Сорок лет назад, со 2 по 15 марта 1969 года продолжалась «даманская эпопея». Пожалуй, впервые в послевоенной истории Пограничные войска КГБ СССР, а также армейские силы и средства были привлечены для решения пограничных проблем с соседним государством, тем более – недавним союзником СССР. Имеются в виду события на советско-китайской границе – на р. Уссури (о-в Даманский). Нередко в контексте этих событий в отечественной и зарубежной историографии рассматривается и пограничный инцидент у озера Жаланашколь (13 августа).
Оба эти события явились своеобразным апогеем идеологических разногласий между двумя великими державами социалистического лагеря, корни которых уходили в 1950-е годы, когда КНР, стремясь к росту своего международного влияния, вступила в конфликт с Тайванем (1958 г.) и участвовала в пограничной войне с Индией (1962 г.). В первом случае СССР поддержал Китай, во втором – осудил действия китайской стороны. Осложнило ситуацию и то, что после Карибского кризиса 1962 года Москва решила нормализовать отношения с капиталистическими странами. Китай счел это предательством идей Ленина и Сталина. К этому примешивалось соперничество за влияние на социалистический лагерь. Кризис в отношениях стал отчетливо заметен, когда Мао осудил СССР за подавление волнений в Польше и Венгрии в 1956 году. В 1960 году кризис еще больше усилился, когда СССР в ответ на разнообразные провокации отозвал из Китая своих специалистов, помогавших ему развивать экономику и вооруженные силы. В этот момент Мао также был взволнован относительно ситуации на западе Китая в Синьцзяне, где со времени подавления восстания мусульман в 1934 году стояли советские войска. «Великий кормчий» заподозрил СССР в стремлении отобрать эти территории. Во второй половине 1960-х, когда Хрущев уже был отстранен от власти, положение усугубилось. Китай был оклеен плакатами с угрозами «разбить собачью голову Брежнева». К весне 1969 года уровень дипломатического присутствия сторон понизился до временных поверенныхi.
Хорошо известно, что компартия Китая пришла к власти в 1949 году. Гораздо менее известно, что ключевую роль в этом сыграл Советский Союз. В 1945 году советские войска атаковали японцев и молниеносно освободили Маньчжурию. Памятники советским воинам-освободителям до сих пор можно встретить в тех местах. Затем СССР позволил Национально-освободительной армии Китая (НОАК) войти в Маньчжурию и вооружил ее захваченным японским оружием, а также провел обучение войск. Повстанческая армия Мао существовала полностью на советские деньги. СССР фактически воевал за Мао. В это же время посланный в Китай американский генерал Маршалл докладывал Трумэну, что он не располагает никакими доказательствами того, что Москва поддерживает Мао Цзэдуна. Чжоу Эньлай прямо сказал Маршаллу, что они с Мао хотят «построить демократию, основанную на американских принципах». Правительство Чан Кайши было предельно коррумпировано,Маршалл его ненавидел, а в Мао он видел противовес существующему режиму. Поэтому западные исследователи и сегодня с неохотой говорят о «неприглядной роли США в становлении коммунистической диктатуры в Китае»ii.
Формально взяв Сталина под защиту от критики, которой он был подвергнут Н.Хрущевым на ХХ съезде КПСС, Мао Цзэдун, с одной стороны, использовал некоторые действия Сталина для выдвижения претензий к КПСС и СССР, а с другой – стремился занять его место главы мирового коммунистического движения. Советский лидер даже не мог себе подобного представить. По традиции он считал Китай советским порождением, которое должно жить и развиваться под жестким контролем кремлевского руководства. Менталитет же китайцев, которые исторически доминировали в Восточной Азии, предполагал несколько иной, более равноправный подход к решению международных (особенно азиатских) проблем.
Заложенные ростки разногласий не смог преодолеть и Л. Брежнев. Председатель Мао стал опасаться растущего советского влияния. Чтобы отвлечь внимание народа от внутренних проблем, вызванных «культурной революцией» (1966 - 1969), Мао Цзэдун объявил, что первейшей угрозой для нации является Советский Союз. Как результат – идеологические противоречия приобрели характер военно-политического противостоянияiii.
Прохождение российско-китайской границы устанавливалось многочисленными правовыми актами – Нерчинским договором 1689 года, Буринским и Кяхтинским трактатами 1727 года, Айгунским договором 1858 года, Пекинским трактатом 1860 года, Договорным актом 1911 года. При этом договор 1858 года устанавливал границу по Амуру, – земли же между Уссури и «морем» временно были оставлены в общем владении двух стран. В 1860 году Уссурийский край был закреплен за Россией. В 1951 году, спустя два года после победы коммунистов в гражданской войне, Пекин подписал с Москвой соглашение, по которому признал существующую границу с СССР, а также согласился на контроль вооруженных советских пограничников над реками Уссури и Амурiv.
В соответствии с общепринятой практикой, границы на реках проводятся по главному фарватеру (тальвегу). Однако, пользуясь слабостью дореволюционного Китая, царское правительство России сумело провести границу на реке Уссури по урезу воды вдоль китайского берега. Таким образом, вся река и находившиеся на ней острова оказались российскими. Без ведома российских властей китайцы не могли заниматься ни рыболовством, ни судоходством.
После Октябрьской революции новая власть объявила все «царские» договоры с Китаем «грабительскими и неравноправными». Большевики больше думали о мировой революции, которая сметет все границы, и меньше всего о государственной выгоде. Тогда со стороны СССР шла активная помощь Китаю, который вел национально-освободительную войну с Японией, и вопрос о спорных территориях не считался важным. Отношения между народами, без преувеличения, были братскими. Жители приграничной полосы наносили визиты друг другу и занимались меновой торговлей. Советские и китайские пограничники отмечали вместе праздники 1 Мая и 7 Ноября. В начале 1950-х годов Китай был независимым государством. Армия была полностью вооружена советским оружием, вплоть до ядерных бомб.
И лишь когда между руководством КПСС и КПК возникли разногласия, обстановка на границе стала обостряться – встал вопрос о пересмотре границ. В договорно-правовом смысле позиция Москвы и по Даманскому, и по островам у Хабаровска была безупречной. Но китайская сторона поставила вопрос о границе. «В двусторонних отношениях игнорировать партнера невозможно. Мы вступили с ним в переговоры, – пишет профессор Юрий Галенович, который в 1964-м, 1969-м и в 1979 годах в составе советских делегаций принимал участие в переговорах с китайцами. – В ходе консультаций 1964 года выяснилось, что позиция китайской делегации складывается из двух частей. Одна часть, отражавшая точку зрения китайского партийного лидера Мао Цзэдуна, заключалась в том, чтобы требовать от нас признания договоров о границе «неравноправными». Согласно этому мнению, наша страна – не только царская, но и советская Россия – якобы захватила и «оккупировала» полтора миллиона квадратных километров китайских земель. Для нас такая постановка вопроса была неприемлемой. Другая часть отражала точку зрения тогдашнего главы китайского государства Лю Шаоци. Она состояла в предложении приступить к практической работе по делимитации (то есть определению на карте) всей линии границы, положив в основу разграничения на речных участках принцип проведения линии границы по фарватеру судоходных рек. Это означало отступление от одного из положений договоров о границе. Однако советский руководитель Никита Хрущев… принял предложение Лю Шаоци»v. Но с одной оговоркой – речь могла идти только в отношении островов, примыкающих к китайскому берегу.
Однако аппетиты Китая шли гораздо дальше. Помимо прочего, он заявил о претензиях на 40 тысяч кв. км сухопутной советской территории - от Памира до Дальнего Востока. Москва не хотела вести об этом и речи. Камнем преткновения, не позволившим продолжить переговоры о водных границах в 1964 году, стала протока Казакевича у Хабаровска. Заупрямился Хрущев, и передача спорных территорий, в том числе и Даманского, не состоялась. Никита Сергеевич в последние месяцы своего руководства никого, кроме себя, не слушал. После того как командующий погранвойсками генерал-полковник Зырянов в беседе с Хрущевым предложил провести демаркацию границ у Хабаровска согласно существующим в мировой практике правилам, реакция Хрущева была такой, что главный пограничник получил инфаркт прямо в Кремлеvi.
Мао торпедировал работу созданной советско-китайской рабочей группы по границам. Он выступил с заявлением, в котором оповещал «китайцев и весь мир», что Китай, дескать, еще не предъявлял Советскому Союзу «счет по реестру» «оккупированных территорий». Причем сделал он это в беседе с японцами, у которых были свои претензии к России. Вскоре Председатель КПК физически уничтожил Лю Шаоци и нацелил КНР на подготовку войны против северного соседа. Он внушал населению КНР, что СССР для Китая «наипервейший враг» – больший, чем «американский империализм». К этому времени в Китае уже вовсю развернулась «культурная революция», которая почти ничем не отличалась от сталинской охоты на врагов народа в 1937 - 1938 годах. Разница была лишь в том, что в Союзе стреляли втихаря, а в Китае «великий кормчий» устраивал публичные казни «вредителей», проваливших великую экономическую политику «большого скачка» председателя Мао. Но необходим был еще внешний враг, на которого можно было бы списать более крупные промахи.
