Нечего и стараться упомянуть все темы, возникшие за цхинвальское время. Выкрутиться можно, лишь распределив все это как-то по плоскостям: военная, скажем, дипломатическая, внешняя, внутренняя, медийная. Только вот чтобы ровно без геополитики, наоборот: на каждой из этих плоскостей время течет по-своему, события развиваются не синхронно. Вот это и было видно – а это редко бывает видно - как последовательно начинается движение в каждой из них, притом – с запозданием друг относительно друга.
Все это, в общем, сложно и запутанно. Поэтому надо привести какой-нибудь очень простой пример. Вот, как это все выглядит из Киева. Да, часть Украины очень переживает за происходящее, так что издание "Украинская правда" печатает трагический сценарий за сценарием. Трагизм, конечно, состоит в неотвратимости скорой оккупации Украины. Россия против Грузии: восстановление Империи, "Освободительная" война , Украина – следующая?. Да, это УП, со свойственным ей мироощущением, а в деталях особенно отчетлив последний из упомянутых текстов: "Россия начала в Грузии войну за установление нового мирового порядка. Грузия – это первый этап, но вместе с тем и "пробный шар". Демократическому миру брошен вызов, не менее опасный, чем политический ислам. Если Запад проглотит пилюлю и простит России грузинскую войну, вторжение "миротворческих танков" в Украину станет лишь вопросом времени".
В полном соответствии с ощущением регионального апокалипсиса, глава партии "Единый центр" Криль (проющенковская партия, недавно откололась от блока "Наша Украина" –"Народная самооборона" в расчете на отдельную пропрезидентскую карьеру) обвиняет премьера Тимошенко в государственной измене. По версии Криля, из-за ее амбиций Украина может утратить свой суверенитет. Потому что Тимошенко не реагирует "относительно вооруженного конфликта на территории Грузии", хотя "Следующей будет Украина. Сегодня это становится очевидным. Об этом открыто заявляют политики как в Украине, так за ее границами".
Все это упоминается потому, что эта речь была произведена днем 13 августа, а еще накануне имелась встреча Саркози-Медведев, боевые действия в основном прекратились. То есть, тематика, возникшая в одной из плоскостей, не может остановиться, но по инерции движется в сторону абсурда. Конечно, это не чисто украинская особенность, просто у них такие истории всегда наглядны.
Примерно то же, в более спокойном виде уже отмечалось во вполне логичной статье "Газеты.ру": "Реакция мирового сообщества на войну в Грузии положила логический предел внешней политике конфронтации, которую Россия проводила в последние годы". Это вот конкретно об инерции представлений.
И, соответственно, о том, что теперь действительно произошло какое-то изменение, но ни его параметры, ни последствия еще непонятны. Оценивать ситуацию можно пока только со ссылками на прошлое, точнее – исходя из той же инерции представлений. Цитата дальше: "Пятидневная война с Грузией заставила осознать, что у России нет геополитических ресурсов для исполнения роли "справедливого международного полицейского". Ее действия прямо и однозначно не поддержала практически ни одна страна мира, в том числе на постсоветском пространстве. И это стало наглядным свидетельством системных негативных последствий российской внешней политики последних лет. Когда Россия попыталась связать свою военную миссию с гуманитарными ценностями и защитой малого народа от геноцида, ей, по большому счету, никто не поверил.
Хотя основания верить, учитывая последствия действий грузинской армии в Южной Осетии, несомненно, были".
Вывод: "Если Россия хочет играть роли великой державы, действительно влиять на ход мировой истории, она должна объективно разобраться в причинах такой изоляции и начать корректировать свой явно тупиковый внешнеполитический курс последних лет".
Если брать проблемы не России (что бы это понятие ни значило), а СМИ и комментаторов, то последние испытывали тяготение к благоглупостям в формате за все хорошее против всего плохого, а детали различались в соответствии с тем, кто и как понимает эти "хорошее" и "плохое". То есть, это вторая – после инерционности отношения к фактам - главная тема: выстраивание медийной позиции. И, разумеется, отдельная плоскость развития событий. Мало того, если даже внешнюю политику можно более-менее быстро изменить за счет действий политиков, то управляющие структуры в целом, а также СМИ - будут сильно тормозить. Просто по кадровой инерции. Людей-то сразу не заменишь, а имеющимся мозг не проапгрейдишь. Конкретные претензии очевидны, например, как отметил А.Мальгин, "Пять-шесть удачных снимков, разошедшихся по планете, могли бы по своему эффекту сравниться с результатами деятельности дивизии. Такие снимки попадают на обложки, а на телевидении превращаются в заставку, в ВИЗУАЛЬНЫЙ БРЭНД события. Профессия журналиста, особенно телевизионного журналиста, достаточно себя скомпрометировала. Слову люди не верят. Люди верят картинке. Покажите расстрелянную осетинскую семью, мать, плачущую над умершим ребенком, улицу, где у каждого дома труп, и т.п., а потом говорите о геноциде. Именно в такой последовательности: сначала покажите, потом обобщайте. А у нас было наоборот: сначала объявили, и только через четыре-пять дней кое-что показали".
