Итоги прошедших выборов в Мосгордуму обсуждаются с точки зрения главного их вопроса – о том, когда уходит Юрий Лужков и кто придет на его место. Заместитель директора Центра политических технологий Алексей Макаркин, споря с некоторой нервозностью комментариев и официальных заявлений, комментирует сложившуюся ситуацию как вполне штатную и рационально предсказуемую. Беседовала Юлия Фабрицкая.
Какие варианты есть у Лужкова в связи с его предстоящим уходом с поста мэра?
Давайте пока подождем. Может быть, и в 2007 году он останется, если из Кремля его попросят остаться. Если не попросят, скорее всего, будет компромиссная фигура, которая будет выдвинута по согласованию Кремля и Правительства Москвы.
Досрочного ухода не будет?
Сейчас я его не вижу, потому что сейчас у нас федеральная власть очень опасается всякого рода потрясений и "оранжевых революций". Суета с законопроектом о некоммерческих организациях, который сейчас так активно обсуждается, как раз говорит об этом.
И в этой ситуации менять власть в Москве и таким образом снижать управляемость столицы, вводить неизбежные элементы дестабилизации, пускай даже вместо Лужкова придет точно такой же человек - все равно будет фактор непонимания, нестабильности.
Будут вопросы - почему же его отправили в отставку раньше? Если человек, согласованный с федеральными и московскими властями, сменит Лужкова в установленные законом сроки, это будет выглядеть вполне естественно. А если какая-то будет чрезвычайщина, это просто приведет к осложнениям, которые никому не нужны.
То есть, по-вашему, не будет радикальной смены московской команды?
Я не думаю. Это слишком серьезно повышает политические риски. Накануне выборов 2007-2008 годов в связи с так называемой операцией «преемник» власть пытается их минимизировать.
Дмитрий Орешкин считает, что власти находились в истерике, причем потому, что впервые за последние годы ситуация перестала быть предсказуемой, как раз из-за грядущего ухода Юрия Лужкова и гипотетической смены команды.
Истерики у власти я не вижу. 47% у «Единой России» в Москве, знаете ли, хороший результат. Тогда какой же должен был быть результат, чтобы у власти не было истерики, – шестьдесят, семьдесят, сто, сто один процент?
Партия власти в Москве за счет ресурса Лужкова и общего социального самочувствия москвичей и, конечно, ресурса Кремля (для москвича партия «Единая Россия» - это партия Лужкова и Путина), выступила очень неплохо. И по одномандатным округам она все 15 округов взяла, причем в большинстве из них отрыв был очень велик. Там реальная борьба шла, наверное, только в 3 округах, максимум в 5 была какая-то конкуренция. Во всех остальных округах все было уже решено, было видно, что кандидаты от «Единой России» резко опережают своих конкурентов.
Именно поэтому создавалось впечатление, что участники выборов были в сговоре друг с другом. Впечатление создавалось, например, оттого, что «Яблоко» совершенно не выставило сильных кандидатов в округах.
«Яблоко»? А я и про коммунистов слышал. Слухов много будет. Я не имел в виду, что действительно были договоренности, я имел в виду, что слухи ходят. Да слухов много будет ходить и про коммунистов, и про «Яблоко». Тот факт, что они прошли, а «Родину» сняли, дает основания для многих слухов.
Но если говорить объективно, то КПРФ не договаривалась, просто в этой ситуации – или КПРФ, или «Родина» - КПРФ была для московской власти, конечно, удобнее.
Потому что с КПРФ отношения старые, традиционные, выстроенные. При этом она никогда не была союзницей московской власти. Отношения, скорее, развивались по следующему принципу: вы мне в значимых ситуациях не мешаете, и мы вам не мешаем. Коммунисты и в 1996 и в 1999 годах против Лужкова выдвигали очень слабых людей, которые получили всего лишь по 3-4% голосов.
То есть значительная часть коммунистического электората ушла к Лужкову, а те кандидаты, которых выдвигали коммунисты, были настолько слабы, что и коммунистические избиратели ими особо не заинтересовались. Допустим, знаете такие фамилии: в 1996 году в мэры Москвы выдвигалась Сергеева, в 1999 году был Мартынов? В 2003 году коммунисты вообще не выдвигали свою кандидатуру на этих выборах. То есть - они не мешали.
В той ситуации, когда они не имели шанс выиграть на выборах, но могли подпортить результат, они не мешали. И московская власть не имела никаких оснований, для того чтобы как-то мешать их избирательной кампании. Поэтому они прошли, и московская власть, думаю, и не помогала, и не мешала. И в этой ситуации они взяли свое.
А что касается демократов?
С демократами, я думаю, примерно та же ситуация, что им и не помогали, и не мешали. На самом деле, это оптимальная картина. Против них велась игра с использованием ресурса партии «Свободная Россия», это да. Но эффективность этой игры оказалась очень слаба.
А почему демократы не сыграли на каких-то антилужковских лозунгах?
Понимаете, проблема тут очень простая. Значительная часть демократического электората является сторонниками Лужкова. Зачем им разрывать собственный электорат? То же самое, кстати, и коммунисты, которые были здесь очень осторожны, и не потому, что они хотели понравиться Правительству Москвы, а потому, что значительная часть их избирателей поддерживает Лужкова. Зачем им идти в этой ситуации против собственных избирателей? Это было бы просто нерационально.
Как повлияло снятие «Родины»?
Я думаю, что снятие «Родины», конечно, немножко видоизменило картину. Конечно, коммунисты получили бы меньше. Но они все равно, скорее всего, проходили. «Яблоко» могло пройти, могло чуточку не пройти, там могло быть чуть меньше 10%, могло быть свыше 10%, а могло быть и 11%. Пожалуй, принципиально это снятие, как бы странно это ни выглядело, не стало чем-то революционным. То есть и КПРФ, и «Яблоко» имели реальные шансы на прохождение и в присутствии «Родины».
Считаете ли вы, что это была репетиция федеральных выборов и, если да, то в каком смысле?
Эти выборы были репетицией, в первую очередь, для политических партий. Для них это было очень важно, потому что на половине пути к выборам в Госдуму им надо было посмотреть, кто и что из себя представляет. Конечно, партиям, которые проиграли в 2003 году, надо было просто продемонстрировать свою жизнеспособность, а партиям, которые выиграли, подтвердить свой результат.
В любом случае, результаты этих выборов экстраполировать на выборы в Госдуму достаточно сложно. Я бы был здесь осторожен. Почему? Потому что Москва, конечно, другая. Допустим, говорят, что сейчас Жириновский в Москве выступил неудачно, не прошел в Мосгордуму. Но в Москве у него всегда результаты были не очень хорошие, всегда были меньше, чем по стране. И, допустим, в 2003 году за него проголосовало в Москве 6,5%, а сейчас – 8%. Что это такое? Если бы в Москве был 7-процентный избирательный барьер, он бы прошел.
И, разумеется, далеко не факт, что на федеральных выборах снимут «Родину», что она снова вляпается в какую-нибудь историю с очередным роликом.