Завершением процесса разрыва двусторонних связей стал отказ ЦК КПК от приглашения направить делегацию на XXIII съезд КПСС, о чем было заявлено в официальном письме от 22 марта 1966 года. Основой внешнеполитического курса КПК стал антисоветизм. Участились случаи различного рода провокаций: хулиганство китайских граждан и сотрудников посольства КНР на Красной площади в Москве 25 января 1967 года, бесчинства хунвейбинов на аэродроме в Пекине в феврале при отлете на родину жен и детей работников советского посольства, погром на территории посольства СССР в Пекине 17 августа, задержка советских судов и грубое насилие над членами их экипажей. Активизировались и провокационные действия на границе. К примеру, с 1964 по 1968 гг. только на участке Краснознаменного Тихоокеанского пограничного округа китайцы организовали более 6 тыс. провокаций с участием около 26 тыс. человек. После ввода советских войск в Чехословакию в 1968 году власти КНР заявили, что СССР встал на путь «социалистического империализма». Дескать, следующим будет Китай. При этом со ссылкой на японские разведывательные органы, сообщалось, что советские танковые подразделения уже регулярно проводят учения по преодолению водной преграды на реке Уссури, советские сторожевые катера подвергают китайские суда слишком тщательному осмотру и т.д. и т.п.vii Все это вкупе и привело к открытому вооруженному противостоянию на острове Даманском.
Остров Даманский(Чжэньбао) площадью около 0,74 кв.км территориально относился к Пожарскому району Приморского края, граничившему с китайской провинцией Хэйлунцзян. От острова до Хабаровска – 230 км. Удаление острова от советского берега – около 500 м, от китайского – порядка 70-300 м. С юга на север Даманский вытянут на 1500 - 1800 м, а его ширина достигает 600 -700 м. Цифры эти достаточно приблизительны, поскольку размеры острова сильно зависят от времени года. Например, весной и в период летних паводков остров заливают воды Уссури, и он почти скрывается из виду, а зимой Даманский возвышается среди замерзшей реки. Поэтому какой-либо хозяйственной или военно-стратегической ценности данный остров не представляетviii.
С начала 1960-х годов обстановка в районе острова накалялась. К тому времени китайцы подтянули в малонаселенные приграничные районы свои сельскохозяйственные дивизии (что-то вроде аракчеевских военных поселений при Николае I, которые сами себя обеспечивали продовольствием, а в случае необходимости могли взять в руки оружие). По заявлениям советской стороны, группы гражданских лиц и военнослужащих стали систематически нарушать пограничный режим и выходить на советскую территорию, откуда всякий раз выдворялись пограничниками без применения оружия. Поначалу на территорию СССР заходили крестьяне и демонстративно занимались там хозяйственной деятельностью: покосами и выпасом скота, заявляя, что находятся на китайской территории. Число таких провокаций резко возросло: в 1960 году их было 100, в 1962-м – более 5000. Затем стали совершаться нападения хунвейбинов на пограничные патрули. Счет подобным нападениям шел на тысячи, в каждом из них задействовались до нескольких сотен человек. К примеру, 4 января 1969 года на острове Киркинский (Цилициньдао) была проведена китайская провокация с участием 500 человек.
Из воспоминаний непосредственного участника событий на Даманском Александра Скорняка: «Китайские военнослужащие начали демонстративную заготовку сена на Даманском. Наши пограничники в ответ стали выставлять на острове наряды. Зимой, когда лед на Уссури стал крепким, китайцы стали выходить на середину реки, «вооруженные» портретами Мао, Ленина и Сталина, демонстрируя, где, по их мнению, должна проходить граница. Застава «Нижне-Михайловка» насчитывала чуть больше сорока человек. И противостоять нескольким сотням хунвейбинов нашим ребятам было затруднительно. Поэтому с Имана (ныне город Дальнереченск) начальство высылало нашу маневренную группу. По прибытии мы становились в ряд с пограничниками заставы старшего лейтенанта Ивана Стрельникова, брались за руки и начинали теснить китайцев за остров, на их территорию. Сначала все это напоминало детский сад. Только мы за руки – китайцы убегают. Только мы по машинам – они опять на лед. Иногда по нескольку часов стояли друг против друга. Китайцы довольно-таки сносно владели русским и постоянно доказывали, что остров - их собственность. Но со временем, когда мы шли на выдавливание, наши бывшие друзья начали, понемногу входя в раж, отбиваться плакатами и кулаками. Когда они вооружились 2-метровыми дубинками, нам разрешили взять автоматы, но без патронов»ix.
Из донесения в штаб Краснознаменного Дальневосточного округа:
«23 января 1969 года в 11.15 вооруженные китайские военнослужащие начали обходить остров Даманский. На требование покинуть территорию нарушители стали кричать, размахивать цитатниками и кулаками. Спустя некоторое время они набросились на наших пограничников…»
«Рукопашный бой был жестоким, – продолжает А. Скорняк. – Китайцы пустили в ход лопаты, железные прутья, палки. Наши ребята отбивались прикладами автоматов. Чудом обошлось без жертв. Несмотря на численное превосходство нападающих, пограничники обратили их в бегство. Удравшие на свой берег китайцы всю ночь орали в мегафоны угрозы. После этого случая на льду ежедневно происходили столкновения. Они всегда заканчивались драками. К концу февраля на заставе «Нижне-Михайловка» не было ни одного бойца «с целой физиономией»: «фонари» под глазами, разбитые носы, – но настроение боевое. Жизнь на погранзаставе обычно однообразная, а тут каждый день такое «зрелище». И командиры - впереди. Командир заставы старший лейтенант Иван Стрельников и его замполит Николай Буйневич мужики были здоровые. Прикладами и кулаками немало китайских носов и челюстей посворачивали. Хунвэйбины их как огня боялись и все кричали: «Вас мы первыми убьем!» Командир Иманского погранотряда полковник Демократ Леонов постоянно докладывал в округ, что в любой момент конфликт может перерасти в вооруженное противостояние. Округ запрашивал Москву, а оттуда приходил ответ, как и на западную границу в 1941-м: «Не поддаваться на провокацию, все вопросы решать мирным путем!». А это значит - кулаками и прикладами. И, выполняя приказ, пограничники надевали тулупы и валенки, брали автоматы с одним магазином на 30 патронов (служившие знают, на сколько секунд боя его может хватить) и шли на лед. Китайцы выходили одетые в меховые брюки и куртки. Плюс автомат с несколькими магазинами. Для поднятия боевого духа им выдавали цитатник с изречениями «великого кормчего» и бутылку ханжи (китайской водки). После принятия допинга борцы с «советским ревизионизмом» бросались врукопашную. Один раз во время потасовки китайцам удалось оглушить и утащить на свою территорию двух наших пограничников. Одного замучили сразу, а второго стали возить по городам Китая и избивать на глазах многотысячной толпы, требуя от него восхваления Мао и отказа от Родины. Позже, когда его труп передали советской стороне, на его теле не было живого места: ножевые ранения, ожоги. В отместку за это пограничники убили трех китайцев»x.
По китайской версии событий, советские пограничники сами устраивали провокации и избивали граждан КНР, занимавшихся хозяйственной деятельностью там, где они всегда это делали. В ходе Киркинского инцидента они применили БТР для вытеснения мирных граждан и задавили 4 из них, а 7 февраля 1969 года сделали несколько одиночных автоматных выстрелов в направлении китайского погранотряда.
Летом 1968 года, пишет Хуэй Мичжоуxi,из-за наводнения путь основного русла изменился и отрезал от китайской территории кусок, известный как остров Чжэньбао («Драгоценный»). Зимой пограничники обеих сторон случайно встретились на спорной территории. Сперва все сводилось к словесным перепалкам, но позднее слова начали перерастать в рукоприкладство. Большинство стычек заканчивалось в пользу более крупных и сильных советских солдат, которые «выбивали» своих китайских оппонентов на «ту сторону границы». Попытки китайцев заснять на пленку эти избиения (для пропагандистских целей) нейтрализовались советской стороной, так как советские солдаты без колебаний избивали так называемых «журналистов» и конфисковывали пленки. Однако китайские солдаты, будучи преданными своему «богу» – Председателю Мао – и его революционному пути, вновь и вновь возвращались на остров Чжэньбао, чтобы снова быть избитыми или даже умереть за своего великого лидера. Впрочем, драки никогда не перерастали дальше рукопашной. Эти стычки стали известны как «групповые драки».
Однажды командование НОАК решило вместо местных пограничников послать на границу хорошо тренированных солдат из полка спецназа 49-й полевой армии, чтобы те разобрались с рослыми советскими солдатами. Эти специальные части были обучены рукопашному бою в соответствии с «Руководством по рукопашному бою НОАК» образца 1963 года. Спецназовцы легко защищались от советских пограничников в этих «групповых драках». Командиры советских погранвойск поняли, что китайские пограничники заменены специальными частями и сообщили об этом начальству. Такой вывод был сделан на основании новой боевой стойки китайских солдат, скорости и мастерства использования ног, болевых приемов на шею и руки. К тому же именно советские инструкторы помогали тренировать китайских солдат в предыдущие годы.
