"Это был по-настоящему героический человек... Он все эти годы прикрывал собой и Чечню, и чеченцев", - заявил Владимир Путин на встрече с сыном погибшего чеченского президента, ныне заместителем председателя правительства Чечни. Рамзан Кадыров был в трениках и отвечал что-то невнятное. Или телеканалы специально показали его в ненадлежащем виде.
«Он все эти годы прикрывал собой и Чечню, и чеченцев…». Очень плохо, если так. То есть очень плохо, если президент России действительно так думает.
Как бы ни говорили сегодня о том, что смерть президента Чечни не вызвала горечи ни у определенной части российских силовиков, ни у существенной части чеченцев, - радоваться нечему. Погиб, не уверен насчет «героический», но человек. У Ахмада Кадырова было три религиозных образования, он имел какое-то отношение к суфизму. Хочется верить, что в нем жил дух, а не только боевик.
Кроме того, в воскресенье на грозненском стадионе погибли и пострадали не менее достойные люди. Ветераны, подарившие стране Победу, снова оказались на войне. Впрочем, для чеченских ветеранов это не новость.
Режим, установившийся в Чечне под властью Кадырова и поддерживаемый ценой жизней российских граждан (как военнослужащих, так и мирного населения), если обозначать его в лоб, по существу дела, является продолжением режима Аслана Масхадова. Масхадову тоже Басаев не очень нравился, но тот все равно действовал и в республике, и вне ее.
Существенные характеристики режима: правление, основанное на силе отдельных вооруженных формирований, причем ни одно из них не контролирует ситуацию полностью. Уточнение в случае Кадырова состоит в том, что он, опираясь на присутствие федеральных сил, попытался построить доминирующие вооруженные формирования, которые возглавлял его сын и в которых участвовали амнистированные боевики. Многие из них знают, что приговорены к смерти по праву кровной мести.
И если рассуждать политически и исторически, не Ахмад Кадыров виноват в том, что в Чечне сохраняется такой режим. При его-то опыте войны. При полном отсутствии сильного внешнего гражданского управления и специально прилагаемых усилий в республике и не может возникнуть другой ситуации. Особенно если принять во внимание, что война здесь не прекращалась.
Ответственность за режим в Чечне лежит на российской власти, коль скоро мы признаем историческую преемственность стране, присоединившей Кавказ. Причем ответственность эта не только в действии, но и в бездействии.
Скидки на сложность проблемы не принимаются, поскольку раз за разом мы упускаем возможности улучшения ситуации. Российская власть пока предпочитает имитировать бурную деятельность, производить фиктивные результаты. И этот горький тезис относится не только к чеченской проблеме.
Самое главное, чего добились российские власти по отношению к Чечне – полного отсутствия обсуждения и информирования населения по поводу происходящего. Конечно, договориться с Европой о (временном) молчании и навести новый порядок на телевидении легче, чем иметь дело с реальностью.
Референдум и выборы прошлого года были использованы специально, чтобы залакировать действительность. А могли быть использованы для того, чтобы сделать шажок навстречу чеченскому населению, и как повод для переговоров с лидерами общин. Вместо этого еще раз объяснили чеченцам, что их мнение никого не волнует.
Да можно было бы сделать и управляемые выборы, но при этом не фиктивные, не презрительные по отношению к населению. Не плевок в душу.
Суды по поводу преступлений российских военнослужащих в Чечне тоже могли бы стать шагом по пути восстановления доверия, а стали еще одним плевком. Даже в случае дела Буданова и несмотря на приговор по нему. Слишком странным был процесс.
Если мы тратим деньги «на восстановление Чечни», то можно было хотя бы ту часть денег, которые предназначались населению, раздать-таки населению. Без откатов, от имени российского государства, а не от имени «лапы» в местном правительстве.
И самое главное – ничего не делается по отношению к армии, которая в отсутствии реформы и нормального управления не хуже кадыровцев сливается с ландшафтом, являясь еще одним вооруженным формированием, чья приверженность закону и справедливости тоже сомнительна. И это – не вина солдат, рискующих своими жизнями.
На выборах российского президента не только Чечня, но и ряд других регионов показали впечатляющие результаты за Путина – более 80%. Так что политические режимы, имеющие некоторое сходство с чеченским, в России, увы, не редкость. И политические режимы не меняются просто заменой лидера – так, ситуация в Петербурге (там-то другой режим, но тоже примечательный) не изменилась с переездом Владимира Яковлева на Юг.
У России полно проблем, требующих от российской элиты напряжения сил и огромной воли. А нам предлагают оптимистическую жвачку по телевизору, борьбу с бедностью и ВВП. «По радио поют, что нет причины для тоски, и в этом ее главная причина».
