Ботинок депутата
С раннего утра Руслан Имранович был погружен в невеселые раздумья. Сегодня ему, официальному представителю парламента, предстояло выступить на открытии созванного по указу президента Конституционного совещания. Хасбулатов не считал это совещание полномочным, к тому же в Верховном Совете над проектом Конституции работала свой комитет под руководством Олега Румянцева. Однако совсем игнорировать это событие было опасно – процесс принятия конституции мог пойти мимо парламентских структур, да и участники этого, как полагал Хасбулатов, самозваного совещания, не дай Бог, могли провозгласить себя Конституционной ассамблеей и под шумок самостоятельно принять новую Конституцию.
Поднимаясь на трибуну, спикер парламента услышал неодобрительный гул в зале. После первых же слов докладчика шум стал усиливаться, в толпе раздался свист, хлопки и улюлюкание. Когда слова председателя Верховного Совета потонули в гаме, ему ничего не оставалось делать, как сойти с трибуны. Сжав губы, Хасбулатов предпочел не возвращаться на свое место, а вовсе уйти с заседания. Вслед за ним встали и направились к выходу депутаты парламента и оппозиционно настроенные участники совещания. Подобное развитие событий не входило в планы его организаторов. Чтобы минимизировать пропагандистский эффект демарша, охранники стали вытеснять недовольных к боковым выходам.Один из депутатов, социалист Юрий Слободкин, отказался подчиниться секьюрити, и тогда сотрудники охраны схватили его за руки и за ноги и поволокли вдоль кресел. Сопротивляясь, Слободкин потерял ботинок, и один из лояльных президенту участников Конституционного совещания запустил его вслед.
Этот комичный, на первый взгляд, инцидент, тем не менее, произвел гнетущее впечатление на участников совещания и зрителей центрального телевидения, транслировавшего мероприятие. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку заседания, президент Ельцин бодро заявил: «Глубоко сожалею об этом инциденте. Неприкосновенность народного депутата Ю. Слободкина вошла в конфликт с неприкосновенностью Президента Российской Федерации». В зале раздался дружный смех. Однако в своих мемуарах «Записки президента» Борис Ельцин записал иначе: «Я вдруг отчетливо понял: сегодня у меня появилось непреодолимое желание разогнать всю эту компанию».
Таинственные законодатели
До сих пор остается загадкой принцип формирования Конституционного совещания – органа, даровавшего России новый главный закон. Президентским распоряжением были утверждены поименно представители от Президента, Правительства РФ и парламента (Верховного Совета). Однако никаких выборов этих представителей не проходило и критерии их отбора не публиковалось. Сам Верховный Совет назвал лишь одного представителя на Конституционном совещании – Руслана Хасбулатова. Следовательно, список остальных «совещателей» был подготовлен непосредственно в администрации президента.
Вторую группу участников Конституционного совещания составляли представители органов власти субъектов РФ. Каждая область или республика представляла по 4 человека, из них двое также назначались в АП.
Нет данных и о том, как же реально определялись представители от местного самоуправления. Неизвестно, какие политические партии, общественные организации и существующие в то время массовые движения успели, смогли и были допущены к участию в Конституционном совещании. Доподлинно известно лишь, что от непарламентских партий на совещании присутствовал Владимир Жириновский. Но было очевидно, в том числе и по настроениям царящим в президиуме и зале, главную партию в совещании играли политики либерально-демократических взглядов.
У Конституционно совещания не было полноценного рабочего регламента, системы регистрации участников и учета голосов. По воспоминаниям очевидцев в зале совещания царило броуновское движение. Помимо самих делегатов, в зале постоянно находились сотрудники министерств и ведомств, администрации президента и консультанты. Этот законодательный, хаос, впрочем, не вызвал тогда недоумения. Процесс мало кому был интересен, важнее был результат. Некоторые современные авторы утверждают, что это собрание, по сути, было бутафорским и «лишь создавало иллюзию демократического порядка доработки текста Конституции, представленного Президентом РФ»[1].
Подлинно демократическая республика?
Основной задачей созыва президентом Конституционного совещания было одобрение президентского варианта Конституции, который должен был, наконец, завершить «конституционный кризис», «двоевластие», а проще говоря, устранить с политической сцены законодательную власть, в виде посткоммунистических Съезда народных депутатов и Верховного Совета.
В своем выступлении на открытии совещания президент отметил, что с «принятием Конституции завершится учреждение подлинной демократической республики в России». Спустя годы это выражение президента уже не кажется бесспорным. Сегодня мы даже дальше от построения демократической республики, чем двадцать лет назад.
Создается впечатление, что участники Конституционного совещания находились под магнетизмом личности первого президента России. Они так торопились с принятие проекта новой конституции, слепо уповая на демократические воззрения Борис Ельцина, что пошли на изъятие из проекта Конституции важнейших положений касающихся полноценного разделения властей, судебной системы и местного самоуправления.
Хорошо известно и неоднократно уже обсуждалось, что текст ныне действующей Конституции дает президенту практически неограниченные полномочия. Как пошутил в 1993 году Билл Клинтон: «У российского президента их больше, чем у американского, в четыре раза». Один из авторов по вопросам разработки российской конституции публицист Иван Мариино отмечает, что Конституционное совещание создало «систему государственной власти в пользу главы государства и поэтому создал самый настоящий источник деградации бесконтрольной вертикали президентской власти, которую стали «открывать» со значительным опозданием некоторые конституционалисты только во время мандата второго Президента России»[2].