В ответ командование Советской армии тоже решило послать своих спецназовцев. Командира этого подразделения из-за своей характерной походки прозвали «Хромым лейтенантом» (Иван Стрельников – Ред.). Несмотря на травмированное сухожилие голени, он оставался выдающимся боксером, и после его прибытия у многих китайских солдат оказались сломаны носы… Позднее в 49-й армии элементы западного бокса ввели в технику рукопашного боя. Сделано это было с помощью разведотдела НОАК, известного как Отдел изучения противника… В спецвойска стали отбирать крупных солдат. Так, к примеру, «туда попал мой инструктор – Цзянь Чжоу (рост — 182 см, вес — 85 кг)»xii.
Один из молодых офицеров по прозвищу «Сяо Шаньдун» («Малыш из Шаньдуна») прославился мастерством в ушу и владением коротким мечом. Он решил, что преодолеть унизительные поражения от русских можно, обучив солдат приемам фехтования широким мечом «дао». Однако на поле боя им предстояло использовать деревянные палки, которые не считались оружием. Начальство одобрило его решение. В очередной стычке китайские солдаты с помощью спрятанных в длинных рукавах палок легко прогнали советских «оппонентов», которые были поражены скоростью и мощью приемов боя палками. Позднее советские солдаты тоже попытались использовать палки, но их мастерство не шло ни в какое сравнение с китайским. В одной из знаменитых стычек злой и взбешенный «Хромой лейтенант», чью руку только что сломал Сяо Шаньдун, решил открыть огонь из своего пистолета. Тогда и другие участники схватки выхватили автоматическое оружие. Единственным уцелевшим в стычке оказался Сяо Шаньдун, несмотря на 7 пуль в теле. Китайское правительство наградило его званием «Героя НОАК»… (впрочем, это не единственная версия гибели Ивана Стрельникова – см. ниже).
«Последний кризис в отношениях между Китаем и СССР произошел в 1979 году, когда Китай атаковал Вьетнам, «младшего брата» Советского Союзаxiii. Чтобы помочь Вьетнаму, советская армия начала концентрироваться вдоль маньчжурской границы, угрожая вторжением, если Китай немедленно не уберется из Вьетнама. Шел как раз второй год моей службы в 5-м полку Шэньянской региональной группы армий, который базировался на Большом Хинганском хребте, – вспоминаетХуэй Мичжоу. – Мы решили отвести большинство своих частей за горный хребет, чтобы они не были столь уязвимы. Сообщалось, что против нас размещено 25 советских мотострелковых дивизий, имеющих около 250 000 человек с авиационной поддержкой. Нас просили задержать их вторжение хотя бы на сутки до подхода подкреплений из 23-й полевой армии с Дацинских газовых месторождений. В нашем распоряжении было всего 12 000 человек, да еще сеть подземных туннелей и укреплений, выстроенных за последние 20 лет. По слухам, командование не было уверено в нашей способности сдержать на 24 часа советское вторжение в случае атаки авиации, танков и пехоты. Потому мы помогали обучать гражданских лиц тактике партизанской войны и использованию взрывчатки и бомб с часовым механизмом в случае вторжения и оккупации. К счастью, советского вторжения не произошло, так как китайцы ушли из Вьетнама. А после распада Советского Союза граница стала мирной»xiv.
(В современном Китае не замалчивают сам факт конфликта на Даманском, но при этом стараются лишний раз о нем не вспоминать. Официальная же трактовка произошедшего во многом повторяет пропагандистские клише времен «культурной революции». Нарушителей границы поголовно зачисляют в разряд героев, а нападение на советских пограничников 2 мартаназывают «контратакой при самозащите».)
Однако вернемся к Даманскому. Сейчас наиболее широко распространено утверждение, что события вокруг острова стали результатом тщательно спланированной именно китайской стороной акции. Прямо или косвенно это признается и многими китайскими историками. Например, Ли Даньхуэй пишет, что в 1968 году ответ на советские провокации ограничивался директивами ЦК КПК, лишь 25 января 1969 года было разрешено спланировать «ответные военные действия» у острова Даманский «силами трех рот»xv.
Власти Китая начали сосредоточивать в приграничных с Советским Союзом районах воинские части и многочисленные подразделения так называемой трудовой армии, развернули строительство крупных военизированных госхозов, по сути представлявших собой воинские поселения. Ускоренно создавались «кадровые отряды» народного ополчения, которые привлекались к охране госграницы, а также использовались для поддержания «чрезвычайного положения» в прилегающих к границе населенных пунктах. Местные жители были разбиты на группы, возглавляемые представителями общественной безопасности. Примыкающая к границе полоса китайской территории шириной до 200 км была объявлена запретной зоной – «передовой линией обороны Китая». Все лица, подозреваемые в симпатиях к СССР или имеющие в Советском Союзе родственников, выселялись из нее в глубинные районы Китая.
В ответ на это начались работы по укреплению дальневосточных рубежей Советского Союза: осуществлялась передислокация отдельных соединений и частей Вооруженных Сил из западных и центральных районов страны в Забайкалье и на Дальний Восток; совершенствовалась в инженерном отношении приграничная полоса; более целенаправленно стала проводиться боевая подготовка. Главное же — принимались меры к усилению огневых возможностей пограничных застав и пограничных отрядов; в подразделениях увеличилось количество пулеметов, в том числе крупнокалиберных, ручных противотанковых гранатометов и другого вооружения; на заставы поступили бронетранспортеры типа БТР-60ПА и БТР-60ПБ; в пограничных отрядах создавались маневренные группы; совершенствовалась система технической охраны границы. Но средств явно не хватало. Более того, в пограничных войсках отсутствовали опыт и знания по качественному освоению новой техники, не имелось навыков по грамотному ее применению на поле боя. В целом же, если оценивать обстановку на тактическом уровне, можно сделать вывод, что из-за недооценки серьезности ситуации руководством страны защитники границы оказались совершенно не готовы к вооруженному столкновению. Несмотря на участившиеся провокации и общую эскалацию напряженности, у застав, как уже отмечалось, был строгий приказ: оружие не применять.
Здесь уместно подчеркнуть, что китайские военные были кровно заинтересованы в небольшом «победоносном» конфликте на советско-китайской границе. Это гарантировало высшим военным чинам солидное представительство в руководстве страны, что было особенно важно накануне IX съезда КПК. Что касается политического руководства страны, то в случае «громкого» инцидента на границе оно могло бы подтвердить правильность курса КПК на «превращение Китая в военный лагерь» с целью защиты от советского «социал-империализма».
25 января 1969 года группа офицеров Шэньянского военного округа начала разработку плана боевых действий с применением примерно трех пехотных рот и ряда воинских подразделений, скрытно расположенных на о-ве Даманский. Неподалеку, у наблюдательного поста Гунсы был развернут командный пункт во главе с начальником штаба военного подокруга Ван Цзыляном (в 1965 г. воинские звания в китайских ВС были отменены). Общее руководство спецоперацией возлагалось на заместителя командующего войсками военного округа Сяо Цюаньфу.
19 февраля Генеральный штаб по согласованию с МИД КНР план утвердил. Согласился с мнением избрать район Даманского в качестве основного пункта в реализации плана под кодовым названием «Возмездие» и ЦК КПК. Генштаб НОАК распорядился, чтобы пограничным заставам, расположенным в районе Даманского, было придано не менее одного усиленного пехотного взвода, преобразованного в 2-3 патрульные группы, которые должны были вести постоянное патрулирование района острова. Успех операции должны были обеспечить фактор внезапности, осуществление быстрого маневра силами и огневыми средствами. С выполнением задачи предусматривался быстрый отвод всех сил на заранее подготовленные позиции. Обращалось особое внимание на необходимость захвата у противника доказательств его виновности в агрессии — образцов советского вооружения, различной аппаратуры, фотодокументов и пр.
Через несколько дней Генеральный штаб внес некоторые коррективы в утвержденный план. В частности, было отмечено, что если советские солдаты будут использовать подручные средства (к примеру, деревянные палки) либо бронетранспортеры, то китайской стороне следует «решительно дать отпор», применяя аналогичные палки и подрывая боевые машины. Предлагалось также, что если советские солдаты откроют по китайской стороне огонь из стрелкового оружия – ответить предупредительными выстрелами, а если предупреждение не окажет должного эффекта – дать «решительный отпор в целях самозащиты». Особо оговаривалась необходимость любыми способами добыть доказательства того, что противоположная сторона вела стрельбу, а если советские солдаты углубятся на территорию Китая, захватить несколько человек. В случае появления советского вертолета огня по нему не открыватьxvi.
Возникает вопрос – почему китайцами был выбран для нападения именно район Даманского? Во-первых, он находился на правом фланге Иманского пограничного отряда, что затрудняло оборону острова из-за его удаленности от основных сил погранчасти. Во-вторых, к острову из глубины нашей территории вела всего одна проселочная дорога, по которой было сложно осуществлять выдвижение войск. В-третьих, здесь был стык между Иманским и Бикинским погранотрядами, а застава «Кулебякины сопки» (откуда пришла подмога во главе с ее начальником Виталием Бубениным) располагалась на крайнем левом фланге Бикинского отряда. Это также могло затруднить организацию взаимодействия пограничников, принадлежащих к разным погранчастям. Ну и, в-четвертых, – китайцы ненавидели старшего лейтенанта Стрельникова, начальника заставы «Нижне-Михайловка», на участке которой был Даманский, за бескомпромиссную защиту границы и неоднократно грозили «разбить его собачью голову» (в то время это была их типовая угроза)xvii.
