В сущности, задача, которая всегда стоит перед составителями школьных курсов истории, сродни поиску пресловутой национальной идеи. Но для начала взрослое общество должно четко осознать себя, свои интересы и ценности. Только после этого оно сможет внятно рассказывать о себе своим детям. С осознанием же у нас дела пока обстоят не блестяще. Смутный период нашей новейшей истории далеко еще не завершен, Россия продолжает двигаться вперед ощупью, место осознанных принципов пока занимает риторика, подверженная моде и частым политическим колебаниям. На повестке дня то демократия, то усиление государственности, то патриотизм, то интеграция в мировое сообщество, и риторические слои вновь и вновь затейливо перемешиваются.
Федеральный стандарт не мог не стать зеркалом этих процессов. Что же отражает это зеркало? Увы, отражает оно то, что есть на самом деле - идеологический разброд и шатание, эклектизм, фобии, претензии и комплексы. Авторов, что называется "штормит". То их заносит в ура-либерализм, то в розовый социализм, то в православно-патриотическую державность.
Особенно заметной эта неуверенность и противоречивость становится, естественно, когда дело доходит до советского периода отечественной истории.
С самого начала разработчики стандарта по истории оказались в более сложной ситуации, чем, скажем, их коллеги-химики или математики. Им пришлось формировать обновленное содержание образования по своему предмету, думая не только о том как бы согласовать дело рук своих с требованиями концепции модернизации образования, но и о том, как бы сделать его по возможности менее похожим на классическую советскую парадигму школьной истории.
Но наличие посторонней мотивации, как известно, ни в каком деле до добра не доводит. Вот и в данном случае обновление взгляда на советскую историю вылилось в странные риторические уловки.
Авторы боятся произнести термин "Великая Октябрьская социалистическая революция". Не устраивает их и "октябрьский переворот". Очевидно, что они находятся в недоумении, лишенные руководящей и направляющей генеральной линии. И явно пытаясь выкрутиться, они объединяют октябрь с февралем в "революционные события 1917 года". И тут же выдумывают загадочную "диктатуру революции" (очевидно, избегая слова "пролетариат"). Почти трогательны эти попытки избавиться от необходимости трактовать политически скользкие темы, переименовав их или просто закрыв на них глаза. Но вряд ли это умиление разделят авторы учебников, на которых все-таки ляжет обязанность что-то говорить об этих событиях и концепциях, приноравливаясь к хитрой неопределенности стандарта.
Кстати, проблема страха авторов стандарта перед одиозной советской терминологией выходит за пределы только курса отечественной истории. Великую французскую революцию они тоже разжаловали, лишив гордого эпитета, видимо, для того, чтобы учащиеся не подумали, что с таким ужасным делом как революция может быть связано что-то великое. Увы, излишняя осторожность заводит авторов прямиком в ловушку, ведь термин-то у них получился вполне в духе радикальной советской историографии, считавшей нужным принижать "неправильную" буржуазную революцию.
Попытки ввести в школьный курс истории совершенно новые идеологические концепции и понятия, оказались столь же неудачными, как и попытки избавиться от старых. И вот появляются в курсе для старших классов такие понятия как "евразийство" и "соборность". Причем изучать их предполагается не как поздние идеологические конструкты, а как подлинные проблемы, проходящие через века отечественной истории.
А вот и другие примеры душевных и интеллектуальных метаний авторов стандарта.
Почему в стандарте отдельным пунктом выделен Суворов, но то же не сделано для Ломоносова? В голову приходит лишь одно объяснение - военачальник с его подвигами и прибаутками, видимо, считается более полезным примером для воспитания юношества, чем ученый. Да и в свете нынешней нелюбви руководства Минобраза к естественным и точным наукам автор "Науки побеждать" имеет явное преимущество перед автором "Слова о пользе химии".
Что заставило составителей стандарта полностью проигнорировать Кавказскую войну и только сквозь зубы упомянуть польский вопрос? Замалчивание национальных проблем - явно не лучший способ воспитания в учащихся толерантности.
Встречаются в стандарте явления и просто необъяснимые. Почему даже на профильном уровне отсутствует понятие "холокост", и все преступления фашизма свелись к "«Новому порядку» в оккупированных странах", да и тот предлагается изучать факультативно? Скинхеды должны быть тронуты такой политкорректностью...
А почему изучение отечественной культуры на уровне основной школы обрывается на периоде Великой Отечественной войны? Ведь для ребенка образом современности является именно культура, в которой он живет, а вовсе не малопонятные и малоинтересные в его возрасте политические и социально-экономические процессы, которыми его пичкают составители стандарта.
И уж совершенно загадочно выглядит упоминание в государственном стандарте имени действующего президента. Кажется, стандарт штука долговременная, он создается в расчете на многолетнее существование, и непонятно, что будет делать министерство при смене первого лица государства - стандарт переделывать, что ли, вписывая туда имя нового лидера? К примеру, так: "В.В.Путин и проблемы реформирования российского государства в начале XXI в.", а следом: "NN и проблемы дальнейшего развития российской государственности в первой четверти XXI в.", "YY и новые перспективы России в середине XXI столетия" и т.п.