К слову, определенные сдвиги тут были. Та же пресс-конференция Саркози-Медведев выглядела не постановочной, а вполне реальной. Но ведь и в этом случае медйиная сторона лишь следовала за политиками. Но некоторый сдвиг относительно уже привычного формата пресс-конференций Первого лица был.
Но это частный случай. В целом же информация запаздывала и к моменту, когда она начала появляться, уже были высказаны все возможные мнения и заявлены позиции, опиравшиеся не на информацию (которой не было), а на ощущения и позиции говорящих. Так что сама информация а) служила лишь для иллюстрации их позиций (если картинка нарисована, то под нее интерпретируется все, что угодно) и б) вообще уже слабо замечалась на фоне массы мнений. Вопрос, нужна ли вообще информация тем, кто поторопился высказаться? Это, легко понять, уже внутренняя и самая долговременная проблема - наличие заранее известных ответов по любому, даже не вполне известному поводу. Что происходит в таких случаях? А тогда употребляются штампы. Например, "Известный российский правозащитник Сергей Ковалев призвал мировое сообщество осудить действия России в Грузии. Под предлогом защиты российских граждан Россия начала агрессию против Грузии, говорится в заявлении Ковалева, поступившем в редакцию "Граней". Он призывает исключить Россию из "большой восьмерки", ввести антироссийские санкции на уровне ООН, ОБСЕ и ПАСЕ". "Россия потеряла моральное право на миротворчество в Абхазии и Южной Осетии, когда в обход руководства суверенной Грузии открыто сблизилась с фактическими органами власти этих самопровозглашенных образований" – говорится в заявлении".
Тут две непонятки. Все та же: что такое Россия, и откуда у С.Ковалева презумпция на оценку наличия морального права? Это не в порядке полемики с заявлением "Мемориала" и вовсе не желая оспорить право Ковалева производить оценки. Это лишь о том, что привычные схемы описаний действительности не выглядят адекватными. Предъявленный штамп не позволяет обнаружить никакого изменения ситуации, и ситуация не может рассматриваться как принципиально новая. Факты (не слишком известные говорящему) употребляются ровно затем, чтобы приложить к ним традиционные "за" или "против". Не наоборот.
Другой пример, "список Илларионова", три последних пункта:
"10. Институциональная катастрофа, о предчувствии, прологе и начале которой уже приходилось говорить, происходит на наших глазах. Главной (хотя и не единственной) ее жертвой являются российские граждане.
11. Война помогла проявить истиные лица некоторых т.н. "либералов" и "демократов", до нее осуждавших "постимперских синдром", но при ее наступлении поспешивших прогнуться перед властью, призвать к "походу на Тбилиси", потребовать укрепления силовых структур.
12. Единственной общественно-политической организацией, участники которой смогли сформулировать разные позиции по поводу войны (в том числе и те, с которыми я принципиально не согласен) и начать обсуждать их, стала Национальная Ассамблея. Тем самым на деле (в том числе в условиях кризиса) было продемонстрировано, что в настоящее время именно она лучше, чем какая-либо иная структура, выполняет функции протопарламента".
Понятно, что пункты 11 и 12 полностью аннулируют любой интерес к предыдущим, содержащим оценку ситуации. Странно же навешивать на войну миссию "проявить истинные лица". Странно использовать ситуацию для пиара своей НацАссамблеи. Но это частности, а основное – весь оппозиционно-протестно-критический потенциал фактов надежно упакован в штампы, что дальше?
В чем, собственно, присутствует новизна? Уже сказано: " ей, по большому счету, никто не поверил. Хотя основания верить, учитывая последствия действий грузинской армии в Южной Осетии, несомненно, были" Основания для действий есть, но сложившаяся репутация обеспечит им дурную оценку.
Второй момент: во всех откликах государство предполагается настолько единым и цельным, что нельзя предположить в нем наличие институций, каждая из которых действует в определенной плоскости. Конечно, когда все слипается в единственный ком с названием "власть", или "государство", или "Россия", или "страна" - оценок по существу быть не может, а любое мнение вырождается в "за" или "против". В данном случае такой подход несколько, хм, семантически недостаточен. В этой схеме вещи в нем никогда не существуют в развитии, варианты не предполагаются, ничто не зависит от того, как именно пошло дело. Здесь все это не годится.
Вот, например личный момент: сейчас государство явно не сводится к физическому Первому лицу. Нынешнее двоевластие, пусть даже только медийное, сильно институализировало ситуацию. Этот момент пока не слишком-то зафиксирован. В лучшем случае, возникала тема Путин против Медведева, кто стал круче. А то, что между ними возникло вполне себе большое и решительно не описанное пространство, в котором конкретно функционируют госструктуры, действия которых просто физически не могут быть сведены к личным действиям президента или премьера, так вот этого – нет. В самом деле: из-за этого двоевластия государство как таковое перестало олицетворяться одним лицом, как следствие – оно перестает олицетворяться ими.