В ночь с 1 на 2 марта 1969 около 300 китайских военнослужащих в зимнем камуфляже переправились на Даманский и залегли на более высоком западном берегу острова. Выпавший ночью снег скрыл все следы. Экипировка нарушителей границы вполне соответствовала погодным условиям (-15о) и представляла собой следующее: шапка-ушанка, отличающаяся от аналогичной советской ушанки наличием двух клапанов слева и справа - чтобы лучше улавливать звуки; ватник и такие же ватные штаны; утепленные ботинки на шнуровке; хлопчатобумажная форма и теплое белье, толстые носки; рукавицы армейского образца - большой и указательный палец отдельно, остальные пальцы вместе.Нарушители были в белых маскировочных халатах, такой же маскировочной тканью они обернули свое оружие. Шомпола залили парафином – чтобы не гремели. В карманах китайцев не было никаких документов или личных вещей. Вооружены они были автоматами АК-47, а также карабинами СКС. У командиров - пистолеты ТТ. Всё оружие – китайского производства, изготовленное по советским лицензиям. Сразу же китайцы протянули на свой берег телефонную связь. До утра лежали на белых циновках и пили водку.
К этому времени на китайском берегу были оборудованы позиции безоткатных орудий, крупнокалиберных пулеметов и минометов. Здесь же дожидалась своего часа пехота общей численностью в 200-300 человек.
Разведка погранотряда из-за отсутствия приборов ночного видения и плохой видимости сосредоточения сил противника не обнаружила. Расстояние до Даманского от ближайшего поста наблюдения – 800 м.
Около 9.00 часов по острову прошел пограничный наряд в составе трех человек, но и он не обнаружил китайцев. Нарушители также не стали себя демаскировать. Примерно в 10.40 на заставу «Нижне-Михайловка» (в 12 км южнее острова) поступил доклад от поста наблюдения, что от китайского пограничного поста Гунсы в направлении Даманского движется группа вооруженных людей численностью до 30 человек. Начальник заставы старший лейтенант Иван Стрельников поднял своих подчиненных по команде «в ружьё», после чего позвонил оперативному дежурному пограничного отряда.
Личный состав погрузился в три машины - ГАЗ-69 (7 человек во главе со Стрельниковым), БТР-60ПБ (13 человек, старший - сержант В.Рабович) и ГАЗ-63 (12 пограничников во главе с младшим сержантом Ю. Бабанским). ГАЗ-63, на котором выдвигался со своей группой Ю.Бабанский, был со сломанным двигателем, поэтому по пути к острову они отстали минут на 15 от основной группы.
Приехав на место, командирский «газик» и БТР остановились у южной оконечности острова. Спешившись, пограничники двинулись в направлении нарушителей двумя группами: первую вел по льду сам начальник заставы, а группа Рабовича шла параллельным курсом непосредственно по острову. С пятью пограничниками и оперуполномоченным особого отдела КГБ старшим лейтенантом Н. Буйневичем Стрельников направился к провокаторам. В группу входил фотограф политотдела пограничного отряда рядовой Николай Петров, который снимал происходящее кинокамерой, а также фотоаппаратом «Зоркий-4». Приблизившись к китайцам (около 11.10), И. Стрельников выразил протест по поводу нарушения границы и потребовал от китайских военнослужащих покинуть территорию СССР. Один из китайцев что-то громко ответил, затем раздались два пистолетных выстрела. Первая шеренга расступилась, а вторая открыла внезапный автоматный огонь по группе Стрельникова. Вся группа погибла сразу. Подбежавшие китайцы выхватили из рук Петрова кинокамеру, но фотоаппарат не заметили: солдат упал на него, прикрыв полушубком. (Такое развитие событий, как потом оказалось, стало для советской стороны полной неожиданностью, что во многом объясняется не столько относительной удаленностью близлежащих застав, сколько недостаточно умелой работой разведки.)
Китайская засада на Даманском также открыла огонь - по группе Рабовича. Он успел крикнуть «К бою», но это уже ничего не решало: несколько пограничников были убиты и ранены, оставшиеся в живых оказались посреди замерзшего озера на виду у китайцев. Часть нарушителей встала со своих «лёжек» и в пьяном угаре пошла в атаку на горстку советских пограничников. Те приняли неравный бой и отстреливались до последнего.
Именно в этот момент подоспела группа Ю.Бабанского. Заняв позицию на некотором удалении позади гибнущих товарищей, пограничники встретили наступающих китайцев огнем из автоматов. Тем временемналетчики достигли позиций группы Рабовича и здесь добили нескольких раненых пограничников автоматными очередями и холодным оружием (штыками, ножами). Единственным, кто остался в живых буквально чудом, оказался рядовой Геннадий Серебров. Он и поведал о последних минутах жизни своих друзей.
В группе Бабанского оставалось все меньше бойцов, кончались боеприпасы. Младший сержант принял решение отходить к стоянке машин, но в этот момент китайская артиллерия накрыла обе автомашины. Водители машин укрылись в БТРе, оставленном Стрельниковым, и попытались въехать на остров. Это им не удалось, поскольку берег оказался слишком крут и высок. После нескольких неудачных попыток одолеть подъем БТР отошел в укрытие на советском берегу. В это время подоспел резерв соседней заставы во главе с Виталием Бубениным.
Старший лейтенант В.Бубенин командовал соседней заставой «Кулебякины сопки», находившейся в 18 км севернее Даманского. Получив утром 2 марта телефонное сообщение о стрельбе на острове, он посадил в БТР около двадцати бойцов и поспешил на выручку соседям. Около 11.30 бронетранспортер достиг Даманского и вошел в одну из затянутых льдом проток. Услышав сильную стрельбу, пограничники высадились из машины и развернулись цепью в направлении доносящихся выстрелов. Почти сразу они столкнулись с группой китайцев, завязался бой. Старший лейтенант был ранен и контужен, но управления боем не утратил.Оставив на месте группу солдат во главе с младшим сержантом В.Каныгиным, он и четыре пограничника погрузились в БТР и двинулись вокруг острова, заходя в тыл китайской засады. Бубенин сам встал к крупнокалиберному пулемету, а его подчиненные вели огонь через бойницы по обоим флангам. Несмотря на многократное превосходство в живой силе, китайцы попали в крайне неприятное положение: с острова их обстреливали группы Бабанского и Каныгина, а с тыла - маневрирующий БТР. Но и бубенинской машине тоже досталось: огнем с китайского берега на бронетранспортере был поврежден прицел, гидравлическая система уже не могла поддерживать необходимое давление в шинах. Сам начальник заставы получил новое ранение и контузию. Но все же он сумел обойти остров и укрыться на берегу реки. Доложив по телефону в отряд об обстановке и пересев затем в БТР Стрельникова, старший лейтенант опять вышел к протоке. Но теперь он повел машину непосредственно по острову вдоль китайской засады.
Кульминация боя наступила в тот момент, когда Бубенин уничтожил командный пункт китайцев. После этого нарушители стали покидать свои позиции, унося с собой убитых и раненых.Расстреляв боезапас, БТР Бубенина отошел на лед между островом и советским берегом. Остановились, чтобы принять на борт двух раненых, но в этот момент машина была подбита. С переменным успехом бой продолжался.
В это время командование Иманского пограничного отряда (в состав которого входили заставы «Нижне-Михайловка» и «Кулебякины сопки») во главе с полковником Д. Леоновым вместе с маневренной группой и школой сержантского состава погранотряда находились на учениях Дальневосточного военного округа (примерно в 100 км от места событий). После получения сообщения о боях на Даманском Д. Леонов немедленно отдал распоряжение снять с учений школу сержантского состава, маневренную группу и выдвигаться в район острова. Ближе к 12.00 недалеко от острова приземлился вертолет с командованием Иманского погранотряда. Начальник отряда остался на берегу, а начальник политотдела подполковник А.Д.Константинов организовал поиск раненых и погибших непосредственно на Даманском. К вечеру 2 марта (после подхода «леоновцев») пограничники отбили Даманский и закрепились на нем.
В это время генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев звонил начальнику штаба Погранвойск и спрашивал: «Матросов! Скажи! Это война?» Генерал Вадим Матросов по долгу службы должен был знать, что происходит на границе! Но он ответил, что это не война, а пограничный конфликт. А фактический Верховный главнокомандующий Вооруженными силами СССР не в курсе, что вот уже много часов пограничники ведут бой против китайских солдат, при десятикратном превосходстве последних в численности, поддерживаемых огнем артиллерии и минометов с другого берега Уссуриxviii.
