Законопроект о проверке школьников и студентов на употребление наркотических средств был внесен в Госдуму правительством и принят в первом чтении 18 января. Согласно законопроекту, система проверки охватит всех слушателей учебных заведений, начиная с пятого класса. Проверка включает в себя социально-психологическое тестирование и профилактические медицинские осмотры. Школьников младше 15 лет проверять будут с письменного согласия родителей, учащимся старшего возраста придется соглашаться самостоятельно. В принятом законопроекте речь пока идет о добровольной проверке, но в дальнейшем все может измениться. Некоторые депутаты на обсуждении законопроекта говорили о том, что тестирование должно быть обязательным.
По итогам проверки учащиеся и студенты могут — тоже по согласию - быть направлены в медицинские учреждения, оказывающие наркологическую помощь (наркодиспансеры).
Даже если во втором чтении принцип добровольности не исчезнет из текста закона, проверки скорее всего быстро станут добровольно-принудительными. Такое опасение, например, высказала в одной из онлайн-дискуссий председатель движения «Московские родители» Галина Шнайдер.
Не верит в добровольность процедуры и эксперт Института по правам человека Лев Левинсон: «Какая эта добровольность, когда сам отказ ставит человека в положении подозреваемого». По мнению правозацитника, предлагаемые меры нарушают презумпцию невиновности: «Употребление наркотиков, прежде всего, - административное правонарушение, влекущее ответственность и чреватое последствиями. Получается, что все учащиеся становятся подозреваемыми в совершении правонарушения». Среди прочих минусов нововведения Левинсон упомянул унизительность процедуры, ее профилактическую неэффективность и вероятность протестной реакции среди учащихся.
Введение тестирования, как ни странно, может оказаться небезопасным и для школьников, никогда не употреблявших наркотики. Они не застрахованы от ошибочного срабатывания теста, от обнаружения следов курительных смесей, которые случайно «пассивно» вдохнули и т. д. При этом, психологически к такому повороту событий они совершенно не готовы.
Точно также к положительным результатам теста могут быть не готовы и родители. Член общественной палаты, президент организации «Право ребенка» Борис Альтшулер рассказал корреспонденту «Полит.ру» случай, когда при проверке на наркотики ошибка теста наделала массу проблем в одной семье, где школьницу чуть не довели до самоубийства.
«Выявили наличие наркотиков. Об этом сообщатся родителям. А куда родителям бежать обращаться с этой проблемой?», – ставит вопрос Альтшулер. Разумеется, шокированные родители могут начать с предъявления претензий к ребенку, чего делать ни в коем случае нельзя.
Законопроект предлагает только один вариант действий, если тест положителен: направление в наркологические медучреждения, то есть в среду уже настоящих наркоманов.
Этот серьезный недостаток законопроекта признает и председатель Комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Калашников: «Сама по себе идея тестирования хорошая. Вопрос в том, что будут делать дальше после тестирования. И это требует серьезных доработок».
По мнению депутата, сразу направлять детей в наркодиспансеры не стоит, скорее, факт принятия человеком запрещенных веществ должен быть сигналом для профилактической системы. Вполне возможно, что жертву положительного срабатывания теста еще не от чего лечить. «Но профилактическая система в законопроекте не прописана», – отмечает Калашников.
Не прописано в нем еще и то, кому и с какой целью будут доступны результаты тестов. Калашников обещает, что этот вопрос будет рассмотрен на втором чтении: «Особая оговорка должна быть по поводу анонимности. Зашифровано должно быть все еще на входе».
В анонимность тестирования верится не больше, чем в ее добровольность. Учитель одной из московских школ Алексей Кузнецов в разговоре с корреспондентом «Полит.ру» предположил, что результаты тестирования станут поводом для разбирательств. «Школьное руководство, получив сведения о конкретных учениках, должно будет реагировать (я не верю в то, что это останется тайной, доступной только врачу и родителям). Нынешнее руководство, подбираемое по принципу 'Чего изволите?' будет реагировать со всей дури, чтобы не попасть под раздачу», - говорит он.
Сам Кузнецов, по его словам, с проблемой наркомании среди школьников не сталкивался, хотя от коллег из других образовательных учреждений о ней периодически слышит.
Попытки взять употребление наркотиков подростками под контроль — не российское изобретение. В США подобные проверки проводятся, и полемика вокруг них тоже ведется. И со многими проблемами, которые эксперты предсказывают для России, там уже столкнулись. В США тестирование на наркотики законным образом может производиться в самых разных ситуациях – например, в больнице или в школе. В школах практикуется так называемое случайное тестирование – когда из числа школьников-подростков произвольным образом выбирают людей, которые должны будут сдать анализы.
