«Полит.ру» продолжает публикацию выступлений на круглом столе «Как нам стать договопригодными?». Мероприятие прошло 4 декабря 2012 г. в рамках цикла «Договороспособность». Ниже - серия высказываний экспертов с различными трактовками понятия «клуб».
Борис Грозовский, экономический обозреватель.
Действительно, образование клубов и клубы как социальная единица, мне кажется, - очень мощный тренд. То, что видно вокруг, - взрывное образование клубов в самых разных сферах. Действительно, через клубные единицы можно понимать и те сферы, к которым мы не привыкли относиться как к клубным. Научная деятельность, ученые - тоже клуб своего рода, был такой тренд их рассматривать как клуб. Очень интересный ход с пониманием экспертной деятельности как клубной, во многом это так и есть. Я не знаю, насколько эти же механизмы интерпретации социального пространства применимы к более официальным сферам. Насколько это может быть распространено и на госуправление, на то, что касается пересечения частной и общественной жизни, интересов. То, что происходит, очень хорошо деконструируется при помощи клубной метафоры. Она позволяет понять то, что не видно, когда на это смотришь с более традиционными социальными и экономическими категориями.
Симон Кордонский, профессор НИУ ВШЭ.
Я категорически не согласен с Александром Долгиным, в частности, насчет отсутствия клубов. У нас шикарные клубы по распилу бюджета. Они оптимально организованы, они прекрасно функционируют. Вопрос договороспособности возникает в силу отсутствия договороспособности. Объем распиленных ресурсов ограничен, вследствие чего возникает борьба между клубами за эти средства. Здесь почему-то в книге рассматривается только межличностное взаимодействие, социальная психология, к которой привязана экономика. Но вообще-то социальная структура гораздо сложнее - кроме межличностных есть множество других взаимодействий. Есть такие институты, как корпорации. Корпорации - такие, как муниципалитеты, - вполне договороспособны, когда нужно подтвердить бюджет, создать ощущение, что там все плохо и нужны дополнительные ресурсы. Мне кажется, что понятийный аппарат в этой книжке во многом импортирован и разукрашен. Понятия, не сформированные на собственном опыте. Наш опыт людей, наблюдающих, что происходит на нижнем уровне административно-территориальной иерархии, прямо противоречит основному тезису книги о том, что у нас отсутствует договороспособность. Есть все институты для этого, но нет понятий, чтобы описать эти клубы и институты.
Александр Долгин, автор книги «Как нам стать договоропригодными, или Практическое руководство по коллективным действиям» известный социальный мыслитель, профессор и заведующий кафедрой Прагматики культуры НИУ ВШЭ, основатель и управляющий рекомендательным сервисом Имхонет.
При небольшом старании можно подвести под слово «клуб» все, что угодно. Поэтому такие объединения как фирмы, госкорпорации вынесены в книге за скобки. Я пишу о добровольных немеркантильных сообществах. При определенных стимулах, очень сильных, договороспособность в нас проявляется. Вертикальная власть и бюрократический рынок не могут без этого существовать. Вопрос в соотношении стимулов и преград. В волонтерской, добровольческой деятельности стимулы меньше, барьеры выше – в итоге мало что получается. В корпоративной деятельности стимулы сильней, барьеры ниже – получается. Я говорю главным образом о добровольческих, гражданских клубах как о точке, где могут начаться изменения в обществе.
Понимая немеркантильные межличностные отношения, символические, как экономические, понимая, что клуб по интересам производит как минимум настроение, мы можем сказать, что граница между деятельными клубами и клубами по интересам не так однозначна. Я говорю о клубах строго в логике экономической теории. Это понятие ввел Бьюкенен. Существуют такие виды человеческой деятельности, когда один не сделаешь, а слишком много людей – падает качество блага. Бьюкенен решил задачу про оптимум клуба. Поэтому я отношу к клубам любые группы, круги, кружки, гильдии, товарищества и сообщества – лишь бы они подчинялись правилу: «один не можешь, много – гораздо хуже, потеря полезности». В этом смысле клубы, создающие настроение, и клубы, делящие бюджет ТСЖ, схожи.
Метафизика, утопия… это довольно практичные вещи. Мир движется в сторону утопий. Допустим, мы живем на расстоянии нескольких тысяч километров от своих детей. До тех пор, пока нет самолета, ничего мы с этим не можем сделать, мы разъединены. Когда появляется инструмент авиаперевозки, мы соединяемся – это вопрос издержек. Вы говорите «все хорошо, только мотивации у людей нет». Мотивация – это функция от успешного опыта, который представлен людям воочию; у них нет мотивации, потому что они несколько раз попробовали - не получилось, теперь они разочарованы. Для того чтобы дело пошло, нужно несколько успешных клубов. Из социологической теории известно, что нужно иметь 1-2% активистов, энтузиастов, пионеров, за ними двинется 15% ранних последователей, далее потянутся еще и еще. Сейчас речь идет о том, где набрать этот один процент.
Игорь Задорин, социолог, руководитель исследовательской группы «Циркон»:
Я вспоминаю первый клуб. В 1985 году мы создавали компьютерный клуб «Интерфейс» при Московском доме научно-технической пропаганды имени Дзержинского. Эх, одни названия сейчас звучат как история. Сначала скажу, что все слова, которые Долгин в своей книге произносит: «договоропригодность», «коллективное действие», «клубы» - в моем мыслительном пространстве находятся в разных местах..
Конечно, нам стоило бы разобраться с понятиями, но полностью это невозможно, попробую просто предъявить некоторые версии понятий. В своей практике я разделяю понятия «клуб» и «деятельное сообщество», где, собственно, и происходит коллективное действие. Почему? Потому что клуб для меня – это некоторое сообщество, которое объединено, прежде всего, для коммуникации, совсем не обязательно переходящей в действие. Общение, как известно, - роскошь, и в этом смысле многие клубы созданы только для того, чтобы этой роскошью питаться. Люди объединяются для того, чтобы обмениваться какими-то своими мыслями, и действий как таковых там нет. В таком формате многие клубы существуют, и это горизонтальные структуры с ориентацией на общение. Требования к договоропригодности там пониженные.
На другом полюсе находятся организации, которые иерархически структурированы и ориентированы на продукт или услугу. Деятельное сообщество возникает как бы в промежутке между клубами и организациями. Они организованы как клубы, представляя собой сетевые, горизонтальные структуры, но ориентированы на продукт и действие как организации. Тут как раз и возникает разница в понятиях между клубами и деятельными сообществами. Если в таком понимании разделять, то тогда правильно было бы говорить про практическое руководство по экономике деятельных сообществ. Потому что экономики объединения, которое ориентировано только на общение, может, строго говоря, и не быть. А там, где деятельное сообщество, там есть очевидная экономика.
В заключение расскажу про тот пример, о котором меня просили рассказать. В проекте «Открытое мнение», который мы развернули в рамках социологического сообщества, мы, грубо говоря, решили поэкспериментировать сами на себе, поставив вопрос, насколько социологическое сообщество может быть организовано в форме деятельного сообщества. И оказалось, что неиерархическая структура, сетевым образом построенное сообщество, довольно большое (более 200 человек), тем не менее, могло произвести действие, закончившееся вполне конкретным продуктом, который при нашем желании мог бы быть и коммерческим. То есть удалось произвести весь технологический цикл исследования, свойственный, на самом деле, организации, а не клубу.