Советские пограничники потеряли (безвозвратно) 32 человека, 14 военнослужащих получили ранения. Раненый ефрейтор Павел Акулов (из группы Рабовича) попал в плен. Относительно того, почему именно на него обратили внимание китайцы, существуют две версии. Первая: верхняя одежда Акулова была просто поновее, чем и привлекла внимание. Вторая: нарушители границы перепутали его со своим погибшим. О дальнейшей судьбе Акулова практически ничего не известно. В некоторых статьях писалось, что китайцы поместили ефрейтора в железную клетку и возили по стране, демонстрируя народу в качестве «советского ревизиониста», а затем его тело сбросили с вертолета на советскую территорию. Точку над «i» поставил известный российский китаевед Д. Рябушкин. Он пишет: «На самом деле тело Акулова было возвращено советской стороне в обмен на убитого китайца, обнаруженного на острове. Обмен произошел на одной из застав Камень-Рыболовского погранотряда в середине апреля 1969 г., через полтора месяца после боя. Было составлено медицинское заключение по результатам вскрытия. Один из выводов состоял в том, что раны ефрейтора были крайне тяжелы, и он умер вскоре после пленения». (На пресс-конференции в МИДе СССР 7 марта 1969 года было сказано, что 2 марта советская сторона потеряла убитыми 31 человека, – понятно, что тогда в этот список по понятным причинам не попал Акулов.) В своем исследовании Д.Рябушкин впервые обнародует полный перечень павших в бою 2 марта: Акулов П.А., Буйневич Н.М., Ветрич И.Д., Гарилов В.И., Давыденко Г.М., Данилин В.Н., Денисенко А.Г., Дергач Н.Т., Егупов В.И., Ермолюк В.М., Змеев А.П., Золотарев В.Г., Изотов В.А., Ионин А.Ф., Исаков В.П., Каменчук Г.А., Киселев Г.Г., Колодкин Н.И., Коржуков В.Х., Кузнецов А.Н., Лобода М.А., Михайлов Е.К., Насретдинов И.Г., Нечай С.А., Овчинников Г.С., Пасюта А.И., Петров Н.Н., Рабович В.Н., Стрельников И.И., Сырцев А.Н., Шестаков А.Ф., Шушарин В.М.
Что касается китайских потерь, то они достоверно не известны, поскольку Генштаб НОАК до сих пор выдерживает строгое табу на подобную информацию. Сами же советские пограничники оценивали общие потери противника в 100-150 солдат и командировxix.
На острове следственная комиссия насчитала 306 «лёжек» с брустверами и циновками. Были найдены маскировочные халаты под цвет рыхлого тающего снега, большое количество опустошенных бутылок из-под китайской водки. Штыки карабинов были обернуты в бумагу, чтобы не блестели. Было обнаружено и несколько носилок, которые китайцы использовали для эвакуации раненых и убитых.
3 марта в Пекине прошла демонстрация около советского посольства.
4 марта в китайских газетах «Жэньминь жибао» и «Цзефанцзюнь бао» вышла передовица «Долой новых царей!», возлагавшая вину за инцидент на советские войска, которые, по мнению автора статьи, «двинутые кликой ревизионистов-ренегатов, нагло вторглись на остров Чжэньбаодаоxx на реке Усулицзян в провинции Хэйлунцзян нашей страны, открыли ружейный и пушечный огонь по пограничникам Народно-освободительной армии Китая, убив и ранив многих из них». В советской газете «Правда» в тот же день была опубликована статья «Позор провокаторам!» По словам автора статьи, «вооруженный китайский отряд перешел советскую государственную границу и направился к острову Даманский. По советским пограничникам, охранявшим этот район, с китайской стороны был внезапно открыт огонь. Имеются убитые и раненые».
7 марта уже посольство КНР в Москве подверглось пикетированию. Демонстранты закидали здание пузырьками с чернилами. «Долой клику Мао Цзэ-дуна!», «Позор Мао и его клике - предателям мирового коммунистического движения!», «Советский народ верен делу социалистической революции!», «Советский народ и партия - едины!», «Слава советским пограничникам!», «Советские границы неприкосновенны!» - эти призывы звучали перед китайским представительством. «Сюда пришли десятки тысяч москвичей - рабочие, служащие, деятели науки и культуры, студенты, чтобы выразить решительный протест против безрассудной политики военных провокаций клики Мао Цзэ-дуна. Нескончаемым потоком проходили они по улице, носящей высокое название Дружбы. Великую дружбу между советским и китайским народами, идеи пролетарского интернационализма пытаются похоронить маоцзэдуновские авантюристы, вставшие на путь предательства марксизма-ленинизма дела социализма в Китае. <...> Жмутся у зашторенных окон своего посольства китайские дипломаты. Прямо к ним обращены поднятые вверх кулаки демонстрантов, лозунги и транспаранты, разоблачающие маоцзэдуновскую клику политических авантюристов…» – писала на следующий день газета «Правда».
В день боя советское правительство направило правительству КНР ноту, в которой заявило решительный протест по поводу вооруженного вторжения в пределы советской территории и потребовало немедленного расследования и самого строгого наказания лиц, ответственных за организацию провокации. «Наглое вооруженное вторжение в пределы советской территории является организованной провокацией китайских властей и преследует цель обострения обстановки на советско-китайской границе. Советское правительство заявляет решительный протест правительству Китайской Народной Республики по поводу опасных провокационных действий китайских властей на советско-китайской границе. Советское правительство… настаивает на принятии безотлагательных мер, которые исключали бы всякое нарушение советско-китайской границы», – говорилось в частности в документеxxi.
«Кровь отважных советских пограничников, пролитая на берегах Уссури, не будет забыта», – предупреждала «Красная звезда» 9 марта.
До сих пор многие исследователи на Западе (да и в самом Китае) задаются вопросом – почему в Москве события на Даманском сразу же были преданы огласке, почему их стали эксплуатировать с такой пропагандистской шумихой? До этого пограничные инциденты с Китаем почти всегда замалчивались, а если о них сообщалось, то, как бы между прочим, иногда чуть ли не с целым годом опоздания. Так, о пограничных схватах 1961-1962 гг. стало известно лишь в марте 1963 года.
Китайская версия в этом смысле однозначна – пограничное побоище было умышленно подготовлено и спровоцировано Москвой, чтобы, прежде всего, отвлечь мировое внимание от очередного провала «предательской и двуличной политики новых московских царей» в Берлинеxxii, где, пообещав свою поддержку Ульбрихту, «Брежнев, Косыгин и Подгорный позорно отступили». Раскричав инцидент на Даманском и организовав антикитайские демонстрации в Москве и в других больших городах, «кремлевская клика ревизионистов» еще раз доказала свою «лакейскую преданность американским империалистам и западногерманским реваншистам»xxiii. Оставим подобные выводы на совести китайских авторов. Но то что инцидент 2 марта пришелся как нельзя кстати московскому руководству, – это факт: общественное мнение как на Западе, так и Востоке всецело переключилось на «вооруженный конфликт между двумя ядерными державами»,оставив в тени германские выборыxxiv. Потом на долгие годы тема Даманского исчезла со страниц советской печати.
Фактом является и то, что 1969 год был третьим годом «культурной революции» в Китае. Крах экономики, деградация науки и культуры, всеобщий хаос не могли не вызвать в китайском народе сомнений относительно правильности проводимого курса. Чтобы развеять эти сомнения, китайское руководство пошло на резкое обострение отношений с СССР, чтобы можно было всю вину за собственные провалы свалить на «советских агрессоров».
Многие исследователи полагают, что истинной целью китайского руководства в столкновении 2 марта было не противодействие Советскому Союзу, а внимание со стороны Соединенных Штатовxxv. Следовательно, инцидент 2 марта не был шагом со стороны КНР на пути решения пограничного вопроса с Советским Союзом. Это столкновение, инициированное китайским руководством, было направлено в адрес другого государства. Безусловно, этим государством являлись Соединенные Штаты Америки. Говорить об этом позволяет совокупность нескольких факторов. Главный из них – изменение политики США в отношении КНР, начавшееся с 1966 года. Основной причиной этого был кризис американской стратегии в Индокитае, и руководство США пошло на пересмотр доктринальных установок во внешней политике. В частности, в апреле 1966 года представители американской администрации сделали ряд заявлений, в которых признавали сдержанность китайской политики во Вьетнаме и указывали на отсутствие у США намерения вступать в конфликт с КНР. Аналогичные по смыслу заявления последовали в мае 1966 года и со стороны китайского руководства, хотя в сентябре 1966 года КНР повторила свою позицию относительно того, что нападение на ДРВ будет рассматриваться как нападение на Китай (впервые об этом было заявлено в 1964 году). На фоне этих сигналов в 1966 году в Варшаве открылись перенесенные туда из Женевы американо-китайские переговоры о нормализации отношений на уровне послов. Один из ведущих специалистов по внешней политике Китая Т.Робинсон, оценивая итоги столкновения, отмечал, что в результате инцидента 2 марта «структура отношений в пределах стратегического треугольника США – КНР – СССР соответствующим образом изменилась»xxvi.
После 2 марта на Даманский постоянно выходили усиленные наряды (не менее 10 пограничников, вооруженные групповым оружием). В тылу, на расстоянии нескольких километров от Даманского, была развернута мотострелковая дивизия Советской Армии (артиллерия, реактивные установки залпового огня «Град»).
