Прошедшие выборы в Чеченской республике и фактически прошедшие выборы в Мосгордуму, одинаковые по основному принципу, показали возможности нашей партийной системы. Они невелики. Непонятно, кто в стране сможет добиться своих целей с помощью этого инструмента. Зато понятно, что для решения задачи сохранения преемственности команды Владимира Путина и формирования оппозиции сложившаяся схема выборов бесполезна.
Принцип состоит в том, что партии оказались в одной комнате, а политика – в другой, закрытой, и никакой связи больше не осталось. В Чечне основной политический конфликт (между федеральными интересами и Рамзаном Кадыровым) и главная тема (насилие – похищения и убийства граждан) оказались никак не связанными с партийной повесткой. А места в партийных списках определялись в другой комнате, без участия избирателей. Причем Рамзан Кадыров выиграл, но этот выигрыш ничего ему не дал в смысле упрочения власти как раз ввиду фиктивности инструмента.
В Москве основной политический конфликт (между командой Лужкова и кремлевскими группами) и основная повестка (фигура будущего мэра и содержание послелужковской политики, прежде всего градостроительной и жилищной) тоже оказались беспартийными. Как заметил Дмитрий Орешкин, Юрий Лужков обыграл Бориса Грызлова в вопросе о контроле за местной «Единой Россией», но это ему ничего не даст, потому что результаты никак не соразмерны усилиям - все равно все решит будущий назначенный мэр.
Казалось бы, в Москве хотя бы остались мажоритарные округа, где еще могла бы быть какая-то политика. И действительно, в каких-то округах некоторые кандидаты обсуждали некие настоящие вещи типа застройки и расселения. В большинстве же московских округов избирателям предлагается настолько серый набор морд, что тошно. Прогноз состоит в том, что все избранные одномандатники будут людьми Лужкова – все другие силы не стали (хотя и могли бы) бороться всерьез и дадут, если что, подкорректировать результаты.
Деградация публичного политического инструментария происходит на фоне ускоренного дрейфа государственных инструментов в сторону бессмысленного и беспощадного произвола. В стране нет политических инструментов, которые бы смогли противостоять очевидным «перегибам», как говорили в сталинское время.
14 лет колонии для и.о. управляющего делами "ЮКОС-Москва" Алексея Курцина и другие продолжающиеся дела против сотрудников ЮКОСа – это уже не политическая борьба, это серая инерция системы, убивающая уже и непричастных к мнимым или настоящим политическим замыслам Михаила Ходорковского. Если опала настоящим олигарахам еще могла выглядеть как царское дело, то мелкая месть – это признак набирающей обороты серой и бессмысленной, но пугающе самостоятельной репрессивной машины.
Кроме насильников-убийц и людоедов даже при российском «обвинительно уклоне» больше 10 лет дают по делам, в которых почему-то очень заинтересованы спецслужбы. Столько же после сомнительного пересмотра дела получил физик Валентин Данилов, похоже, того же можно ожидать по другим делам против ученых. И усилия отдельных академиков и общественных организаций несоразмерны набирающей мощь машине. На этом месте должны были быть политика и политики, которые бы системным образом пересмотрели устаревшую механику системы государственных секретов.
Есть позиция и активность бизнес-организаций. Но нужны политики и политика, которые бы смогли встать против судейского и прокурорского произвола во всем, что касается экономических преступлений и вообще ограничения террора, направленного против предпринимателей. То есть необходима политика, которая закроет доступ репрессивной машине к нормальным людям.
Думаю, что усилия государства в части удаления более-менее легальных денег из политики, а теперь еще и из общественной сферы, которая, безусловно, имеет влияние на политические предпочтения граждан, уже во многом удались. Вряд ли какой-либо российский бизнес будет объявлять о своем участии в политической и общественной жизни, если это только не просьба из Кремля или от губернаторов. Значит, политика будет принимать подпольные формы.
Но есть еще и губернаторы, некоторые из которых являются фигурами у себя в регионах более сильными, чем федеральная власть. Здесь тоже будет теневая политика, направленная против президента и связанных с ним групп, даже если есть договоренности о сроках «добровольного» ухода Лужкова или Шаймиева.
И еще есть группы в Кремле, которые будут бороться за президента и его преемника разными методами. Тем более, что практически все такие группы имеют отношение к разворачивающемуся террору против российских граждан и будут использовать его как инструмент.
И, скажите пожалуйста, почему Владимир Путин, Владислав Сурков и другие все еще говорят о партийной системе и надеются на «Единую Россию» и ее сателлитов? В чем логика? Выборы в 2007 году пройдут по сценарию выборов в Мосгордуму, то есть драка вокруг уходящего президента идет совсем в другой комнате - ни избиратели, ни большинство членов партий на нее повлиять не смогут. Владимир Путин сформирует свою Думу, которая его предаст, как только это понадобится его преемнику.
Наверное, есть позитивные выходы. И все они находятся в сфере легализации политики, понятой в том смысле, в каком налоговая реформа подразумевала легализацию денег граждан и бизнеса. Шаги в сторону легализации политики мог бы сделать президент, если бы решил создать механизмы ограничения репрессий против граждан и начал бы обсуждать реальную повестку с разными группами населения.
Меньше возможностей (но все-таки они есть) у гипотетической оппозиции, если ей удастся за счет обнародования убойного, сильного содержания или за счет чего-то иного вынудить президента и партию власти отвечать, а значит, и обсуждать настоящую повестку дня, занять реальные позиции, а не просто «за все хорошее против всего плохого».
Во всех остальных случаях каждый новый кандидат в «преемники» будет вызывать различные реакции у граждан, бизнеса, губернаторов, групп чиновников и силовиков, которые смогут проявлять их лишь подпольно, в лучшем случае - с помощью интриги. И при этом сценарии никто никому не сможет ничего гарантировать. Опыт неудачных попыток смены режима (см. Казахстан), как ни противно просто даже говорить об этом, включает странные убийства и покушения, причем чаще всего до конца не ясно, какая из сторон за ними стоит.
