В конце каждого календарного года по заведенной в медиа традиции принято заниматься двумя вещами — подводить итоги и прогнозировать. Ценность обоих жанров не очевидна, но что поделать — традиция. Наиболее известным форматом, изобретенным много десятилетий назад журналом «Тайм», является текст под названием «Человек года». Жанр условный, ибо у календарного года не бывает «человека». Например, «Тайм» в этом году посчитал таковым главу ФРС Бена Бернанке, а в редакции «Полит.ру» мы его называли в прошлом году, ибо было ясно, что в мире это — человек номер 1. Для России человеком года журнал «Эксперт» посчитал президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова. Россияне, согласно опросу Фонда «Общественное мнение», полагают таковым Владимира Путина. Мы тоже решили назвать человека года по нашей версии.
Каждый раз текст про человека года следует начинать с оговорки — мы говорим в первую очередь о тренде и лишь во вторую — о персоналии. Поэтому не можем согласиться с россиянами, опрошенными ФОМом. Владимир Путин даже в мифологическом пространстве не может являться трендом, он отражает всю совокупность политических трендов, состояний, конфликтов, уровня дискуссий. Он стоит над медиа-реальностью, практически полностью контролируя политическую повестку дня. Любая заявленная Путиным тема становится темой дня для политического класса, любая сентенция — руководством к действию для чиновничества и бизнеса. Стоит ли оценивать «альфу и омегу» российской политики в ее медиа и не-медиа-проявлениях?
Будучи изданием общественно-политическим, мы можем говорить о двух условных номинациях — «человек - общественник года» и «человек - политик года». И в первой сразу заходим в тупик. Как оценить, кто важнее правозащитница Наталья Эстемирова, патриарх Кирилл, экономист Егор Гайдар? Да никак не оценить, нет у нас таких весов. Со второй условной номинаций попроще.
Отметая одного за другим политиков, претендующих по нашей версии на звание «человека года», мы остановились на первом заместителе руководителя Администрации президента Владиславе Суркове. Владислава Суркова как только не называли журналисты за годы его работы в админстрации президента: и «серым кардиналом Кремля», и главным политическим менеджером, и демиургом политической системы.
2009 год не был годом большой политики. Не было войны, выборов парламента, разрешена была проблема передачи власти. Даже кризис, волновавший элиты в конце прошлого - начале этого года, не стал проблемой политической. «Я считаю, что наша политическая система работает. It’s working, как говорят наши друзья, которые учат нас демократии. Она работает. Не надо создавать ощущение, что, если у нас что-то поменялось в экономике не в лучшую сторону, то это означает смену системы», - заявил Владислав Сурков в марте этого года. Однако, если приглядеться внимательнее, весь 2009 год происходит непрекращающаяся политическая реформа имени Владислава Суркова.
В прошлогоднем Послании Федеральному собранию была сделана очень сильная заявка на осуществление этой политической реформы. В частности, сроки полномочий президента Медведев предложил увеличить до 6 лет, Государственной думы — до 5. В этом году идея была доведена до законодательного оформления и это довольно серьезное изменение политической системы России. Владимир Путин еще в программной книге «От первого лица» в 2000 году сетовал на краткосрочность полномочий президента, но руки до осуществления реформы дошли только в 2008-2009 году.
Политическая часть Послания-2008 (как и 2009) писалась в хозяйстве Владислава Суркова, сама идея этой реформы, как полагают многие, родилась там же. Будучи президентом, Владимир Путин от такой нормы отказывался, поскольку не раз публично обещал Конституцию не менять (в контексте вопроса про третий срок). Однако обкатка 7-летнего срока — зондирование почвы — велось давно. Несвязанный подобными публичными обязательствами Дмитрий Медведев уже мог сказать «дайте шесть». И властная вертикаль обогатилась шестилетним президентом. За одно это Владислав Сурков (без шума, значимых общественных дискуссий и крика проведший инициативу через парламент и претворивший небесспорную идею в закон) достоин звания «политик года».
Однако только шестилеткой его заслуги в уходящем году не ограничились. За победившей на региональных выборах партией было закреплено право предлагать президенту список кандидатов в губернаторы, из которого он выбирает, кого назначать. Как называется побеждающая на всех региональных выборах партия и где она согласует списки напоминать не надо. Таким образом, система назначений глав регионов была де-факто и отчасти де-юре замкнута опять-таки на Владислава Суркова. По крайней мере, выключить управления администрации из этого процесса теперь невозможно. В 2009 году система заработала и федеральному центру уже удалось снять Свердловского губернатора Эдуарда Росселя и не допустить проведения в регионе «операции преемник». Система представления списков сводит практически к нулю возможные аппаратные самодеятельности, типа назначения губернатора вроде Никиты Белых без одобрения в Кремле.
В Послании-2009 была озвучена вторая часть реформы — на сей раз для регионов. Не останавливаясь подробно на всех инициативах, отметим, что значительная их часть направлена на уменьшение управляемости региональных парламентов из губернаторских администраций.
Подтвердил Владислав Юрьевич статус главного распорядителя на партийной поляне. В Послании-2008 была предложена инициатива о представительстве малых партий (читай — системных либералов) в парламенте. Сработает ли эта мера в 2011 году? Вряд ли, ведь претендовавшие на 1-2 обещанных кресла Гозман и Титов из «Правого дела» довели партию до морального банкротства, отказавшись участвовать в московской выборной кампании. Впрочем, и здесь ведущую и направляющую роль Владислава Суркова нельзя не отметить — противоборствующие партийцы ходили совещаться в Кремль по любому поводу, вплоть до, как говорят, похода с жалобой одного из партбоссов на пресс-секретаря ПД, лояльного другому сопредседателю правых.