Китайская сторона также накапливала силы для очередного наступления. Вблизи острова на территории КНР готовился к боевым действиям 24-й пехотный полк НОАК численностью около 5000 военнослужащих.
Однако, что делать дальше – никто из советских пограничников не знал. Военно-политическое руководство СССР молчало. Армейские части и подразделения не имели соответствующих распоряжений ни от министра обороны, ни от Генерального штаба. Руководство КГБ, в ведении которого находились пограничники, заняло явно выжидательную позицию, не желая, во-первых, терять собственный имидж и, во-вторых, понимая, что без поддержки Вооруженных Сил решительной победы не достичь. Именноэтим и объясняется определенная неразбериха в действиях советских пограничников, которая наглядно проявилась уже 14 марта.
Около 15.00 часов в Иманском пограничном отряде получили приказ от вышестоящей инстанции: убрать советские пограничные наряды с острова (логика этого приказа неясна, как неизвестно и лицо, данный приказ отдавшее). Пограничники отошли с Даманского, сразу же на китайской стороне началось оживление. Китайские военнослужащие мелкими группами по 10 - 15 человек начали перебежками выдвигаться на остров, другие стали занимать боевые позиции напротив острова, на китайском берегу Уссури.
В ответ на эти действия советские пограничники на 8-ми БТРах под командованием подполковника Е.Яншина развернулись в боевой порядок и начали выдвигаться в сторону острова Даманский. Китайцы моментально отошли с острова на свой берег. Около 20.00 часов от той же инстанции поступил другой приказ: остров занять. После 00.00 15 марта отряд подполковника Яншина в составе 60 пограничников на 4-х БТРах подошел к острову и расположился на немчетырьмя группами, на расстоянии порядка 100 м друг от друга, – отрыли окопы для стрельбы лежа. Командовали группами офицеры Л.Маньковский, Н.Попов, В.Соловьев и А.Клыга. Бронетранспортеры постоянно перемещались по острову, меняя огневые позиции.
Около 9.00 на китайской стороне заработала громкоговорящая установка. Советских пограничников призывали покинуть китайскую территорию, отказаться от ревизионизма и т.д. На советском берегу тоже включили громкоговоритель. Трансляция велась на китайском языке. Основной лейтмотив – «Одумайтесь, пока не поздно, перед вами - сыновья тех, кто освобождал Китай от японских захватчиков…» Через некоторое время с обеих сторон наступила тишина, а ближе к 10.00 китайская артиллерия и минометы (от 60 до 90 стволов) начали обстрел острова. Одновременно три роты китайской пехоты пошли в атаку.
Начался ожесточенный бой, который длился около часа. Было потеряно два бронетранспортера. К 11.00 у оборонявшихся стали заканчиваться боеприпасы. Отряду Яншина грозило окружение. Полковник Леонов доложил вышестоящему начальству о превосходящих силах противника и необходимости использовать артиллерию, но безрезультатно. У южной оконечности острова от 400 до 500 солдат явно намеревались ударить в тыл советским пограничникам. Положение усугублялось тем, что была утрачена связь между Яншиным и Леоновым: антенны на БТРах были срезаны пулеметным огнем.
Для того чтобы сорвать замысел противника, гранатометчики открыли огонь с советского берега. Этого в сложившихся условиях было недостаточно, и тогда полковник Леонов принял решение совершить рейд на трех [четырех] танках Т-62. Танковая рота была обещана Леонову еще 13 марта, но 9 машин подошли только в разгар боя. Леонов занял место в головной машине, и танки двинулись в атаку на китайцев у южной оконечности острова.Примерно на том месте, где погиб Стрельников, командирский танк был подбит китайцами (по разным версиям, выстрелом из гранатомета РПГ-2 или подорвался на противотанковой мине), а сам Леонов был убит выстрелом китайского снайпера при попытке покинуть горящую машину. Усугубляло ситуацию то, что Леонов не знал острова и вследствие этого советские танки слишком близко подошли к китайским позициям. Тем более что Леонов в точности повторил обходной маневр Бубенина, который не стал для китайцев неожиданным. На этом направлении они уже вырыли окопы, где находились гранатометчики. Двум другим танкам все же удалось прорваться к острову и занять там оборону.
(Подбитый секретный Т-62 советским солдатам вернуть не удалось из-за постоянных китайских обстрелов. Попытка уничтожить его из минометов не увенчалась успехом, и танк провалился под лед. Впоследствии китайцы смогли вытащить его на свой берег, и сейчас он стоит в пекинском военном музее).
Через два часа, израсходовав боезапас, советские пограничники все-таки были вынуждены отойти с острова.
14 марта в бой за остров был брошен и мотострелковый батальон 135-й мотострелковой дивизии под командованием подполковника Смирнова, фронтовика, каким-то чудом продолжавшего служить вместе с замполитом батальона, тоже фронтовиком. Батальон развернулся на БТР-60ПБ, перешел в атаку, но артогнем противника был остановлен. Мотострелки спешились и налегке, в армейских бушлатах бросились вперед. При этом все имущество сгорело вместе с подбитыми бронетранспортерами. Днем было терпимо (плюс 7–10 градусов), однако ночью температура опускалась до минус пяти, но теплых вещей не было, а выдать другие – не положено. Потребовалось вмешательство Москвы, чтобы получить замену всему уничтоженному.
...Атака продолжалась, но от сильного пулеметного и минометного огня батальон нес неоправданные потери, и комбат приказал отходить к своему берегу. Он вместе с замполитом вывел людей из боя, объяснил, почему он это сделал и, получив повторный приказ на атаку, отказался его выполнять, требуя подавить пулеметы и минометы противника, прежде чем бросать людей в бой, на бессмысленную гибель! Ну а дальше, как всегда: «Трус, под трибунал!» Но когда доложили в Москву, то главком Сухопутных войск генерал Иван Павловский, фронтовик, Герой Советского Союза, сказал: «Ну правильно комбат говорит! Подавите пулеметы!»xxviii И все сразу прозрели!
Стало ясно, что введенных в бой сил не хватает, и китайцы значительно превосходят отряды пограничников и армейцев численно. Неудача контратаки и потеря новейшей боевой машины Т-62 с секретной аппаратурой убедили, наконец, советское командование в том, что введенных в бой сил недостаточно для победы над китайской стороной. Тогда в дело вступили силы развернутой вдоль реки 135-й мотострелковой дивизии, командование которой в 17.00, в нарушение инструкции Политбюро ЦК КПСС не вводить в конфликт советские войска, отдало приказ своей артиллерии (в том числе отдельному реактивному дивизиону БМ-21 «Град») открыть огонь по позициям китайцев на острове. Это был первый случай применения в бою ракетных установок «Град», удар которых решил исход сражения. Наступила тишина.
Не обошлось без курьезов. Из воспоминаний участника событийЮрия Витальевича Сологуба, полковника в отставке: «Штаб ракетных войск и артиллерии (РВиА) округа, а не штаб дивизиона, как должно было быть, произвел расчеты, выдал данные для стрельбы на огневые позиции. 18 боевых машин дали залп, и 720 стокилограммовых реактивных снарядов (РС) ушли к цели за несколько минут! Но когда развеялся дым, то все увидели, что в остров не попали ни одним снарядом!Все 720 РС улетели на 5-7 км дальше, в глубь китайской территории, и разнесли деревню со всеми штабами, тылами, госпиталями, со всем, что там находилось в это время!Потому и наступила тишина, что китайцы такой наглости от нас не ожидали!
Почему так произошло? Штаб РВиА округа ошибся в расчетах, не учел превышение нашего правого берега над левым, китайским, плюс психоз начальников – скорее, скорее, вот и сработали по-нашему. А что противник? Да ничего! Только громкоговорители на острове орали непрерывно: «Прекратите стрелять снарядами, которые жгут землю! Иначе разобьем ваши собачьи головы!» Что же получилось? В каждую боевую машину заряжается 40 реактивных снарядов в требуемой комплектации, но суматоха – быстрей, быстрей – привела к тому, что заряжали все подряд, что было на складе, без разбора, не зная маркировки, – осколочно-фугасные, дымовые, зажигательные (термитные) снаряды, в полном беспорядке, одновременно ввинчивая взрыватели, убирая смазку. И когда это все прилетело, взорвалось, зажглось и задымилось, то ничего живого не осталось, все было перебито, перепахано и сожжено. Одним словом – ад кромешный!.. А что же мы? Новая команда: «Заряжай!» А нечего заряжать… Как нечего? Так нечего, нет снарядов. Почему нет, еще должно быть два залпа?! Они есть, но на складах! Почему не везете? Не на чем! А где ТЗМ (транспортно-заряжающие машины)? Их нет, вместо них приписаны машины из народного хозяйства! Ну так вперед! Не могём! Почему? Нет мобтелеграммы на призыв приписанного автотранспорта, и военкоматы не могут выполнить разнарядку… Дело доходило до смешного. Были случаи, когда в «тридцатьчетверки» с 85-мм пушками грузили 100-мм снаряды к орудиям Т-55, и наоборот... Моя 5-я танковая рота состояла из шести Т-34-85 и четырех СУ-100, при этом одна «тридцатьчетверка» и одна самоходка имели заваренные пробоины от снарядов. Вот только было непонятно, чьи снаряды проделали эти дырки: немецкие или японские… В течение дня 2 марта мы получили один боекомплект (БК) снарядов, это 60 штук, два БК патронов к пулеметам (11 000 штук) и двадцать БК гранат Ф-1 (200 штук) на каждый танк. Зато не дали нам сухих пайков, посуды и прочего имущества, необходимого на войне. Даже сухарями не удостоили. Потому что не положено! Воевать положено, умирать положено, а есть – не положено! Ну, скажите, разве это не идиотизм?!xxix
В 17.10 в атаку пошли мотострелки и пограничники под командой подполковника Смирнова и подполковника Константинова с целью окончательно подавить сопротивление китайских войск. Китайцы начали отход с занятых позиций. Значительная часть китайских солдат на Даманском (более 700 чел.) и сопредельной территории была уничтожена(по китайским данным более 6 тысяч). Подполковнику Смирнову и его замполиту вручили ордена Красного Знамени, отметили наградами и многих солдат и офицеров. Комбата назначили командиром мотострелкового полка на Красной речке, под Хабаровском.