Интересно, что в ходе совещания из текста проекта исчезло упоминание о прямых выборах руководителей органов местного самоуправления. Это умолчание впоследствии привело к соответствующей интерпретации этих статей и фактической отмене выборов глав регионов.
Из структуры органов государственной власти пропали органы местного самоуправления, которые вообще потеряли множество необходимых прав и функций.
Также пропал разработанный Конституционным комитетом Верховного Совета важнейший и уникальный раздел «Гражданское общество».
Единственной заслугой в работе совещания была ликвидация опасности центробежных тенденций и изъятие статей, представляющих опасность превращения России из федерации в конфедерацию. К этому решению подтолкнул поступок свердловского губернатора Эдуарда Росселя, который 1 июля 1993 года подписал постановление о провозглашении Уральской республики.
Всего в работе совещания, в том числе и в ночных бдениях над проектом конституции, были задействованы около 750 человек. Среди них было немало современных критиков авторитаризма и яростных оппонентов нынешнего режима. В работе совещания, например, принимала участие известный депутат Ленинградского городского совета собрания Марина Салье. Впрочем, о своей работе в этом совещании нынешние оппозиционные политики предпочитают не вспоминать. Рядовые же его участники с грустью сетуют на неоправдавшиеся мечты о расцвете демократии. Волгоградский профессор, доктор физико-математических наук Александр Морозов в своем блоге выражает недоумение, что в отдельных городах цитирование конституции пытаются приравнять к экстремизму и задается вопросом, нужно ли участникам Конституционного совещания 1993 года паковать чемоданы и уезжать из страны?[3]
Однако нельзя сказать, что все участники этого злополучного совещания остались, что называется, у разбитого корыта. Некоторые сделали успешную карьеру в политике именно благодаря созданной политической конструкции. Весьма удачно сложилась судьба участницы Конституционного совещания Елены Паниной. С середины 90-х он успешно руководила организациями-спойлерами «Земская партия России» и «Промышленная партия». В начале 2000-х годов ей удалось удачно пересесть в кресло заместитель председателя Комитета по промышленности Госдумы от партии «Единая Россия». Плодами новой Конституции вполне воспользовался и другой участник совещания – председатель ЛДПР Владимир Жириновский.
Не бывать «учредиловке»!
Интересно, что в кулуарах Конституционного совещания обсуждался вопрос о порядке утверждения новой Конституции. Наиболее чистым с исторически-правовой точки зрения тогда назывался созыв Учредительного собрания или Конституционной ассамблеи. В ходе закрытого опроса более 79 % участников Конституционного совещания высказалось на созыв подобного органа. Сегодня совершенно очевидно, если бы подобное решение было принято, то наша страна, быть может, первый раз в истории смогла легитимизировать своё государственное и гражданское устройство.
Однако организаторы Конституционного совещания были против такого развития событий. Они не решились вынести этот вопрос на голосование, справедливо опасаясь, выборы в новую «учредиловку» пройдут также непредсказуемо для партии власти, как и в 1917 году, а второго матроса Железняка на ее разгон уже не найдется.
Совершенно очевидно, что участники гипотетически созванного в 1993-94 годах Учредительного собрания, действовали бы в фарватере электоральных настроений того времени. Они могли запросто ограничить полномочия президентской вертикали, расширить права гражданского общества и вообще установить парламентскую республику.
Как бы то ни было, исторический шанс начать историческую и правовую жизнь страны с чистого листа был упущен. Русская история в который уже раз с конца XVI века предпочла транспарентным механизмам гражданского согласия суетливую толкотню на драпированной тяжелой портьерой мизансцене. Над нами по-прежнему висит дамоклов меч нелегитимности, незаконности и самозванства.
Будь то театрализованное, инспирированное избрание в 1598 году царем всея Руси Бориса Годунова чудесное возвращения царя Димитрия в 1605, или не менее сомнительное решение Земского собора 1613 года, благословившее не самого популярного малолетнего Михаила Романова на царство.
Вряд ли большей легитимностью обладали большевики, которые в ходе переворота 1917 года после разгона Учредительного собрания узурпировали власть в стране. И, наконец, состоявшееся вопреки действующему законодательству «всенародное голосование» декабря 1993 года, переполненное процессуальными нарушениями и темными подтасовками, тоже не успокоило общество. Наоборот, оно дало новую пищу для всех сомневающихся – от политологов и юристов до конспирологов и сторонников теории заговора. Отказавшись от прозрачной процедуры Учредительного собрания, авторы Конституции заложили мину под ее будущее.
Уже сегодня легитимность Конституционного совещания, да и самого декабрьского референдума 1993 года подвергают серьезным сомнениям. В обозримом же будущем это может привести к неумолимой историографической, а затем и политической ревизии всех правовых оснований нашей российской жизни. Если некогда незыблемый светлый образ «Великой октябрьской социалистической революции» уже превратился в мрачный «большевистский переворот», то вполне логично ожидать, что и нынешнее юбилейное событие скоро начнет меркнуть под критическим взором современности.
[1]http://evcppk.ru/konstituciya-rossii/4257-borba-vokrug-proektov-konstitucionnoe-soveshhanie.html
