Линия фронта обсуждения налоговой реформы в последние дни неожиданно переместилась внутрь правительства, и тут же стало очевидно, что даже высшие государственные чиновники не знают, что делать (в налоговой сфере) и кто виноват (в том, что делается очень мало).
Самой яркой цитатой этого обсуждения, была фраза Михаила Касьянова, обращенная к заместителю министра финансов Сергею Шаталову на заседании кабинета 13 марта: «...то, что представил Минфин, нельзя назвать налоговой реформой». В свою очередь, министр финансов, Алексей Кудрин оспорил претензии к возглавляемому им ведомству, объяснив, что и другие министерства виноваты, а также объявил о возможности снижения налога на добавленную стоимость (НДС) на 2% с 2004 года.
Если убрать детали (вид налога, количество процентов), сериал, который правительство показывает обществу состоит в следующем. Есть работа по снижению ставок некоторых налогов. Она принимается как положительная и подразумевается, что способствует экономическому росту. И есть персоны и (или) объективные обстоятельства, которые мешают этому процессу. Есть «хорошие» и «плохие» парни, а зрителю предлагают болеть за «хороших», понимая, как им тяжело сражаться с сильным противником.
Спокойнее всего – поверить в эту картину, а также в то, что, несмотря на отдельные трудности, процесс идет в правильном направлении. Однако это сделать достаточно трудно. Скорее возникает ощущение, что правительство упорно пытается выдать разговоры о реформе налоговых ставок за налоговую реформу. То есть в то время, когда необходимо создать разумный и эффективный тип финансовых отношений граждан и государства, нам предлагают обсуждать, какую именно ставку нужно понизить и на сколько единиц процентов.
Допустим, что, как предлагает Алексей Кудрин, ставка НДС будет действительно понижена на 2% с 2004 года. Что произойдет? Вырастут доходы предприятий? Произойдет массовая легализация сделок? Налоговые органы перестанут брать взятки? Конечно же, нет. Тогда зачем это делать и обсуждать?
Правильно ли, что предприниматель вздохнет от небольшого, но все-таки облегчения налогового бремени при снижении НДС на 2%? Наверное, это было бы близко к истине, если бы у нас уже вовсю работала легальная экономика – снижение налоговой ставки неминуемо привело бы к снижению бремени, причем пропорционально снижению ставок. Но у нас экономика до сих пор значительной частью черная и серая. Практически нет никакой разницы, попытаться уйти от налога в 18 или в 20% – уровень ухода от некоторых налогов, по данным Госкомстата, составляет порядка 30% (что является фантастическим занижением) и мелкие колебания ставки любых налогов никак заметно не повлияют на границу между легальным и теневым секторами.
С другой стороны, в случае даже небольшого снижения НДС неминуемы потери для бюджета, потому что это самый легкий для налоговиков налог (заключил сделку – заплати). Бюджет потеряет, а предприниматели как класс не выиграют, то есть одни смогут воспользоваться новыми обстоятельствами, другие – нет. Можно ожидать разных эффектов как в результате любого не встроенного в систему действия.
Предприниматели существенно не выиграют, потому что принципиальные обстоятельства их работы от микроскопического снижения ставок не изменятся. У них по-прежнему не будет возможности «заплатить и спать спокойно», зная, что чиновник ни при каких обстоятельствах не сможет на вполне или почти законных основаниях прийти с проверкой, чтобы потребовать взятку или вовсе присвоить дело и собственность. Как игры с изменениями налоговых ставок работают с этой реальностью, данной нам в ощущениях? Никак.
Если есть такая задача – создать класс людей, которые «спят спокойно», то его можно начинать создавать, и для этого необязательно даже снижать налоговые ставки. Давайте проделаем такой мыслительный эксперимент: правительство завтра объявляет, что все предприятия, которые в этом году декларируют рост своих доходов на 25%, будут в следующем году гарантированно освобождены от всех фискальных проверок и претензий (то есть всем государственным финансовым органам будет запрещено и близко подходить к быстро растущим предприятиям). Вопрос: «Какой будет годовой рост производства в стране»? Предполагаемый ответ: «Могучий», – декларировать больше прибыли и заплатить чуть больше налогов часто выгоднее, чем вступать в сложные отношения с госчиновниками и платить взятки. По оценке фонда ИНДЕМ, объем различного рода «неформальных выплат» (взяток и т.п.) не меньше объема налогов, которые платят предприниматели. То есть если оградить предпринимателей от вымогательства, то они смогли бы удвоить выплаты в бюджет.
Вышеприведенный пример, конечно, никакая не «модель» налоговой реформы или даже ее части. Мы просто хорошо видим, что нет ничего особенно сложного или непреодолимого в деле создания условий, в которых налогоплательщик будет освобожден от бессмысленного государственного давления.
Нужно создавать ситуации, при которых государственные органы не смогут иметь никаких претензий к гражданам. В этом, собственно, и состоят либерализм и правовое государство, а не в спорах о том, через сколько лет можно немножко снизить какой-нибудь налог. Не будет ни гражданского общества, ни права, пока не появится класс активных людей, которые при этом чисты перед законом.
Если переходить от мыслительных экспериментов к фактической деятельности правительства, то наиболее показательна ситуация с налогообложением малого бизнеса, где, кажется, хоть что-то происходит.
Правительство беспокоится о мелких предпринимателях. Результатом этого беспокойства в прошлом году стало законодательство об особом режиме налогообложения малого и среднего бизнеса. Однако в реальности оно не слишком снизило общее налоговое бремя (кто-то опять выиграл, кто-то проиграл), не упростило отчетность. И уж точно из «тени» никто не вышел. Герман Греф уже в этом году пообещал оградить мелких предпринимателей от какой-то части проверок – как обычно не от всех.
Но результата можно добиться не от любого «особого режима налогообложения», а от введения действительно посильного, терпимого налога, который можно заплатить, не рискуя выживанием бизнеса. Не от любых мер по упрощению отчетности, а от того, что отчетность будет настолько простой, чтобы не надо было кустарю-предпринимателю нанимать бухгалтера. Не от любого уменьшения количества проверок, а от того, при котором к честному налогоплательщику НИКТО не сможет прийти «разбираться» на основании действующего закона или нормы.
Что мешает сделать особый режим налогообложения малого бизнеса по-людски? Какие объективные факторы? Да, ничего. Никакой бюджетной катастрофы не произойдет, даже если вообще перестать собирать с малого бизнеса налоги и вообще оградить его от проверок, а лицензии продавать повсюду, как билеты на трамвай. Психологически – это трудно. Зато экономически полезно.
На самом деле предприниматели и частные граждане даже заплатили бы хорошую цену за свободу от государственного произвола и преследований, если бы такая услуга продавалась. Но государство ее не продает. Интересно, почему? У него и так слишком много денег?