Постановление Верховного суда США о легитимности спонтанного тестирования школьников, занимающихся в факультативных группах, появилось еще в 2002г. До того эти меры распространялись только на участников школьных спортивных команд. Школы сразу же стали пользоваться этим расширением возможностей. Однако для того, чтобы применять у себя эти практики, школа должна пройти соответствующую экспертизу во внешних контролирующих инстанциях и получить разрешение. Каждый штат может предписывать свои условия, на которых школе разрешается проводить спонтанное тестирование.
Сейчас руководство многих американских школ использует все доступные возможности спонтанного тестирования, мотивируя это двумя причинами. Во-первых, считается, что угроза таких неожиданных анализов может быть для школьников дополнительным серьезным стимулом, чтобы сопротивляться давлению сверстников, вовлекающих новичков в употребление. Во-вторых, это способствует выявлению употребления на ранней стадии, что позволяет оперативно принять меры и избежать большего ущерба здоровью. Эксперты NIDA (американского Национального института токсикомании) при этом настаивают на том, что контролирующие методы сами по себе никоим образом не могут считаться достаточным способом борьбы с употреблением наркотиков, а лишь частью более широкой и комплексной профилактической программы. Таким образом, не будучи противником этой практики, NIDAвыступает за корректность проведения таких мероприятий. В частности, подчеркивается тот момент, что тестирование и последующие действия в случае положительного результата анализов ни в коем случае не должны представляться как наказание.
Тем не менее, практика тестирования учеников средней школы вызывает возражения у многих родителей, а также у активистов-правозащитников. Недовольство вызывает, в первую очередь, вторжение в личную жизнь граждан под неочевидным предлогом. «Когда тестируют олимпийских спортсменов на допинг, это еще можно понять, - комментирует автор материала в NY Times. - Но когда анализы на употребление наркотиков требуют от 12-летних детей, которые хотят записаться в школьную театральную студию, - это уже перебор». Некоторые родители стали подавать в суд на школы, причем настаивают, чтобы в делах имена детей изменялись или сокращались до неузнаваемости – опять же ради сохранения неприкосновенности частной жизни. Сейчас тестирование на наркотики среди подростков младшей возрастной группы допустимо в ряде штатов, в том числе Флориде, Алабаме, Миссури, Западной Вирджинии, Арканзасе, Огайо, Нью-Джерси и Техасе. Есть вероятность, что судебные процессы создадут прецеденты, в результате которых придется пересмотреть существующее законодательство.
В качестве одного из аргументов против легитимности этой практики приводится тот факт, что по итогам проверок среди младших подростков почти нет таких, у кого бы анализы дали положительные результаты. Кроме того, правозащитники ссылаются на предвзятость такого рода инициатив, утверждая, что само тестирование на наркотики представляет собой большой бизнес, который стремится к расширению. Еще одна претензия состоит в том, что при всех законодательных ограничениях инстанции недостаточно внимательно следят за правомерностью соблюдения процедур на практике. В частности, сомнительным представляется тот факт, что в ряде случаев школьников вызывают на анализ в любой момент, например, с урока, и заставляют сдавать мочу в присутствии наблюдателей (опасаясь подмены: существуют, например, специальные магазины, торгующие чистой мочой для фальсификации анализов). Положительные результаты анализов, вопреки рекомендациям NIDA, часто приводят к санкциям – например, к исключению из факультативной группы. Наконец, есть эксперты, которые утверждают, что тестирование младших подростков не дает никакого эффекта, потому что в таком возрасте дети редко начинают употреблять, а дальше определяются со своим отношением к наркотикам независимо от того, тестировали ли их раньше.
Со всеми этими проблемами российским борцам с школьной наркоманией еще только предстоит столкнуться. У нас законопроект о тестировании пока прошел только первое чтение. И чтобы он хотя бы стал выглядеть работоспособным, в него потребуется внести еще много поправок. Депутат Сергей Калашников не испытывает оптимизма по поводу скорого принятия новой нормы: «Закон абсолютно сырой, он не насыщен конкретными процедурами. Пока его опасно выпускать на второе чтение».
Впрочем за последние полгода сырость законов перестала считаться препятствием, а спешка при принятии превратилась в норму. Хорошо, что традиционная необязательность соблюдения пока никуда не делась.
