрали больше единороссов. Правда, по одномандатным округам для оппозиции все далеко не столь удачно — только в трех округах победили коммунисты (в двух округах в Твери и одном во Ржеве, где вообще наблюдалась самая высокая явка). И в конечном итоге 26 из 40 мандатов достанутся представителям партии власти.
Есть и иное в целом благоприятное для партийцев обстоятельство. Например, Калининград традиционно славится протестными настроениями, а на предыдущих выборах в ЗакС здесь партия власти набрала всего 34 процента голосов (при уровне голосования против всех в почти 17 процентов). Так что нынешние 41,7 можно назвать и успехом. Таким же образом выглядят выборы в «провальной» Твери, где в 2006 году результат партии составлял 33 процента, а ныне составил 39.
Однако впечатление общего провала остается. Хотя бы потому, что партия власти сама восприняла выборы как провальные — отменили все ночные брифинги, объяснив это задержкой данных Центризбиркома. Значит, рассчитывали на лучший результат, а когда пошли первые результаты - не понравилось. На фоне постоянно росших рейтингов партии результат выглядит действительно провальным, хотя бы по причине прекращения роста «в среднем по больнице». К тому же существует опасение, что относительно низкие результаты партии объясняются падением популярности именно партийного бренда (винят избиратели власти, а достается партии). Здесь уже впору задуматься о том, что делать на выборах в Госдуму.
Факторов, оказавших влияние на невеселый для партийцев финальный результат, несколько. Прежде всего стоит припомнить про растущие (по крайней мер, по данным ФОМа) уровни протестной активности (см. Нация терпил). Недовольство посткризисным развитием неизбежно сказывается на снижении популярности власти.
Несколько общих соображений: выборы в регионах и результат той или иной партии сильно зависят от местных раскладов и повестка федеральная на них слабо сказывается. Поэтому представляется малоэффективной тактика поездок по регионам московских начальников - что из партии, что внешних для нее чиновников.
Второе — экстраполировать результаты нынешних выборов на выборы в Госдуму, что пройдут через полгода, затруднительно, чтобы не сказать глупо. Скорее всего, там федеральный центр сделает гораздо больше (стараться будет уж точно) для мобилизации электората, потенциально лояльного власти. И уж точно потратит побольше денег.
Другой вопрос в эффективности работы федерального центра. Локальные провалы тем показательнее, что демонстрируют отказ систем управления выборами, казалось бы, отлаженный дальше некуда.
Или даже вредит, когда пригнанные и проинструктированные как голосовать рабочие заводов начинают голосовать, как им хочется. Вялая кампания единороссов (попытки провести внешне на сплошном позитиве) хороша, когда общему тренду развития региона. Но плохи, когда существует реальное недовольство.
Многие новые управленцы уже успели вступить в аппаратные конфликты, население считает их чужими, по сути отказывая им в легимтиности. Именно это стало причиной провала кампании на выборах мэра Иркутска, когда против кандидата власти сработало и то, что сам он из Братска, и факт неместного происхождения губернатора (см. подробнее: Призвание варягов как профессия).
По всей видимости, схожая логика применима и к югорским выборам. В ХМАО президент сменил крайне популярного губернатора Александра Филипенко на исторически связанную, скорее, с соседним ЯНАО Наталью Комарову. В результате «Единая Россия» потеряла более 10 процентов голосов (набирает пока 44 процента против почти 55 в 2006-м). Характерно, что по трехмандатному округу (от которого избираются представители титульных народов округа) ухитрился пройти полный тезка экс-губернатора Александр Васильевич Филипенко, которого выдвинула «Справедливая Россия», - это, скорее, демонстрирует уважение именно к экс-губернатору и может быть голосованием ногами. Кроме того, стрельнула ЛДПР — результат скакнул с 10,5 процентов в 2006 до 23,5 в этот раз. Это уже явное голосование ногами.
Партия власти крайне гордится тем, что не использует «грязные выборные технологии». По эффектному заявлению кого-то из видных партийцев, партия власти вовсе не использует политтехнологии. Если и не использует, то впору задуматься, чтобы использовать. Потому как дальнейший, хоть сколько-нибудь заметный рост недовлетворенности жизни россиян похоронит надежды на 70 процентов на выборах. Замкнув практически все выборные процессы на партию и бюрократический аппарат, власти спровоцировали ситуацию, в которой предоставленные сами себе партийцы проводят кампании просто бездарно и — в силу, в том числе, местных трений между самими функционерами — ухитряются проигрывать выборы.
Это понимает, например, и Владимир Путин. Отметив, что «в некоторых регионах есть некоторое снижение - примерно на 1%», премьер добавил, что «это не результат каких-то системных проблем, а, скорее всего, результат несогласованных действий и неразберихи в самих партийных рядах «Единой России»».
Кажется, что премьер не до конца прав: локальные провалы выглядят именно следствием системных проблем -
И если мыслить шире даже одним из следствий двухголовой системы руководства государством. Дело, разумеется, не в воображаемом многими конфликте тандемократов и даже не в реальной аппаратной борьбе ориентирующихся на того или представителя властного тандема бюрократов и бизнесменов. Дело в том, что схема воспроизводится на более низких этажах властной конструкции, порождая сложно организованные конфликты между властными агентами. Система пока слегка и далеко не везде разбалтывается, но может пойти и вразнос.