Это, очевидно, новая ситуация. Системы описаний для нее нет. Нет логики и понятий, которыми тут можно представить планы, перспективы и т.п. Политологи, кстати, все куда-то разом подевались, а оставшиеся ограничиваются расплывчатыми заявлениями общего характера, притом – вполне на текущие темы. Но рамки явно изменились.
Но, конечно же, любое изменившееся, ставшее неопределенным положение дел проще всего закидать привычными штампами. Из ничего и выйдет ничего, отчего все эти перемены будут отведены в сторону, ради получения конкретной оценки "за" - "против".
Но вот как быть, когда ситуация развивается? Скажем, Медведев и Саркози согласовали план из шести пунктов: не прибегать к использованию силы, окончательно прекратить все военные действия и т.п. Последний пункт: "мировое сообщество начинает обсуждение вопросов будущего статуса в Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности". Как известно, Саакашвили от шестого пункта отказался, а Медведев с этим согласился. Вот как оценить? Это поражение? Или победа – с другими пунктами-то согласился? Вот, для разнообразия, точка зрения Колерова, который как раз пытается ситуацию "прокачать": "Грузинское руководство, видно, не понимает, что пакетное обсуждение вопроса о статусе Абхазии и Южной Осетии - это факт большого компромисса со стороны России, потому что проведение вопроса о статусе Абхазии и Южной Осетии без пакетного обсуждения ухудшает переговорную позицию Грузии, так как делает вопрос о статусе не только отдельным, но и свободным от сопряженных обстоятельств…Поэтому любое дальнейшее обсуждение статуса Абхазии и Южной Осетии будет обсуждением нынешнего, изменившегося статус-кво. А именно это фактически частичная признанность государственности со стороны России".
Легко заметить, что время действия его оценки превышает время существования конкретной реакции "удалось - не удалось". Но, конечно, самый простой подход всегда ровно в том, кто победил. По возможности - на каждой из задействованных плоскостей. Реальная война – выиграна, медийная – скорее, наоборот. Или даже по части конкретной войны: осетин перестали убивать в ЮО, однако Россия не использовала военный успех, не дошла до Тбилиси и не сместила Саакашвили. В сумме – победа или поражение? Враг разбит и отброшен, но операция остановлена, имперские цели не достигнуты. Запад реагирует кисло, а вот внутри страны – иначе. Как это сложить вместе и вывести суммарный итог: победа или поражение?
Где, короче, говорящие политологические головы? Нет голов. Есть, конечно, версия, что победителям не нужны эксперты - так что тогда у нас тут победа. Но, с другой-то стороны, как же они не нужны – победу надо отформатировать, а иначе ее и не заметят. Значит, поражение? Но быстрая победа в одной плоскости может оказаться долгосрочным поражением в другой. Сложить все вместе – выйдет уже полная путаница.
Короче, в рамке "победа" – "поражение", "за" и "против" эта история не разрешима. Нынешние действия России были связаны с предыдущими действиями Грузии, которые, в свою очередь, возникли в определенной схеме отношений, сформировавшиеся еще раньше. Реагирование выглядело логичным в этой схеме, но последствия всегда отличаются от предполагаемых - потому что в результате действия изменится сама схема.
Мало того, эта схема входит в отношения с другими, скажем – схемой внешнеполитических отношений, которые – в свою очередь – слабо определяют развитие во внутригосударственной схеме. Очень разветвленная структура. И все ее элементы непременно меняются, после того, как изменилась структура одной из составляющих. Да, все это чрезвычайно путано – ровно потому, что оценка разветвленных структур совершенно не свойственна российской политике. В традициях вечных олицетворений ее Первыми лицами она тяготеет к простоте отношений физлиц – это вот там можно рассуждать о чьих-то победах и поражениях, ставя себя на их место. А в данном случае все не одномерно.
Но традиция сильна, шаблоны ищут себе применения. Например, производятся опросы на тему "война глазами русских и грузин". Но ведь и тут ситуация изменилась: что-то не видно сейчас никакой антигрузинской кампании, по крайней мере - целенаправленной кампании. Раньше это делалось на раз, по куда менее тяжелым поводам. И на "за" и "против" все расписывается с куда большим трудом, чем раньше. Очевидный пример от Граней.ру: " Вторая часть колонки Эдуарда Лимонова, посвященная войне России с Грузией, по решению редакции и с ведома автора не публикуется".
А вот что касается темы поражения в медийной войне, то – это очень интересно. Медийная плоскость как раз не является отдельной и независимой. Медийный уровень соотносится со всеми остальными. Так что проблема адекватной медийной системы прямо связана с кадровым подходом, используемым властью, способом организации государственных месседжей, идеологическим окормлением населения и т.п. Факт есть факт: нынешние ответственные за госинфорамцию не справились со своей работой. А Общественная палата с ее пропагандой может вконец испортить этот самый имидж государства. Как тут изменить ситуацию? Это же такой пласт, на котором стоит все государство со всеми его официальными лицами и институциями. Никакой управленческий слой тут ничего не может сделать, только медийный. Но, коль скоро, в медийной плоскости сводятся все остальные, то менять его - менять очень многое. Так что, какая уж тут медийная война, совершенно она не медийная.