То, что система работает, не значит, что она не сбоит. При подведении итогов октябрьских региональных выборов оказалось, что выстроенная политическая система дает сбои в условиях далеких от боевых. На выборах в Мосгордуму местные власти насчитывают запредельный процент местным единороссам и в МГД не попадают лояльные мэру «Яблоко», ЛДПР и лояльные Кремлю эсеры. Это привело к самому крупному с 2000-го года парламентскому кризису — 14 октября думские оппозиционеры покинули зал заседаний, потребовав встречи с президентом, отставки главы Центризбиркома, отмены результатов выборов. Большое поражение политической системы по Суркову (полностью управляемый парламент) обошлось до смешного «малой кровью». Жесткой реакции первых лиц не последовало: «Единой России» указали на то, что она победила справедливо, ЦИКу велели заниматься более активную позицию, суды оппозиционеры проигрывают один за другим, очевидные нарушения были поименованы «шероховатостями». Крупнейший системный политический сбой при формулировке «шероховатости» обернулся недоразумением, произошедшим по причине молодости нашей демократии. По всей видимости, эту лестную формулировку подсказали Дмитрию Медведеву подсказали у первого замглавы его администрации.
И уже в декабре из околоадминистративных сфер начался довольно сильный информационнный накат на партийцев-резонеров. Сложно определенно сказать, частная ли это инициатива какого-либо чиновника или, как выражаются футбольные комментаторы, отложенный штраф за октябрьский демарш. В любом случае, партийцам, по всей вероятности, доходчиво объяснят, кто начальник.
Владислава Суркова постоянно критикуют, он едва ли не идеальный объект для аппаратной атаки. Однако же «Единая Россия» и власти в широком смысле слова не стали даже в условиях кризиса объектом такой атаки — ни со стороны политических конкурентов, ни со стороны широких народных масс.
Характерна и блестящая настройка аппарата администрации под риторику нового главного в Кремле — Дмитрия Медведева. Образ оттепели, который многие использовали во время президентской кампании 2008 года, был в значительной степени адаптирован в администрации под существующие условия вертикали власти. Одно из реальных изменений — существенные послабления некоммерческим организациям, отказ от жесткого контроля, прописанный в законе, вышедшем из недр предыдущей кремлевской администрации (по факту и персоналиям она слабо изменилась). В остальном сменилась, прежде всего, риторика реформы политической системы. Если ранее решения по, например, изменению порядка избрания губернаторов обосновывались необходимостью большей политической стабильности и построения вертикали власти, то теперь те же по тренду меры описываются как ведущие к большему участию в политике народа через укрепляющуюся партийную систему. Которую необходимо постепенно модернизировать, вырабатывая новые механизмы осуществления народовластия посредством общественной дискуссии. Во власти — не марсиане, они все понимают.
Комментируя статью Дмитрия Медведева «Россия, вперед», где современная Россия была описана в таких черных тонах, что Петербург Достоевского не видал, Владислав Сурков в первую очередь отмечает то, что торопиться с модернизацией не стоит. "Президент, я считаю, совершает достаточно мужественный шаг. Он призывает всех к терпеливой, долгой и достаточно постепенной работе... Мне кажется, настрой на достижение таких долгосрочных целей и отказ от иллюзий быстрого развития, своего рода больших скачков - это очень важный момент", - подчеркнул Сурков. Изящное снятие противоречия «стабилизация-модернизация» было зафиксировано на съезде «Единой России» в формуле «Консервативная модернизация». Такого рода политический постмодернизм (вариант — оруэлловский «даблфинк») позволяет Владиславу Юрьевичу осуществлять реформирование системы вне зависимости от риторической повестки дня.
И логично завершая «год Суркова», в список пяти сотен медведевского кадрового резерва, опубликованный на днях, входит несколько десятков спикеров и функционеров «Единой России» (от прочих политических партий и объединений там в основном плохо выглядящие даже на фоне единороссов жириновцы) и даже сотрудники администрации президента. Это свидетельствует о том, что резервистов понятно кто выбирал и по вполне понятным принципам.
В этой связи стоит упомянуть еще одну интересную историю, связанную с именем нашего героя. А именно - авторство романа «Околоноля», изданного «Русским пионером» олигарха Прохорова и подписанного Натаном Дубовицким, где живут и действуют коррумпированные герои современной России. С легкой руки источников «Ведомостей», авторство романа было приписано Суркову, сам он значительно позже от авторства открестился и написал в журнал разгромную рецензию на роман. После чего уже открестился от своих слов, назвав текст хорошим. Удостоился похвалы роман и от патриарха отечественного кино Никиты Михалкова. Детективная история в стиле постмодерн («Сурков пишет рецензию на роман Суркова») горячо обсуждалась публикой заинтересованной — политологами, политическими журналистами, чиновниками разного ранга. Умерший в этом году Милорад Павич мог бы гордиться тем, как его художественные приемы реализуются в российской околополитической практике.
Амбиции Суркова-литератора — его предыдущим опытом было написание текстов песен для проекта «Полуострова» - далеко не всеми воспринимаются. Так и «Околоноля» многим не понравился. Как графоманский текст. Однако, можно и предположить, что игра на чужой площадке была избрана не просто так. Когда чиновник первого ряда пишет роман, он уже пытается обратиться к вечности и делает заявку на отказ от конкретной политической деятельности. Не сейчас, так в обозримом будущем. И это, возможно, самый сильный политический шаг за несколько последних лет.