Современность - всегда больное место преподавателей истории и авторов учебников. История, сделанная вчера-позавчера и делающаяся ежеминутно, обжигает, как неостывшая магма. Попробуйте-ка внятно объяснить четверокласснику, что за "старые проблемы российского реформаторства" подстерегли Горбачева. Или обсудите с классом десяти-одиннадцатилеток "«шоковый» переход к рыночной экономике и его альтернативы"...
Сделав попытку вырваться из советской колеи, стандарт неожиданно забуксовал на месте. Из-под пера его авторов вышло что-то непонятное - ни рыба, ни мясо. С одной стороны, видно похвальное стремление избавиться от навязчивой политизации. С другой, совсем без политической концепции тоже не получается, но вот с современной концепцией как раз большие проблемы. Ее попросту нет, и это лишает авторов стандарта ориентиров, заставляя их бродить, спотыкаясь, в идеологических потемках. В итоге, вроде бы, от советского образца стандарт ушел, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что ушел совсем недалеко.
В старших классах появился проблемный метод изучения материала вместо хронологического - нововведение, вызывающее большие споры и пока не доказавшее свою образовательную эффективность. Но смотрится современно. Вместе с тем фатальный разрыв отечественной истории и всемирной даже на профильном уровне так и остался непреодоленным, как будто Россия - не просто особый континент, а чуть ли не особая планета, живущая в своем - параллельном остальному миру - пространстве-времени.
Эклектизм проглядывает в стандарте повсюду, и избежать его, по-видимому, просто невозможно. В ситуации, когда не существует общественного консенсуса по важнейшим политико-экономическим проблемам развития современной России, подобный консенсус не может быть достигнут и применительно к проблемам историческим. Даже скромное желание сделать полностью деполитизированный, позитивистский курс натолкнется на отсутствие общепринятой терминологии. Поэтому напряженная дискуссия о содержании стандартов неизбежна. Хочется надеяться, что она хотя бы отчасти поможет и составителям стандартов, и авторам учебников, и учителям, которым изо дня в день приходится возворять некий порядок в детских головах.
По просьбе "Общества.Ру" свои замечания к проекту стандарта по истории высказывает Мариэтта Чудакова - ученый-литературовед и общественный деятель, одна из участников обсуждения стандарта в рамках Общественного экспертного совета.
- Совершенно необходимо сделать упор на основные узлы российской истории. На них нужно как бы направить прожектор, который осветит их и прикует внимание учащихся. Должны быть выделены такие мощные факторы как формирование империи (начиная с присоединения Казани) и неограниченного самодержавия, складывание крепостного права в России в середине XVI - середине XVII века - в то самое время, когда Западная Европа от него освобождалась, что составило нашу специфику и определило дальнейшую историю России. С того времени возникли особые российские отношения между властью, подавляющим большинством населения и тем, что называется обществом. Отношения, которые несли в себе потенциал катаклизмов и с особой силой как последствия нашей истории сказываются сегодня. Чем лучше мы поймем, как они складывалось в истории, тем больше будет понятно, что происходит сегодня, и что мешает демократизации. Еще один важный узел - 1910-е годы, когда начали сказываться результаты и последствия Великой реформы. Важно выделить особое значение событий первой половины XVIII в., первой четверти XX в. и конца XX в.
Необходимо помнить, что сегодняшняя программа обращена к поколению, родившемуся в годы революции августа 1991 года. Хотя эти дети ежедневно слышат о ее последствиях от родителей и старших, они все равно не имеют ключа к происшедшему и к происходящему у них на глазах. Между тем все это теснейше связано с историей России, особенно XVIII - XX вв., и ключ должен быть дан именно в учебниках истории. Особенно важно подвести итоги XX века.
Но здесь встает вопрос о пределах плюрализма. Мы хотим научить сегодняшних учащихся самостоятельно мыслить, и в этом - заявленная цель образовательного стандарта. Но учить самостоятельно мыслить не значит поселять хаос в головах учащихся. Некоторые вещи надо трактовать однозначно. Нельзя, например, в Германии при изучении ее истории давать плюралистические оценки Освенциму. Однако страх перед однозначностью, перед изложением единственного взгляда, ощущается в стандарте именно в тех местах, где он совсем не должен ощущаться. Все колеблется, когда доходит до роли Ленина, "Апрельских тезисов", вообще до революции и советской власти. Укажут, например, на тоталитаризм, а дальше в какой-то момент это все превращается в модернизацию, индустриализацию, и оказывается, что в целом вообще все хорошо. Не выдерживается единая линия, чтобы учащемуся было понятно, что весь XX век прошел под знаком катастрофы - Октябрьского переворота. Не показано и то, как складывались в течение долгого времени константы российской жизни, которые и сейчас проявляют себя в сегодняшних проблемах. Власть в России, чиновники в России, общество в России, взаимоотношения между ними - это все недостаточно прорисовано.
Мне кажется крайне важным и то, что в тексте стандарта от времени проступает старая мысль о том, что на истории надо воспитывать патриотизм. Особенно заметно это на уровне основной, непрофильной школы. Надо понять, что патриотизм не воспитывается путем изучения событий отечественной истории. Нельзя изучать историю, исходя из того, что "у нас была замечательная история, поэтому ты должен любить свою страну". Все должно выстраиваться наоборот, и в школе должна воспитываться совсем другая идея: "Я со вниманием изучаю историю своей страны, какая бы она ни была, потому что это моя страна, и я ее люблю". Таким образом снимется опаска в изложении драматических перипетий российской истории.
