Политологи Александр Кынев, Аркадий Любарев и Андрей Максимов подготовили для КГИ первый доклад, посвященный долгосрочному наблюдению за выборами 14 сентября. Доклад есть в хорошем изложении от РБК, ну и в полном виде.
Итоговый вывод: «Во всех регионах электоральный процесс сопровождается сокращением возможностей участия партий в политическом процессе и, как следствие, персонализацией выборов».
Ну а персонализация означает конкретное ручное управление на местах, терки "региональных элит" плюс влияние верхнего госаппарата и всякое такое. Вывод не ошарашивает новизной, но доклад интересен не только выводом. Он большой, там много о том, как все устроено в РФ – устроено-то всегда по мелочам, и вот там их много. Но по частностям комментировать нет смысла – лучше прочесть оригинал. Здесь так, чисто безответственные интерпретации той рамки, которую доклад сделал совсем уж явной.
Отдельные пункты (по конспекту РБК)
«За время, прошедшее с сентябрьских выборов, изменения в базовый закон «Об основных гарантиях избирательных прав» вносились 11 раз. Резко ужесточились правила регистрации кандидатов и партийных списков. Яркий пример – выборы в Мосгордуму, сопровождавшиеся отменой смешанной избирательной системы и введением для самовыдвиженцев и кандидатов всех непарламентских партий, кроме «Яблока», обязанности собирать 3% подписей в округах для регистрации. В докладе эта норма названа запретительной… «Новая система регистрации кандидатов при растущей доле депутатов, избираемых по мажоритарной системе, работает против новых политических партий и самовыдвиженцев», – отмечается в докладе. Власть стремится рассеять оппозицию, надеясь получить вместо даже крайне слабых партий набор персоналий, в результате больше всего выигрывают губернаторы, полагают докладчики».
«В дальнейшем установленные законодателем правила могут привести к значительному сокращению числа партий, появившихся в 2012-2013 гг. По мнению авторов доклада, будут сохранены только партии, способные оттянуть протестные голоса, а также партии-партнеры власти, чья лозунги, представляют собой более выраженные, чем у «Единой России», идеологические направления».
«Политолог Юрий Коргунюк отмечает, что персонализация выборов не является явной приметой именно 2014 года: «об этом говорят несколько последних лет». Если до 2003 года власть загоняла местные элиты в партии, то в последние годы происходит обратный процесс, но изменения в законодательстве, произошедший с предыдущих выборов, сделали тенденцию наиболее явной».
«Тенденция департизации и персонализации выборов наблюдается не первый год, но сейчас «Единая Россия» перестала фетишизировать партийность, говорит политолог Константин Калачев. Партийная принадлежность, особенно на муниципальных выборах, опускается все ниже в списке важных для кандидатов критериев. Тезис о департизации подтверждает и отход от внутрипартийных праймериз».
А дальше будет кусок, интересный тем, что там сразу и о верхах, и о низах – вплоть до особенностей размещения наглядной агитации на улицах.
«Все чаще праймериз проходят не внутри "Единой России", а под различными временно применяемыми брендами («Народные выборы», «Гражданский референдум», «Народная экспертиза»), создаваемыми под выборы инициативными группами граждан. Это дополнительно позволяет кандидатам от власти дистанцироваться от вызывающей негативную ассоциацию «Единой России», выступая как ключевой элемент «маскировочных технологий", отмечается в докладе. Такая предварительная агитация становится порой даже более яркой и интересной, чем зарегулированная агитация на основных выборах.
Авторы доклада приводят в пример подобных внепартийных праймериз проект «Моя Москва», организованной формально независимо от власти и «Единой России». Агитация в поддержку проекта и его базовых кандидатов размещалась при очевидном административном содействии: ее не только не уничтожали коммунальные служащие (что обычно происходит с любой несанкционированной уличной рекламой), максимально широко освещали московские медиа и районные газеты.
«Ситуация с «гражданской инициативой «Моя Москва» и рядом похожих проектов фактически означает, что на смену технологии «партии власти», выступающей как символическое олицетворение политического режима, приходит «партия администрации», выступающая скорее как региональный политический блок», – отмечается в докладе».
