За две недели до выборов мэра Москвы (остальное не в счет) Кремль решил презентовать новую политическую стратегию.
Акция была не спонтанной, а вполне осмысленной, к делу подключили большое количество окормляемых Кремлем экспертов (часть даже пригласили на встречу с Володиным). Эксперты, не делая паузы, в пространных и многочисленных комментариях постарались донести сигнал до «политического класса». Основной посыл – мы не боимся конкуренции, мы желаем конкурировать, мы сами создаем себе конкурентов. Подтекст – все под контролем.
Конечно, надо сделать поправку на время презентации. Власть демонстрирует, что ничего необычного (Навальный - в Москве, Ройзман – в Екатеринбурге) не происходит. А то, что происходит, есть лишь воплощение ее (власти) замыслов. Это такая «догоняющая политика», цель которой - подвести солидную псевдонаучную базу под то, что не удалось изменить. Кремль намекает – если вы видите в избирательном бюллетене фамилию Навального, то лишь потому, что мы сами решили ее туда вписать. То же касается и всех остальных.
Это красивая полуправда. В принципе с этим трудно спорить, потому что, если бы действительно захотели, то того же Навального могли: а) посадить до выборов; б) не пустить на выборы (накрыв фильтром) и в) снять с выборов за нарушения (варианты – посадить или временно оставить на свободе). Ей (власти) ничто не может помешать сделать это, как и многое другое, так как она давно находится над законом, надо только пожелать.
Естественно, возникает вопрос: почему же власть всего этого не сделала? Зачем режет кошке хвост по частям? Вот на этот вопрос Володин вроде и дает ответ – а не захотела, потому что думает о долгосрочных перспективах. Поэтому и решила отныне развивать конкуренцию. Теперь, когда гидра революции окончательно подавлена, стабилизация утвердилась полностью и окончательно, можно подумать и о высших ценностях. Такое вот головокружение от успехов случилось – если не у самой власти, то по крайней мере, у экспертов-толкователей.
К сожалению, есть более простое объяснение зигзагов кремлевской политики: власть очень не хочет стрелять в народ. То есть, если придется, то, конечно, выстрелит, но все-таки ей хочется отодвинуть этот момент истины как можно подальше. Новое «9 января» никого не радует. Можно было бы и закатать Навального, и раскатать Ройзмана, но в этом случае резко возрастает угроза лобового столкновения ОМОНа с неуправляемой толпой, размер которой трудно предсказать. Поэтому, дойдя почти до края, власть заглянула в бездну и отшатнулась. Так родилась новая стратегическая оборонная инициатива Кремля от оппозиции, представленная Володиным «избранной раде» политологов.
Надо сказать, что значительная часть конформистски настроенных элит давно ждала чего-то подобного. Прослышав о конкуренции, «политический класс» вздохнул с облегчением – у него появилась иллюзорная возможность сохранить лицо. Очень трудно оправдать (в душе) свое сотрудничество с людоедом. Но совсем другое дело, если людоед исправляется и него появляются вегетарианские перспективы. В таком случае ему (а заодно и себе) можно многое простить авансом. Ведь людоед, рассуждающий о развитии конкуренции и политическом плюрализме, превращается во вполне рукопожатного «санитара леса».
На этом можно было бы поставить точку, сказав, что новые инициативы Кремля – это блеф и хорошая мина при плохой игре. Но, самое смешное состоит в том, что, скорее всего, в Кремле не лгут, они там действительно подготовили план. Другое дело, что он не имеет никакого отношения ни к либерализму, ни к демократии, ни к конкуренции. Суть это плана – конверсия контрреволюции, попытка вернуться от подавления бунта к поддержанию порядка на достигнутом уровне.
Власть не может вечно находиться в состоянии мобилизации, а именно в этом состоянии она до сих пор находилась, начиная с декабря 2011 года. Нужно перевести работу государственной машины на мирные рельсы. В Кремле полагают, что для этого созрели некие условия и пытаются ввести чрезвычайную политику в регулярное русло. Удавка оказалась не столь универсальным управленческим инструментом, как это поначалу казалось, и поэтому в горло подвешенного в петле гражданского общества решили вставить дыхательную трубку.
У новой стратегии есть две главные составляющие: удержание командных высот и дискредитация оппозиции путем допуска ее к власти в отдельных местах без наделения действительным властным ресурсом. То есть, с одной стороны, политическая борьба в России возможна только если она не угрожает власти Владимира Путина, а с другой стороны, если победа оппозиции прямо не угрожает власти Владимир Путина, то она допустима как тактический ход и постольку, поскольку можно рассчитывать на дальнейший реванш. Это не плюрализм, а развитие конкуренции в театре марионеток – соревнование, кого выше подвесят…
Если с первым пунктом все более или менее ясно, то второй – допуск к участию в политической жизни представителей так называемой «несистемной оппозиции» - представляет определенный интерес. Одним словом эту технологию можно описать как «урлашовщина». Это не значит, что победа Урлашова на выборах мэра Ярославля была кем-то спланирована. Но ситуация в Ярославле, возможно, подсказала Кремлю общий алгоритм действий.
Как не может быть победы коммунизма в одной отдельно взятой стране, так не может быть победы несистемной оппозиции в одном отдельно взятом городе. В России, где нет в помине никакого федерализма и где местные власти целиком и полностью зависят от федерального бюджета, а местное самоуправление и вовсе похоже на политического юродивого, приход оппозиции к власти в провинциальном городе - это восхождение на голгофу.
Лишенная реальных рычагов управления и финансовых ресурсов, оппозиция, победившая на выборах кого-нибудь мэра, будет дискредитирована в течение нескольких последующих месяцев. В России не осталось проблем, которые можно было бы решать изолированно. С такой оппозицией, лишенной поддержки горожан, да еще и поскользнувшейся на мнимой или реальной коррупции (чего никогда нельзя исключать), можно будет затем легко расправится. В идеале удушение оппозиции должно стать делом самой оппозиции.
Стратегия эта в целом хорошая, но работать будет только на бумаге. Конечно, с Урлашовым или другими неизвестными региональными фигурами этот фокус, может быть, еще и пройдет. Но в отношении таких людей, как, например, Ройзман и Навальный, это действовать не будет. Во-первых, они «тефлоновые». Во-вторых, участвуют в выборах не для того, чтобы действительно занять кресло мэра. Из каждых выборов они будут выходить победителями, вне зависимости от результата игры. Поэтому каждый раз, поиграв в конкуренцию, Кремль вынужден будет доставать (как в случае с Урлашовым) из бастрыкинского шкафа уголовную кувалду и бить ею оппонентов по голове. На этом вся долгосрочная стратегия и закончится.
Имитация конкуренции Кремлю не поможет, она только раздразнит оппозицию и население. Лучше бы тогда оставили на хозяйстве Суркова, он хотя бы умел «разводить» оппозицию по-крупному. Сурков в своих политических играх, по крайней мере, был органичен. Володин предлагает вместо этого нежизнеспособную эклектику. Этому «великому плану» суждено умереть раньше, чем нанятые под него пропагандисты успеют донести до населения его сакральный смысл.
