Заседание Военно-промышленной комиссии Правительства России, принявшей новую программу вооружений на период до 2015 года, оставило после себя больше вопросов, чем ответов. Конечно, с одной стороны – приятно, что мы теперь знаем, сколько единиц боевой техники получат наши вооруженные силы на протяжении следующих 10 лет. Также приятно осознавать, что часть предприятий военно-промышленного комплекса будет загружена оборонным заказом и сможет поддерживать свой технологический уровень. И, наконец, вдвойне приятно понимать, что оборона нашей Родины будет крепнуть – на страх врагам, на счастье нам.
Но, кроме радости, программа, как мы только что отметили, содержит в себе массу вопросов, ответы на которые придется искать самостоятельно. Вопросы эти носят скорее экономический, чем военно-политический характер, поэтому, быть может, авторами в расчет даже и не принимались. Но, как нам кажется, они настолько важны, что обойти их невозможно.
Дело в том, что программа вооружений в любой более или менее развитой стране мира уже давно не является закрытой темой для обсуждения, так как влияет, и очень ощутимо, на уровень жизни достаточно большой части населения, да и на общее состояние экономики.
Во-первых, государственный оборонный заказ позволяет выплачивать достаточно большой доход всем участникам процесса разработки, производства и испытаний военной техники – начиная от конструкторов и поставщиков материалов и кончая испытателями на военных полигонах. Во-вторых, доходы занятых в военно-промышленном комплексе и смежных отраслях позволяют создать в экономике так называемый вторичный спрос, то есть спрос на потребительские товары и услуги, который будут предъявлять работающие в ВПК люди. В-третьих, одной из особенностей современной военной промышленности является работа на гражданскую экономику, в том смысле, что материалы и технологии, а также результаты испытаний военной техники могут передаваться в гражданские отрасли и использоваться там для освоения вполне мирных видов продукции. При этом частично решается деликатный вопрос с финансированием военной отрасли – хотя она изначально строится на государственные деньги (если не принадлежит частному капиталу), то есть за счет налогов, но потом, если передача полученных в ходе испытаний материалов и данных в гражданские секторы произойдет удачно, гражданским потребителям можно будет предъявить счет на оплату произведенных расходов, а это даст возможность устроить для всех налогоплательщиков небольшое снижение налогов.
В-четвертых, очень многое зависит от времени принятия программы и от той фазы экономического цикла, когда расходы по ней станут максимальными, потому что государственные расходы (неважно, по какой именно программе) становятся наиболее необходимыми в периоды депрессий, так как позволяют поддержать доходы и занятость на более или менее приемлемом уровне. К четвертому пункту примыкает пятый – стимулирование внутреннего роста путем размещения государственных оборонных заказов может произойти тогда, когда упал спрос внешнего рынка и поток спроса, генерируемый занятыми в военной промышленности, может уменьшиться. И, наконец, шестое соображение о роли и влиянии военно-промышленного комплекса на состояние дел в современной экономике состоит в том, что если в стране имеет место экономический рост, который требует все большего и большего количества ресурсов, то тогда предприятия ВПК должны скромно уйти в тень (если, конечно, ситуация вокруг страны не является заведомо предвоенной) и позволить гражданским производствам использовать ресурсы, которыми они раньше располагали.
Таким образом, программа вооружений имеет два чисто гражданских аспекта – поддержание экономической стабильности и обеспечение новейшими технологиями. И если программа вооружений той или иной страны этим критериям отвечает, то тогда можно сказать, что она, кроме решения непосредственных задач поддержания обороноспособности, вписана в экономическую структуру общества и отвечает его интересам. Соответственно возникает желание оценить «свежеиспеченную» программу вооружений России и понять, как она соотносится с этими критериями.
Хотя при принятии подобных документом действует масса формальных моментов (например, если истек срок действия старой программы, то нужно сразу же составлять новую), однако выбор даты ее запуска большого оптимизма не внушает, потому что у наших оборонщиков и так все должно быть хорошо, и в государственном финансировании они сейчас не должны испытывать большой потребности. Конечно, далеко не все руководители военных заводов согласятся с этим тезисом, однако вал внешних заказов, который накатывает на российские оборонные предприятия год за годом, вынуждает на нем настаивать. Сейчас российский ВПК, по большому счету, в военном заказе российского государства особенно не нуждается, потому что у него полный порядок с заказами от иностранных государств. Поэтому принятие новой программы вооружений именно сейчас, в 2006 году, и выглядит не совсем актуальным.
Что касается стимулирования спроса в экономике, то и с этим сейчас тоже нет никаких проблем. Частный спрос очень высок и даже перехлестывает через край – об этом свидетельствует, например, не прекращающийся рост цен на потребительские товары и услуги, и поэтому ни в каком государственном стимулировании он не нуждается. Зато гражданскому сектору экономики сейчас крайне необходимы дополнительные ресурсы, которые он мог бы использовать для выпуска продукции, но на которые не может рассчитывать, потому что они используются в том числе и военными производствами.
Таким образом, с экономической точки зрения принятие программы вооружений выглядит несколько несвоевременным, хотя с военно-технологической это может быть и не так. Правда, при формировании структуры получателей средств по госпрограмме всегда есть возможность увеличить долю научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, и уменьшить долю текущего производства. Такой вариант распределения средств, как нам представляется, более эффективен, так как не увеличивает спрос на материалы и энергию, в которых может нуждаться гражданская промышленность и транспорт. Однако авторы программы считают по-другому и направляют 63% средств на финансирование производства серийной техники, то есть на самые материало- и энергоемкие производства.
Следовательно, данная программа вооружений скорее увеличит дисбалансы в российской экономике, чем погасит их, и нам остается только надеяться на то, что усиление структурных перекосов и инфляция не будут критическими. Во всяком случае, в настоящее время дополнительные 500 млрд руб. расходов в год картины не делают, и поэтому их использование может пройти относительно безболезненно.