Уроки, безусловно, были извлечены, командование Дальневосточного военного округа заменено, но действительные виновники московские от ответа ушли…
На этом активные боевые действия фактически прекратились. После таяния льда выход советских пограничников на Даманский оказался затруднен, и препятствовать китайским попыткам его захвата приходилось снайперским и пулеметным огнем. С мая по сентябрь 1969 года советские пограничники более 300 раз открывали огонь по нарушителям в районе Даманского. 10 сентября было приказано огонь прекратить, видимо, для создания благоприятного фона переговоров, начавшихся на следующий день в пекинском аэропорту. Немедленно Даманский (и Киркинский) заняли китайские военные.
События на острове Даманский продлились со 2 по 15 марта 1969 года. За период боевых действий советские потери составили 58 погибших (в том числе 4 офицера) и 94 раненых (в том числе 9 офицеров). Звание Героя Советского Союза получили полковник Д. Леонов и старший лейтенант И. Стрельников (посмертно), младший сержант В. Орехов (посмертно), старший лейтенант В. Бубенин и младший сержант Ю. Бабанский.
11 апреля 1969 года МИД СССР направил МИД КНР ноту, в которой предложил возобновить консультации между полномочными представителями правительства СССР и КНР, выразив готовность начать их в Москве 15 апреля 1969 года или в другое время, удобное для китайской стороны. В ответном заявлении китайцев формально не была отклонена идея мирных переговоров с СССР и подтверждалось, что Китай выступает против применения военной силы. Предлагалось, чтобы стороны по дипломатическим каналам уточнили место и дату переговоров о границе. Эти заявления легли в основу переговоров между Председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным, который возвращался с похорон Хо Ши Мина, и Премьером Государственного Совета КНР Чжоу Эньлаем. Стороны договорились о прекращении враждебных акций и о том, что войска остаются на занятых позициях. Фактически это означало передачу Даманского Китаю.
20 октября 1969 прошли новые переговоры глав правительств СССР и КНР, удалось достичь соглашения о необходимости пересмотра советско-китайской границы. Далее был проведен еще ряд переговоров в Пекине и Москве.
Летом 1969 года заметно обострилась ситуация на казахстанском участке границы, в районе Джунгарского выступа, охранявшегося Уч-Аральским пограничным отрядом.
12 августа пограничные наряды на постах наблюдения «Родниковая» и «Жаланашколь» заметили на сопредельной территории перемещения отдельных групп китайских военнослужащих. Начальник погранвойск Восточного округа генерал-лейтенант Меркулов предложил китайской стороне организовать встречу и обсудить обстановку. Ответа не последовало. На следующий день, около пяти часов утра, китайские военнослужащие двумя группами в количестве 9 и 6 человек вышли на линию Государственной границы СССР на участке пограничной заставы «Жаланашколь» и к семи часам углубились в пределы пограничного пространства на расстояние 400 и 100 м. Здесь нарушители начали окапываться, демонстративно выходить к окопам у линии границы. Советские пограничники не хотели доводить возникший конфликт до кровопролития. Вооружившись мегафоном, лейтенант Говор на русском и китайском языках обратился к китайским военнослужащим: «Вы нарушили советскую границу. Немедленно отойдите. Мы вас предупреждаем». Но китайские военнослужащие на это не реагировали. В это же время за линией границы в горах сосредоточилось еще около 100 вооруженных китайцев.
Через несколько минут в район вторжения нарушителей прибыли бронетранспортеры, личный состав заставы и резервы из соседних застав. Руководить действиями всех этих сил начальник штаба отряда поручил подполковнику П. Никитенко.
Через час со стороны вторгшейся группы было произведено несколько выстрелов в направлении линии окопов советских пограничников. По нарушителям был открыт ответный огонь. Завязался бой. В это время три группы китайцев общей численностью свыше сорока человек, вооруженные стрелковым оружием и РПГ, вплотную приблизились к Государственной границе и предприняли попытку ее пересечения с целью захвата ближайшей сопки «Каменная». Подошедшее с соседней заставы подкрепление — маневренная группа(МГ) на трех БТР-60ПБ — с ходу вступило в бой. Первый БТР (бортовой № 217) под командованием младшего лейтенанта В. Пучкова оказался под сильным огнем противника: пулями и осколками снесло наружное оборудование, изрешетило скаты, пробило в нескольких местах броню, заклинило башню. Сам В. Пучков и водитель БТР В. Пищулев получили ранения.
Группа из восьми бойцов, усиленная двумя бронетранспортерами, под командованием старшего лейтенанта В. Ольшевского, развернувшись в цепь, стала обходить нарушителей с тыла, отрезая им пути отхода. Со стороны заставы противника атаковала группа помощника начальника штаба МГ капитана П. Теребенкова.
Около 9.30 начальник пограничных войск округа доложил в Москву о столкновении и о том, что есть убитые и раненые с обеих сторон. Тут же последовало указание: «Захватить как можно больше трофеев и по возможности тел убитых провокаторов, а лучше пленных, чего не сделали на Уссури»xxx.
К 10 часам утра стало ясно: советская сторона потеряла убитыми 2 пограничника (сержанта М. Дулепова и рядового В. Рязанова) и 10 человек получили ранения. В плен попали 3 китайца. На поле боя было подобрано 19 трупов налетчиков. Пленных немедленно отправили в Уч-Арал, но довезти удалось лишь одного, двое по дороге умерли от ран.
О событиях, развернувшихся на участке границы СССР в Семипалатинской области, Всесоюзное радио передало в тот же день. Для освещения произошедшего туда прибыла большая группа журналистов центральных газет. Лейтмотив официальных публикаций сводился к следующему: «Жаланашколь — образцовый пример ликвидации заранее подготовленной, тщательно спланированной военной провокации на границе. Противник имел трехкратное превосходство. Его диверсионный отряд составляли опытные, квалифицированные бойцы. Они были отлично вооружены и экипированы. На поле боя были собраны в качестве трофеев: пистолеты ТТ — 4, пулемет РПД — 1, карабины СКС — 9, гранаты противотанковые — 4, гранаты ручные — 27, гранаты к РПГ — 6, радиостанция — 1, кинокамеры — 2 (среди убитых были два кинооператора), фотоаппарат — 1, длиннофокусный телеобъектив — 1, а также другие предметы снаряжения и экипировки»xxxi.
Анализ событий, произошедших на заставе «Жаланашколь», свидетельствует о том, что они являются образцом быстрого и четкого пресечения заранее подготовленной и тщательно спланированной вооруженной провокации. В ходе огневого боя была уничтожена диверсионная группа противника, в три раза превосходившая по численности советских пограничников. Прежде всего это стало возможным благодаря быстроте принятия решения на уничтожение, грамотной технической организации боя, решительности и мужественному поведению советских воинов. Важным итогом явилось также умелое применение бронетранспортеров и вертолетов, осуществлявших беспрерывную разведку, доставку боеприпасов и вывоз раненых.
7 мая 1970 указом Президиума Верховного Совета СССР № 5095-7 свыше тридцати отличившихся пограничников были награждены, в том числе двое — орденом Ленина, пятеро — орденом Красного Знамени, шестеро — орденом Красной Звезды и двое — орденом Славы 3-й степениxxxii.
Лето 1974 года было знойным, практически без дождей, реки сильно обмелели, и китайские суда пошли в протоку Казакевича на Амуре, что рядом с Хабаровском, но без разрешения. Естественно, их не пустили бронекатера Амурской флотилии. Чтобы умерить воинственную риторику беспокойных соседей (когда число непропущенных китайских судов приблизилось к четырем сотням), на прямую наводку была поставлена ствольная артиллерия, и последовало предупреждение, что в случае самовольных действий будет немедленно открыт огонь. Любителям провокаций ничего не оставалось, как убраться восвояси.
