Минимальные шансы новых региональных политических сил обойти действующую власть и достижение высокой явки – эти прогнозы политологов, сделанные до 14 сентября, сбылись. Теперь «Полит.ру» попросил собеседников выделить особенности, проблемы и тенденции уже по прошествии единого дня голосования. Выяснилось, что и сейчас эксперты часто сходятся в своих выводах.
Опасности на выборах в регионах для «Единой России» со стороны других партий не было, считает политолог Алексей Макаркин, была лишь конкуренция за второе место, которое, «как всегда, выиграла КПРФ». «Коммунисты выходили за счет своего "ядерного" электората, который позволяет им получить стабильный результат, даже не ведя какой-либо кампании, - говорит он. – Единороссов они обошли в некоторых одномандатных округах в Мосгордуме, потому что в крупных городах конкуренция обычно выше и даже несмотря на то, что в этом году она уменьшилась, нельзя говорить об абсолютной предсказуемости». На персональных выборах (мэров и губернаторов), по мнению Макаркина, кандидат от оппозиции мог победить лишь заручившись поддержкой федеральной власти. «В прошлом году такую схему провели в Забайкальском крае, а в этом году - в Орловской области, где представитель КПРФ Вадим Потомский получил поддержку «Единой России»», - добавил он.
Говоря о персональных выборах, политолог Александр Кынев отмечает, что «полученные во многих случаях главами регионов 80–90% голосов (на 8 утра 15.010.2014) лишь дополнительно подчеркивают девиантность произошедшего и снимают вопросы насчет честности результатов у любого, кто знаком с электоральной статистикой и данными о том, что бывает, а чего не бывает на нормальных выборах никогда».
Не менее ярко проявила себя и ЛДПР – ее лидер Владимир Жириновский со свойственными ему активностью и эпатажем продвигал свою партию на выборах Госсовета в республике Крым и в заксобрание Севастополя– в результате либерал-демократы заручились вторым местом и, кроме «Единой России», стали единственной прошедшей партией. По мнению Алексея Макаркина, это объясняется тем, что жители нового региона России еще не привыкли к радикальному политику, как в остальной части страны. «Меньшее число голосов за КПРФ в Крыму было отдано потому, что она отчасти связана в сознании с коммунистической партией Украины, - объясняет он. – В ней жители уже разочаровались, она показала себя как неэффективная и неэнергичная партия, и КПРФ в Крыму унаследовала эти проблемы».
«Вероятно, на фоне унылых кампаний иных партий даже привычный образ ЛДПР и ее лидера выглядел все же более ярко», - соглашается с мнением Макаркина политолог Кынев. – В этих условиях лучше других смотрелись и коммунисты (их электоральное ядро существенно больше и стабильнее, чем у конкурентов), но и у них все тенденции падения результатов сохранились: просто другие системные партии падали еще больше».
Хуже всего, по мнению обоих политологов, обстоят дела у «Справедливой России». «Ее зависимость от протестного электората как наиболее приемлемой альтернативной власти партии была наибольшей, а рост антирейтинга и дискредитация партии в глазах оппозиционного избирателя, судя по всему, достигла катастрофического характера – в результате она прошла только в 5 региональных парламентов», - заявил Кынев. «Эсеры идут четвертыми по счету после других системных партий, они собирают уже меньшинство голосов. КПРФ и ЛДПР активнее пользовались преимуществом крымского консенсуса, ярче подчеркивали свою лояльность президенту и патриотизм – на этом фоне кто-то должен был проиграть – это сделала «Справедливая Россия»», - сказал Макаркин.
Партия «Родина» тоже активно презентовала себя на этих выборах: «Она провела достаточно много своих лидеров по разным спискам, но в ней вскоре наступило разочарование. Избиратель, лояльный власти, будет смотреть только на партию власти, а оппозиционный избиратель мало знает о «Родине» - она ограничена», - комментирует позиции партии Макаркин.
«Почти нечем похвастаться «Родине» - она прошла только в Собрание депутатов Ненецкого АО, – говорит Кынев. - Ее агрессивный патриотизм и эпатаж не помог ни в Республике Алтай, ни в Хабаровском крае, а также в Тульской, Волгоградской областях».
Иного мнения придерживается политолог Михаил Виноградов: «Пока парламентские чувствуют себя более уверенно, а непарламентские только сделали заявки в некоторых регионах на будущее».
Рассуждая о фальсификациях на выборах этого года, Виноградов сказал, что большинство проблем касались этапов регистрации кандидатов и прохождения муниципального фильтра, а до дня выборов дошли лишь косвенные нарушения. С ним не согласен Александр Кынев, утверждающий: «Там, где намеки на конкуренцию были (а значит, нужна была не только явка, но еще и победа в один тур любой ценой, например, в Республике Алтай), а также там, где явка требовалась выше, не гнушались и откровенными фальсификациями: круизное голосование, вбросы через голосование на дому, наконец, просто переписывание протоколов. Работали на максимальное повышение явки также массовые обзвоны избирателей и рассылка sms в день голосования, попытки проведения концертов на избирательных участках, распродажа возле участков дешевых овощей и прочее». Политолог также отметил прессинг независимых общественных организаций, занимающихся электоральным контролем: «Голос» в регионах пытались не пускать на избирательные участки «просто исходя из пресс-релиза пресс-службы Центризбиркома при отсутствии как позволяющих сделать это норм закона, так и постановлений ЦИК».
Михаил Виноградов не видит общих закономерностей в единый день голосования: «Управление выборами шло локально – с того места, где они происходили, мне кажется, что федеральный центр не слишком это администрировал». Александр Кынев же видит в прошедших выборах три тенденции: явка на персональных выборах выше, чем на выборах представительных органов; явка в большинстве случаев выше там, где было несколько спаренных избирательных кампаний и имел место кумулятивный эффект электоральной мобилизации на выборах разных уровней; явка выше в регионах более ярких и конкурентных избирательных кампаний. Несмотря на все это, явка этого года значительно ниже аналогичных выборов 2013 года.
