9 августа в Санкт-Петербурге состоялась встреча президентов России и Турции. В ходе встречи сторонами был сделан ряд заявлений о восстановлении сотрудничества. В то же время эксперты считают, что ожидать прорывов в отношениях двух стран пока нет оснований.
По их мнению, несмотря на проявленное Анкарой желание возобновить ряд ранее замороженных совместных проектов, в том числе в области энергетики, в отношениях между Россией и Турцией остается слишком много проблем, чтобы можно было говорить о каком-то всестороннем партнерстве.
Напомним, страны договорились возобновить проект строительства газопровода «Турецкий поток», о чем и было объявлено по итогам встречи. Кроме того, президент Эрдоган пообещал и льготы для проекта атомной электростанции «Аккую», которую строит «Росатом».
Алла Язькова, доктор исторических наук, профессор, заведующий отделом Черноморско-Средиземноморских исследований Института Европы РАН, в беседе с «Полит.ру» подчеркнула, что речь пока не идет о восстановлении дружеских отношений России и Турции.
Более того, убеждена эксперт, восстановление даже некоторого объема прежних отношений произойдет не мгновенно. Она не исключает, что ряд вопросов в этой сфере еще может стать предметом некоторого торга сторон.
«Встреча президента России Владимира Путина с Реджепом Эрдоганом еще не означает восстановления дружественных отношений между Россией и Турцией. Обратите внимание: Эрдоган обращался к Путину «дорогой друг», но Путин ни разу не употребил этого выражения. Это отметили все корреспонденты, и мне кажется, что это очень показательно.
Потому что, конечно, у нас сейчас отношения с Труцией не могут быть восстановлены в равноправном ключе. Все-таки Турция даже не использовала своих возможностей для восстановления отношений. Даже того же Гюлена, о влиянии которого на ухудшение отношений сейчас говорит Эрдоган, можно было использовать.
Можно было использовать и проблему Черного моря, когда на сессии НАТО обсуждалась возможность создать Черноморскую флотилию Альянса. Болгария тогда от этой идеи отказалась, и флотилия создана не была. А Турция в этом вопросе никакой роли не сыграла, хотя по факту она является хранителем черноморских проливов.
Что касается внутренней ситуации в Турции, то порядка пятисот повстанцев – турецких военных в ранге полковников и генералов – сейчас скрываются. Это очень симптоматично: пятисот военных достаточно для того, чтобы сорганизоваться и опять привести страну в состояние напряженности. Эрдоган это, конечно, понимает, хотя и считает, что со всем справится.
И ведь никто, кроме России, не пошел Эрдогану навстречу в смысле вообще каких-либо переговоров. А что касается России, я абсолютно убеждена, что речь идет в основном о проблемах торгово-экономического сотрудничества. Турки строили у нас целый ряд объектов, в том числе и для чемпионата мира по футболу, который важен для нашего руководства. Часть этих строек была заморожена, но сейчас опять вернутся к этому.
Для Турции проблема российского туризма – это начало и конец всего, потому что на сегодня это главный источник доходов. Вот об этом лидеры стран договорились. Хотя я обратила внимание: президент Путин сказал, что чартерные рейсы, которые необходимы для восстановления турпотока, будут возобновлены «в ближайшее время». А вы понимаете, что значит «ближайшее время». То есть это, полагаю, еще будет предметом торга – или выяснения того, насколько Турция соблюдает все договоренности, которые были достигнуты.
Теперь проблема нашей военной базы в Сирии. Непосредственно накануне встречи Путина с Эрдоганом было подписано международное соглашение по поводу того, что база в Хмеймим, откуда, кстати, вылетел этот сбитый Турцией самолет, теперь является фактически собственностью России, и Россия может там размещать любое необходимое ей вооружение. То есть это очень прочная установка позиции в Сирии для России.
Что касается Турции, то у нее, конечно, позиция по этому вопросу пока еще достаточно неопределенная – особенно имея в виду курдов, к которым Россия, относится, в общем, доброжелательно, и нет никаких свидетельств того, чтобы она поддержала Турцию в этом вопросе.
В Ираке создано временное правительство курдов, и есть вероятность, что в перспективе это будет распространяться и на другие страны, в том числе и на северо-восток Турции, где курды в основном и проживают. То есть если сопоставить ситуацию на Ближнем Востоке в данный момент, в Турции и России, абстрагируясь от других участников событий, то Россия, конечно, тут имеет приоритетные позиции.
Кроме того, поступило сообщение о договоренности о встрече президента Путина с новым премьер-министром Великобритании Терезой Мэй. В ближайшее время эта встреча состоится – в рамках встречи «двадцатки». То есть Россия пытается как-то расширить диалог с европейскими странами, с которыми в последнее время диалог был недостаточно интенсивным.
Какой вывод из всего этого можно сделать? Представляется так, что в Турции внутренняя проблема не устранена. И нельзя считать ее решенной до тех пор, пока власти будут ловить мятежных полковников и генералов, да еще и пытаться провести через парламент подтверждение указа президента Эрдогана о смертной казни (по конституции Турции, президент может издать такой указ, а парламент может его поддержать). В принципе, одобрение парламентом этого указа вполне возможно, но это приведет к полной изоляции Эрдогана от мирового сообщества.
Мы еще не сказали о «Турецком потоке» и атомной электростанции «Аккую». В эту электростанцию Россия уже вложила три миллиарда долларов, и бросить их просто так невозможно. Значит, надо продолжать строить, и Эрдоган с этим согласен.
А что касается «Турецкого потока», то тут уже Россия заинтересована в проекте, а Турция имеет некоторые возможности притормозить. Но пока трудно сказать, притормозит ли. Тут ведь и Болгария заявила, что готова возобновить работу по «Южному потоку». И, безусловно, это подстегнет Турцию с реализацией «Турецкого потока». И ведь «Турецкий поток» в смысле строительства гораздо легче «Южного». Так что Болгария создала ситуацию, при которой «Турецкий поток» пойдет быстрее.
Что можно из всего этого извлечь, что получается в итоге? Что экономическое взаимодействие будет постепенно укрепляться. Но – именно в какой-то степени. Например, если чартерные рейсы возобновят к сентябрю, в Анталье будет уже холодно, да и семейный отдых станет невозможен, потому что дети пойдут в школу – то есть все равно будет уже не то, что могло бы быть», – сказала Алла Язькова.