Ну, и еще раз о главном: «Как показывает новая технология праймериз, власти дистанцируются даже от системных партий, в том числе «Единой России»: ей на смену в регионах приходят «партии администрации»».
Сценарии
Вышесколоченная рамка сообщает о наличии уверенности в завтрашнем дне администраций всех уровней. Аппарату (в целом) сейчас хорошо и надежно. Ему не требуется никого, кроме себя.
Насколько рассчитана эта надежность? Вообще, из каких соображений АП (а кто еще?) пошла на такой вариант? Оснований, понятно, много. Скажем, поддержка власти народом высока, как никогда (в варианте опроса «Центра Левады» - «рейтинг одобрения Путина достиг максимальной отметки с 2000 года, когда он был в первый раз избран президентом России»).
Второй вариант – жаль средств на то, чтобы поддерживать партийную систему. Собственно, это прагматика – если партийная система не очень-то и нужна, то зачем эта декорация? И, если уже прямо говорится о фиктивности партий («будут сохранены только партии, способные оттянуть протестные голоса»), и если это заявление не вызывает ни шока, ни удивления, так и в самом деле зачем они. Ну, или по крайней мере, партийные выборы. Или же сработала совокупность всего этого.
В целом получается вполне конгениальная чиновничеству как таковому сухость в духе «первая колонна марширует, вторая колонна пошла» и тп. Риски понятны в чем – в оторванности от бытовухи, но тут же не жизнь, а только госуправление. Опять же, в Конституцию все это не вписано, а чисто локальный по времени сценарий.
Смысл понятен: поддержание баланса и порядка, снятие всплесков. Конечно, это будет замкнутая система (да уже и есть, собственно), которая в принципе не рассчитана на развитие – оно как бы производится вручную наверху, а далее решается как чиновничья задача на местах. Ну а поскольку всегда все дело в мелочах, то развития и не происходит. Ну да, его можно имитировать проектами типа «гражданская инициатива «Моя Москва»».
Риски и перспективы
Есть вопрос времени действия этой надежности. Да, отсутствие иллюзий, это конструктивно - зачем партийная структура, если она мало к чему пригодна? Конечно, это повышает надежность. Вероятно, к ресурсам надежности можно отнести те же рейтинги, которые сейчас высоки как никогда. Но тут уже область исков: а покрывает ли рейтинг всю аппаратную структуру? Или на каком–то уровне начнется разрыв? Если в принципе, то да – «Крым наш» и тп. Но это же обеспечил не муниципальный уровень? Где-то там будет линия отрыва – где-то на уровне областей. Так что губернаторы со своими командами окажутся ровно перфорацией на местах ожидаемых отрывов. Общего от частного. Ну вот этот риск предлагаемая структура и собирается сделать устраняемым почти дежурным образом.
Другой вопрос: откуда система будет брать кадры? Где, что ли, теперь дырка входа в нее? Любопытно же, как власть элементарно осаживала все предыдущие кадровые иллюзии, связанные с как бы надежными вариантами карьерных лестниц. Какие уже НАШИ, какие теперь карьеры во власти через партийную жизнь – выглядит так, что уже не более, чем второстепенные. Настоящему карьеристу это скучно. А куда податься? Ну, непонятно. Внутренние войска - еще и кузница политических кадров, - как недавно сказал В.Путин, назначая генералов внутренних войск Меликова и Рогожкина своими представителями в Северо-Кавказском и Сибирском ФО. И вот, угадай теперь в юности, что за структура в какой момент окажется очередной востребованной кузницей.
Ситуация становится замкнутой, точка входа в нее – невесть где. Что ли в самом деле молодому карьеристу теперь следует начинать путь во власть с должности младшего делопроизводителя в ЖЭРе? Это ж куча народа с амбициями не имеет теперь возможности попытаться пристроить их по партийной линии. А где и как? И вот это самое интересное – куда ж они будут пытаться себя пристроить?