Пока был жив Мао Цзэдун, переговоры по пограничным вопросам хотя и велись, но не давали результатов. Он умер в 1976 году. Еще через четыре года разогнали «банду четырех» во главе с вдовой «кормчего». В 1980-е годы, прежде всего благодаря позиции генеральных секретарей ЦК Компартии Китая Ху Яобана и Чжао Цзыяна, были нормализованы отношения между нашими странами. В 1991 и 1994 годах сторонам удалось, руководствуясь договоренностью Хрущева – Лю, снова определить границу на всем ее протяжении за исключением островов у Хабаровска. Острова на реках были разграничены в соответствии с принципиальной договоренностью 1964 года лишь в 1990-е, то есть через два десятилетия после событий на Даманском. Остров Даманский был официально передан Китаю в 1991 году.
Наконец, в 2004 году удалось заключить соглашение относительно островов у Хабаровска и на реке Аргунь. Решение по островам на реках было принято в результате компромисса. Москве пришлось отступить от тех прав, которые ей принадлежали по договорам о границе. На это пошли ради того, чтобы достичь договоренности с китайской стороной относительно всей линии прохождения границы.
Теперь впервые за все почти 400 лет истории наших отношений с Китаем есть линия границы, с которой согласны обе стороны. Это важное достижение в двусторонних отношениях. Соглашение о разграничении островов на реках, в том числе в отношении Даманского и островов у Хабаровска, – это уступка с обеих сторон. Это не возвращение якобы утраченных ранее территорий, как это иной раз толкуют в КНР. И не победа одной стороны над другой. Эмоции, связанные с разграничением, через годы улягутся. А линия границы, признанная обоими государствами, останется.
«Чтобы в пограничном вопросе исчезли любые опасения, сторонам, очевидно, предстоит со временем прийти к соглашению относительно нового общего договора о границе. Им можно было бы заменить все ныне существующие договоры о границе, которые в КНР считают «неравноправными». С появлением такого общего договора вопрос о границе будет выведен из сферы межгосударственных отношений, он останется лишь предметом размышлений ученых в России и Китае», – считает профессор Юрий Галеновичxxxiii.
Вооруженные конфликты на советско-китайской границе в 1969 году показали, насколько опасно разыгрывать в политико-конъюнктурных целях территориально-пограничные темы, заложником которых на длительный период становятся отношения между странами. Разрешение подобных конфликтов является, как правило, результатом сложнейшего компромисса, поскольку они затрагивают высшие приоритеты государства — суверенитет и территориальную целостность. Ведь потребовалось свыше четверти века, чтобы преодолеть накал страстей, тяжелый груз взаимного недоверия и упреков, чтобы наши страны и народы перестали оборачиваться в прошлое и повернулись лицом в будущее. На сегодня установлено прохождение российско-китайской границы на всем ее протяжении (около 4,3 тыс. км). Тем самым внесен серьезный элемент прочности в каркас межгосударственных отношений. Не теряя исторической памяти, но извлекая должные уроки из прошлого, обе стороны обязались и впредь прилагать усилия к тому, чтобы граница была не разделительной межой, а полосой укрепления добрососедских отношений и взаимного мира.
С военно-политической точки зрения события на советско-китайской границе показали, как близка та грань, которая отделяет пограничный вооруженный конфликт от крупномасштабной войны. Ведь в конце 1960-х годов вдоль советско-китайской границы размещались силы в 658 тыс. советских и 814 тыс. китайских солдат. Пограничный вопрос требует мирного решения. Это – аксиома, оспорить которую довольно проблематично.
i http://www.pravda.ru/world/asia/far-east/303604-1/
ii http://www.ej.ru/?a=note&id=8829
iii Рахманин О.Б. К истории отношений РСФСР, СССР, РФ с Китаем. (Обзор основных событий, оценки экспертов). М., 1999. С.15-28.
iv См.: Osterman Ch. East German Documents on the Sino-Soviet Border Conflict, 1969. // http://wwics.si.edu/index.cfm?fuseaction=library.document&topic_id=1409&id=385.
v Галенович Ю. Эмоции улягутся, граница останется // Время новостей. 2009. 2 марта.
vi http://www.rustrana.ru/article.php?nid=11798
viii Российские исследователи не исключают, чтоостров Даманский «образовался на реке Уссури только в 1915 году, до этого он представлял собой выступающую часть китайского берега. Речная вода размыла перемычку и после этого на картах появился новый остров» (Рябушкин,Д.С. Мифы Даманского. М., 2004. С.30). Что касается названия острова, то наиболее правдоподобной представляется такая версия: неподалеку от него, на китайском берегу, находится устье реки Думухэ – небольшого левого притока Уссури. Издавна бытовавшее местное название реки – Думан (Думань). Это название, в свою очередь, трансформировалось в языке русского населения края сначала в Доман, а затем – в Даман. По названию приток Уссури названы и другие мелкие острова на этой реке. Название острова иногда связывают с именем инженера путей сообщения Станислава Игнатьевича Даманского, якобы занимавшегося в Приморье изысканием линии железной дороги и погибшего близ острова в 1888 г. при переправе через Уссури. Однако, как оказалось, человек с таким именем никогда не участвовал в строительстве Уссурийской железной дороги (http://www.damanski-zhenbao.ru/materials.htm ).
ix http://www.rustrana.ru/article.php?nid=11798
x Там же.
xi В сноске китайский автор делает такую пометку: «Эту историю мне поведал Цзянь Чжоу, офицер частей специального назначения 49-й полевой армии (и мой инструктор)».
xii http://www.istrodina.com/rodina_articul.php3?id=1380&n=77
xiii В январе 1979 г. вьетнамские войска, вторгшиеся в Камбоджу, свергли находившийся там у власти режим Пол Пота, союзный Китаю. В это же время Вьетнам высылал за пределы страны этнических китайцев, традиционно занимавшихся во Вьетнаме торговлей. В ответ на эти события китайское руководство официально объявило о намерении «преподать Вьетнаму урок». К этому времени Китай заручился поддержкой США. Вьетнам же являлся союзником СССР. Китайское наступление началось 17 февраля. По одной из версий, Пекин хотел заставить Ханой перебросить свои войска на север и тем самым ослабить натиск на красных кхмеров. 16марта, потеряв 62 тыс. 500 человек, 280 танков и бронетранспортеров, 115 орудий и минометов, 270 автомашин, китайские войска возвратились на исходные позиции. Однако значительная часть исследователей сходится во мнении, что нешуточные военные приготовления Советского Союза в Забайкалье, Монголии и на Дальнем Востоке - главная причина, по которой закончилась китайско-вьетнамская война. Иными словами, реальной угрозой применения силы Москва заставила Пекин покинуть территорию Вьетнама. Существует мнение, что война закончилась, потому что китайская армия (равно как и вьетнамская) в военном отношении показала свою слабость.
xiv http://www.istrodina.com/rodina_articul.php3?id=1380&n=77
xv http://ru.wikipedia.org/wiki/Пограничный_конфликт_на_острове_Даманский
xvi См.: Россия (СССР) в локальных войнах и вооруженных конфликтах второй половины ХХ века. М., 2000. С.128.
xvii http://nvo.ng.ru/history/2008-08-08/14_border.html
xviii Независимое военное обозрение, 2008, 8 августа.
xix Рябушкин Д.С. Остров Даманский. 2 марта 1969 года // Вопросы истории. 2004. № 5. С. 148-152.
xx В переводе означает «Остров сокровищ». Столь неожиданное наименование остров получил из-за внешнего сходства с древней китайской монетой - символом счастья и богатства.
xxi Правда, 1969, 4 марта.
xxii 5 марта в ФРГ должны были состояться выборы президента. В выборах собирались принять участие и жители Западного Берлина, несмотря на протесты правительств ГДР и СССР, утверждавших, что Западный Берлин не является частью ФРГ. Чтобы оказать давление на ФРГ, СССР и ГДР даже приурочили к этой дате совместные военные маневры. Но уже к 1 марта стало ясно, что выборы с участием жителей Западного Берлина все же состоятся. Такой поворот событий явно не вписывался в доктринальные установки Варшавского Договора и взаимные обязательства СССР и ГДР. В западном мире он мог был расценен как успех демократии и торжество преимуществ капиталистического строя, в социалистических странах– как уступка империалистам и бесперспективность коммунистических идеалов.
xxiii Жэньминь жибао, 1969, 4-10 марта.
xxiv См. подробнее: http://www.temadnya.ru/spravka/02mar2004/3703.html
xxv См.: Yang Kuisong. The Sino-Soviet Border Clash of 1969: From Zhenbao Island to Sino-American Rapprochement. // Cold War History. Vol. 1. № 1. (August 2000).P. 25 – 27.
xxvi Robinson T. China confronts the Soviet Union: Warfare and Diplomacy on China’s Inner Asian Frontiers. // The Cambridge History of China. Vol. 15. Part 2. Cambridge, 1991. P. 254.
xxviii См. подробнее: http://nvo.ng.ru/history/2008-08-08/14_border.html
xxix Сологуб Ю.В. Политый кровью остров Даманский. Воспоминания офицера – свидетеля событий марта 1969 года на Уссури // Независимое военное обозрение. 2008. 8 августа.
xxx Петров И. Жаланашколь: как это было // Пограничник. 1996. №8.
xxxi Спецназ. 1997. № 1. С. 25-32.
xxxii http://www.rustrana.ru/article.php?nid=20604
xxxiii См.: http://vremya.ru/2009/34/5/223946.html
