Лето, птички поют, огородники копаются в огородах, на душе, однако, не спокойно. Отчасти этому способствуют медиа, заточенные на ожидания войны. Один из претендентов (сейчас так и говорится – «претендент», без упоминания на что, собственно, претендент, типа принц крови) имеет отношение к Министерству обороны – отсюда и война. Все понимают, что про войну - это конъюнктура, но все равно страшно.
Итак, про войну…
Одна война начинается где-то в районе Каспийского моря, потому что там вдалеке Иран и провальная американская политика. Естественно, захватывает нас. Вот сидим мы с удочками в дельте Волги, - рассказывает Глеб Павловский в «Реальной политике», - а в сорока км от нас рвутся ракеты, эстетически красивое зрелище…
Другая война начинается в Палестине, потому что там Хамас и тоже провальная американская политика, замешанная на неуемной мании насаждать где только можно демократию народам, которым демократия до лампочки. Как нам, например… Эта война захватывает, Израиль, Иран, потом – опять же нас.
Третья война надвигается из Азии, потому что азиатские страны, ныне находящиеся в конфликтах и противоречиях друг с другом, вполне могут когда-нибудь друг друга простить, как мы – Германию, договориться и обратить взор на бесхозные территории нашего Дальнего Востока. А поскольку в Азии тоже провальная американская политика, вполне может нехило разгореться.
Что ж, всем этим угрозам и вызовам противостоит наша адекватная внешняя политика. И хотя друзей у нас никаких больше нет, одни враги, зато и проще. Мы помогаем Ирану развивать мирный атом и везде вставляем палки в колеса американской политике, чтобы та была еще более провальной. Что произойдет, когда Америка окончательно провалится, решительно неизвестно. Возможно, заполыхает так, что любо дорого смотреть. Естественно, захватит и нас, но к тому времени у нас уже будет боевой президент, да и Путин не уходит далеко. Так что вроде бы и компенсировалось.
Теперь об обществе. Как обычно и бывает в стране, которая активно готовится к войне с внешним врагом, лояльные граждане – чтоб оставаться в тонусе – сами собой приступают к активному искоренению недочеловеков. На место последних органично вписываются геи. Хотя , если судить по сводкам бравых «Георгиевцев», борьба получается странная.
Вот, – пишут они, – мы стройными колоннами подходим к памятнику "Героям Плевны", где обычно тусуются половые извращенцы, чтобы, наоборот, провести среди них молебен. А те трусливо атакуют нас. Мы, в свою очередь, мужественно разбегаемся на заранее подготовленные позиции, а одного нашего товарища даже уносят с пулевым ранением в шею. Интересно, что милиция отказывается проводить расследование, потому что, как мы предполагаем, мы потревожили чей-то бизнес, а врачи отказываются вытаскивать пулю (от духового ружья), потому что, говорят, вытаскивать ее – опасно для жизни (????).
Было это или не было, выясняли у Вл. Соловьева в последней дискуссионной передаче на ТВ к «Барьеру!» Причем, Соловьев – даром, что ведущий и судья на поле, то есть лицо по сценарию нейтральное, – от геев дистанцировался и к Алексею Николаеву обращался не иначе как по-женски всплескивая ручками. Чтоб, значит, не заподозрили в симпатиях. Но пусть скажут спасибо, что пригласили!
Впрочем, все это опять же детский лепет. 21-22 июня, в День памяти и скорби, схватились уже основательно. Когда кавказцы кощунственно отплясывали лезгинку у памятника героическому Жукову, подошли наши, в смысле патриоты, ну и понеслась….
Замечательно, однако, то, что пока геи, кавказцы и националисты сообща отвлекали и разводили публику, работая как бы на подтанцовке у больших политиков, депутаты под сурдинку еще немножко расширили понятие экстремизм, хотя и предыдущая формула описывала практически все многообразие человеческого поведения. Насколько можно понять, добавились наказания за разжигания вражды по… социальному признаку.
Ну, например, когда рабочие недовольны капиталистами, работники – администрацией, москвичи – рублевскими, обозреватель – главным редактором…
Так же под сурдинку же (поскольку вдруг и ниоткуда) возник Следственный комитет, вызывающий в памяти почему-то Малюту Скуратова, хотя в основе его создания цель самая благая. Разделение властей и отделение функций следствия и функций надзора, что давно пора. А то в наших судах все время как во французской комедии. «Слово адвокату». «Нет прощения моему подзащитному!» «Браво, гражданин!»
Однако у нас, как всегда, свой путь и то, что получилось в результате, достойно изучения, то есть неясно.
Во-первых, следствие и надзор все равно остались внутри все той же прокуратуры, поскольку глава Следственного комитета по штату – зам. Генерального Прокурора. Опля! Во-вторых, не получилось и сосредоточить все следствие в одном месте, как теоретизировали, поскольку следствие сохранились и у МВД, и у ФСБ, да и все остальные контролирующие ведомства остались при своих проверках.
Зато обещано, что не будет для Следственного комитета неприкасаемых. А это значит, что господа политики опять соорудили нечто и на свою голову. Что важно….
Впрочем, пока, как на кладбище, все спокойненько. Бывший однокурсник Владимира Путина Александр Бастрыкин, которого двинули на пост главы вышеозначенного ведомства, сразу же пообещал разобраться с убийством Литвиненко в контексте участия в нем Бориса Березовского. Ну и пусть разбирается, хоть тысячу лет! Вряд ли это кого-то насторожит, благо, как расследовать в Москве дело, которое произошло совсем даже в Лондоне, притом, что контактов со Скотланд-Ярдом практически никаких, совершенно непредставимо. Однако, не исключено, что про Литвиненко – это опять же акция прикрытия, и скоро вертикаль начнет пожирать собственных детей. Туда им и дорога, но там и нам перепадет…
