Апрельский воздух, чудная погода и пиво на бульваре – это прекрасно. Но, увы, весенние радости – не для всех. В России есть огромный слой населения, для которого первое апреля – не день веселья и шуток, а начало призыва. Весна – это валокордин с валерьянкой для миллионов родителей, облавы и служба родине – для их детей. А в этом году – специальный сюрприз: как сообщают наши источники в Администрации Президента, ближайшее два призыва решено провести в ужесточенном режиме. Перевожу на русский: это означает, что мести будут всех, всюду и по серьезному. Свое решение чиновники объясняют традиционно – демографический спад, необходимость перехода на новый принцип комплектования армии в 2007 году и т.д.
Пугать-то наши чиновники и генералы мастаки, а вот в реальности все немного по-другому. По словам заместителя военного комиссара Москвы Николая Коротких, пока медкомиссию в столице прошло удовлетворительно лишь 2 300 призывников из необходимых 5 тысяч. Набрать недоимку сложно – одной из основных причин Коротких назвал… домофоны и железные двери в московских подъездах. Другие серьезные проблемы – плохое здоровье призывников и страх перед армией.
Давайте по порядку. Домофоны. Еще генерал Барсуков после провала операции в Первомайском говорил: мы не можем нейтрализовать боевиков, они слишком быстро бегают. Так вот не удивительно, что у нас такие генералы, не удивительно, что мы несем постоянные потери в Чечне, не удивительно, что армия у нас – сборище больных, вечно голодных и затравленных ребят. Потому что корень зла – в домофонах. Хотелось бы проинформировать господина Коротких, что у каждого участкового есть доступ во все подъезды. Я уж не говорю о сотрудниках ДЭЗа и почтальоншах, у последних есть такой золотой ключик – подходит ко всем замкам. Пока Коротких этого не узнает, в Чечне, чтобы изловить одного боевика, дома будут давить танками – двери-то на задвижках.
Дальше – больше. По словам Коротких, из 60 тыс. молодых людей, вызываемых на медкомиссию, порядка 26% страдают психическими заболеваниями. Пускай эта чушь останется на совести Коротких, хотя данные ведь по Москве, а в нашем городе только ненормальный еще не обзавелся домофоном. Шутки шутками, а со здоровьем у призывников и правда плохо. Этому не желает верить военный министр Сергей Иванов: “Если верить статистике и реальным фактам, то у нас молодежь либо вся тотально больная, либо тотально талантливая”. Должен огорчить министра: с талантами у нас и вправду все отлично, а вот со здоровьем - плохо. Тотально. Три года назад группа ученых делала для Госдумы доклад про общее состояние здоровья населения. Выводы, основывающееся на многолетних данных Минздрава, таковы: к 18 годам лишь 2% молодых людей могут считаться здоровыми. А вот – непосредственные наблюдения: эксперты Комитета Солдатских Матерей утверждают, что за всю их практику они не видели ни одного человека, годного к службе по медицинским показателям. За год по всей России в КСМ обращаются за советом порядка 200 тысяч призывников – а в последнее время, как минимум в Москве, к ним приходят просто все молодые люди, получившие повестку.
“У нас здоровых нет!” - любит повторять Валентина Мельникова, руководитель КСМ. Не патриотично, да, но зато, видимо, – правда. Впрочем, в психов Мельникова не верит – данные Коротких про 26%, страдающих психическими отклонениями, она считает необоснованными. “Да, у нас практически все больные. Почти никто не может быть призван просто по закону. Но это не психические заболевания, - говорит она. - 30% призывников абсолютно не пригодны к службе. Но это в большей степени сердечные болезни, костно-мышечные проблемы и последствия черепно-мозговых травм”.
Ну, и последнее препятствие, с которым сталкиваются военкоматы, – страх перед армией. Коротких не первый, кто об этом заговорил. Министр Иванов в свое время заявил: “Я говорю открыто: у нас армии боятся. Общество боится. Это факт”. И тут военные в кои-то веки говорят правду. Служить у нас бояться, да еще как. Вот только акценты наши генералы расставляют по своему – это, мол, общество у нас такое трусливое: боятся в армию идти, уклоняются, то да се, а мы-де тут не при чем, у нас все хорошо. А так ли? Вот, например, отчет Human Rights Watch – в течение трех лет эксперты из этой организации исследовали положение дел в нашей армии. За это время они взяли более 100 интервью у солдат, проходящих срочную службу. И вот какие выводы сделали правозащитники: "дедовщина" в российской армии не только есть, но достигла огромных масштабов, лишь по официальной статистике за этот период 25 солдат погибли в результате издевательств со стороны старослужащих, 12 солдат - от применения к ним силы со стороны офицеров, а еще 109 солдат покончили жизнь самоубийством. И цифры эти, скорее всего, занижены - зачастую смерть солдат списывают на несчастный случай.
Но Human Rights Watch – дело понятное. Мы же с вами не дураки, понимаем, на чьи деньги они существуют и какие коварные планы лелеют. Но зачем далеко ходить – давайте просто посмотрим на факты. Рядовой Ермоленко самовольно покинул воинскую часть в Бурятии – с оружием. Пойман. Осенью должен был демобилизоваться. Как думаете, от хорошей жизни в самоволку ходил? В лесах Челябинской области обнаружено тело солдата-дезертира. По предварительной версии, он застрелился из собственного автомата. Ну а в лесах Саратовской области обнаружено четверо повешенных военнослужащих. В Подмосковье, где служить считается легче, сбежало двое – без автоматов, но с дубинками. Тела пока не нашли... Продолжать? Эти данные только за апрель текущего года.
Вот с такими проблемами сталкиваются наши военкоматы: домофоны, “придуманные” болезни и трусость населения. А в Администрации Президента – в своих каких-то целях – хотят, чтобы военкомы не только улучшили сбор урожая, но и ужесточили его. Ну и как, выходит?
Валентину Мельникову возмущает сама постановка вопроса – жесткий весенний призыв или нет: “Призыв не может быть жестким или мягким! Он может быть законным или не законным”. Этот призыв – скорее незаконный, как, впрочем, и все предыдущие. Основные жалобы – в военкоматах снова не обращают внимания на документы, болезни и отсрочки. Снова не пускают родителей. У одного мальчика проигнорировали заключение врачей, на обследование к которым призывника направила армейская же медкомиссия и т.д.
Новостей пока не так много – так, столичные генералы учатся пользоваться Интернетом: теперь они выкладывают в сеть списки уклонистов, чтоб икалось. Ну а в Обнинске без затей – просто призывают 17-ти летних школьников. Впрочем, это мелко – в прошлые годы призывали смертельно больных астматиков, людей старше 27 лет, иностранцев и даже одноногих. Все это может и повториться – настоящие ужасы традиционно начинаются уже после майских праздников, когда отгремит парад и военные находят время заняться оберегаемым населением.
Ожидать, что генералы возьмутся за себя и начнут наводить порядок в армии - бессмысленно. И не потому даже, что на ближайшие лет пять у армии уже есть амбициозная задача – демонтировать все домофоны в Москве. И не потому, что реальный проект реформы армии профукали, а приняли столь выхолощенный и бессмысленный вариант изменений, что дальше ехать не куда. Дело просто в том, что министр Иванов уверен: в армии – все о’кей. “Я утверждаю, что в 80% частей и соединений Вооруженных сил дедовщины нет”, - похваляется он. А раз так, то несмотря на крепкие двери, слабое здоровье и полное нежелание служить – к концу призыва 157 700 молодых людей в армию отправятся – и скорее всего как раз в те самые 20% частей, в которых дедовщина есть.
См. также:
