Российское Министерство финансов, по крайней мере пока, решило отказаться от идеи изменения определения налогового резидентства, благодаря чему многие россияне-владельцы офшорных компаний получили возможность и дальше «оптимизировать» свои налоговые выплаты в российский бюджет. Эта идея напугала бизнес — и совершенно справедливо, потому что ее реализация привела бы к сокращению возможностей для ухода от налогов. Об этом пишет экономист Михаил Делягин в «Комсомольской правде».
«Мы знаем мертвую хватку Минфина, с которой он дерется за "выпадающие доходы бюджета", даже если они туда "не впадали". Мы знаем беспредельный фискальный энтузиазм, с которым Минфин отстаивает все предназначенные бюджету налоги/сборы и поборы, а также непрерывно выдумывает новые», — пишет Делягин и поясняет, что ужесточение критериев российского резидентства связано с обязанностью российского резидента платить налоги с так называемых КИКов – контролируемых иностранных компаний. Между тем для значительной части россиян-нерезидентов именно Россия является основным, в большинстве случаев чуть ли не единственным источником доходов, а так называемые КИКи – это офшоры, служащие единственной цели – минимизировать налог или не платить его вовсе.
«Идеи Минфина напугали бизнес, — сообщают "Ведомости". — При снижении срока до 90 дней российскими резидентами могли бы стать российские граждане, которые переехали за рубеж, но часто бывают в России». «Здесь уместно обратить внимание на еще одну страшную угрозу, якобы замышляемую Минфином, которой нашему пугливому бизнесу также удалось счастливо избежать: это угроза ввести еще и критерий "центра жизненных интересов". То есть человек автоматически признается резидентом страны, где у него есть недвижимость, работа, семья, активы — то есть, источник жизненных благ. С которыми он так или иначе связывает свою судьбу. Понятно, что вопрос определения критериев такого центра непростой, и ответ, которым Минфин успокоил испуганных бизнесменов, был вполне адекватен: Минфин договорился обсудить с бизнесом критерии определения центра жизненных интересов в ближайшие годы и только потом принимать решение», — отмечает Делягин. Между тем решение отложенное на годы, как известно, не принимается никогда.
А вот в Соединенных Штатах Америки есть понятие глобального резидентства: любой американский гражданин является резидентом США, вне зависимости от того, где он ведет бизнес, потому что перед американским регулятором вопрос о «центре жизненных интересов» американского гражданина не возникает.
А российский Минфин, как пишет Делягин, с поразительный лёгкостью «сполз со своей классово-чуждой идеи».
«Может быть, это неудачная попытка как-то смикшировать провал широко объявленной деофшоризации?» — загорается вопросом Делягин. Сам Силуанов объяснял ход своей мысли так: «Чтобы проще было работать и, чтобы наши те еще бизнесмены, которые в одно время убежали на Запад, сюда к нам возвращались».
«Если серьезно: финансовое ведомство, которое высасывает из экономики все средства, включая потенциально инвестиционные ресурсы, добившееся колоссального сжатия платежеспособного спроса и именно таким образом геройски победившее инфляцию; ведомство, имеющее огромные остатки на счетах казначейства и сверхнормативные, то есть омертвленные резервы, оказавшееся неспособным эффективно использовать бюджетные средства, выделенные на проекты развития, добившееся десятилетней стагнации в своей стране – это ведомство с легкостью отказывается от любых идей, связанных с противодействием уклонению от налогов так называемых физлиц, кои и являются единственными благоприобретателями созданной этим ведомством системы. А кто-то утверждал, что марксизм мертв…» — подводит итог Делягин.
