Около 2 млн россиян в возрасте от 15 до 24 лет нигде не работают и не учатся, утверждает исследование, проведенное Высшей школой экономики. При этом только часть молодежи намеревается в скором времени пойти учиться или трудоустроиться.
Исследование, показавшее, что до 12% молодежи указанного возраста в России относятся к категории NEET (Not in Employment, Education or Training, то есть не трудоустроены и не учатся), провела в 2017 году Анна Зудина, научный сотрудник Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ. Скачать полный текст исследования в формате pdf можно тут.
Полученные Зудиной данные сравнимы с долей такой молодежи в Европе, где не работают и не учатся около 13% людей в возрасте от 15 до 24 лет. Любопытно, что в России этот показатель постоянно сокращался в течение 20 лет, несмотря на экономический кризис 2008-2009 годов и ухудшение экономической ситуации в 2015-2016 годах. При этом меньше всего такой молодежи Росстат обнаружил в крупных городах, а больше всего — в небольших населенных пунктах.
О том, каковы общемировые тенденции в области занятости молодежи, и о том, каковы их причины и причины внешне аналогичного явления в России, с «Полит.ру» поговорил политолог Александр Сафонов, проректор Академии труда и социальных отношений, доктор экономических наук, профессор. По его словам, такое явление в действительности наблюдается во всех развитых странах.
«Это явление характерно для всех развитых стран. Оно связано в первую очередь с тем, что на сегодняшний день молодежь не может найти себе работу. Это главная причина. Если человек не нашел работы в течение восьми месяцев, происходит, что называется, дауншифтинг — молодой человек сживается со своим социальным образом, сокращает свои потребности до минимума и живет, как перекати-поле.
Как правило, это развивается на фоне сокращения так называемой промышленной занятости — возможности найти себе работу либо продолжить дело своих родителей. С другой стороны, есть ситуации в интеллигентных семьях, вызванные неопределенностью жизненной позиции, замедленным взрослением, когда дети пытаются выбрать профессию лет так до 25. До этого возраста они пытаются учиться, но не пытаются работать.
Вообще существует такое любопытное явление, связанное с развитием культуры общества потребления, когда в основу жизненных интересов человека ложится даже не карьера, не достижение каких-то целей с точки зрения профессионального роста, а получение удовольствия. Получение впечатлений (отсюда тяга к путешествиям, в том числе автостопом), пребывание в тусовке. Больше молодые люди с такими интересами ничего не делают.
Есть еще один момент (он в большей степени характерен для Запада, а для России в меньшей степени), когда дети продолжают находиться на иждивении родителей, имеющих собственный бизнес. И родители вынуждены не отторгать их до конца, потому что хотелось бы передать им собственное дело, в котором они работают очень долго. Как правило, это небольшие фермерские хозяйства, винодельческие предприятия, мелкие предприятия, какие-то лавочки, кафе и тому подобное. Родители при этом предполагают, что ребенок когда-нибудь одумается и вернется, чтобы заниматься делом.
Например, в той же самой Швейцарии большое количество молодых людей вообще не считает необходимым получать высшее образование — потому что есть бизнес родителей, которые они могут продолжать, имея среднее образование. Их ждет некая накатанная колея, но они откладывают момент вхождения в нее, предпочитая радоваться жизни. Потому что видят, что для большинства родителей жизнь — это ежедневный, каждодневный труд.
А если говорить о России, то тут первична проблема молодежной занятости. То есть молодежи некуда трудоустраиваться, особенно в сельских регионах и небольших городах. И кто те молодые люди, которые живут там, но не учатся и не работают? Очень часто это наркоманы и другие лица, ведущие асоциальный образ жизни.
В принципе у нас в последнее время очень сильно увлеклись молодежной политикой, но именно политикой, а не занятиями с молодыми людьми. В советское время существовали некоторые очень хорошие и правильные вещи — такие как молодежные стройки, когда ребят из тех же самых деревень или небольших городов, где не было никаких перспектив, направляли на крупные строительства, обучали их, расселяли. То есть этим серьезно занимались конкретикой, и все это было через занятость, через обучение. Не через фейсбук, не через социальные сети, не через некую виртуальную жизнь, да, которая к реальной жизни не имеет никакого отношения, а вот именно в реальности.
К сожалению сейчас у нас этим практически никто не занимается. Можно было бы решать эти вопросы на уровне субъектов Федерации, муниципалитетов, но понятно, что те муниципалитеты и субъекты Федерации, у которых денег нет, не смогут помочь молодым людям там реализовать себя в жизни.
Еще один очень важный момент: молодые люди на примере своих родителей поняли, что заработная плата в 10-12 тысяч рублей постоянно держит семью на уровне нищеты, и предпочитают вообще ничего не делать. Они считают, что самые необходимые вещи они как-нибудь да реализуют, а об остальном они не заботятся. Самое страшное, что происходит в результате этого, — это развитие наркомании, алкоголизма, и, соответственно, это влияние на демографию. Потому что, скорее всего, такие вот люди семьи не заведут, а если даже и заведут, то там будет очень много проблем с детьми и их воспитанием.
Здесь нужна осмысленная государственная политика. К сожалению, она у нас до конца не сформирована — что-то существует на уровне образования, разве что», — объяснил Александр Сафонов.
