16 сентября 1689 г. толпастрельцов из нескольких московских полков в который раз за последний месяцввалилась в Кремль и привычно потребовала царевну Софью Алексеевну. Правительницавышла к "народу", и тогда этот вооруженный народ весьма решительнопотребовал от нее человеческой жертвы: выдать представителю царя Петра князю П.И. Прозоровскому обвиненного в измене главу Стрелецкого Приказа ФедораШакловитого. Каковой был не только главной опорой власти Софьи, но и еелюбовником. Царевна сперва в довольно резких выражениях отказала черни, однакочернь не унялась, а напротив, стала вести себя еще более агрессивно. Запахлопризраком Хованщины - и Софья сдалась: Шакловитого скрутили, и Прозоровскийотвез его в Троице-Сергиеву Лавру, где в то время находился семнадцатилетнийПетр, верные ему люди и войска. Шакловитого начнут пытать уже 17, в деньприезда, а 22 числа казнят в компании двух стрельцов – Петрова и Чермного.
Это был конец. Семилетнееправление царевны Софьи завершилось в этот день – тогда же, 17 числа в Троицу сповинной явился предыдущий фаворит царевны и наиболее значительный деятель еережима, Василий Васильевич Голицын. Ему, считай, повезло – он поплатился лишьссылкой в далекий Пустозерск. С 17 же числа изо всех официальных бумаг,содержащих царское имя, исчезло именование Софьи, а сама она в конце сентябрябыла заключена (без пострижения) в Новодевичий монастырь, где умерла своейсмертью в 1704 г.
История этого долгогопротивостояния двух группировок началась, как известно, со смерти царя АлексеяМихайловича в 1676 г. Воцарившийся после этого Федор, сын царя Алексея от первойжены – Милославской, казалось бы, должен был, согласно русской традиции,вычистить из аппарата управления государством многочисленных родственниковвторой жены царя – Нарышкиной, заменив их своей родней. Так вроде и бы и вышлов начале – Нарышкины и близкие им люди были репрессированы, Милославские занялилучшие места. Однако, недолгое правление царя Федора оказалось вовсе не такимуж однозначным и в этом плане тоже: уже несколько лет спустя Милославскиеоказались в значительной степени оттеснены от трона, а на их месте появилисьлюди довольно незнатные, однако деятельные и предприимчивые. В силу целого рядапричин, этим Языковым и Лихачевым Нарышкины в качестве союзников были ближе ипонятнее Милосласкиих. В итоге, после кончины царя Федора в 1682 годуразразился серьезнейший правительственный кризис, органично наложившийся на всееще кровоточащую рану церковного раскола. Все это, как известно, обернулосьХованщиной – восстанием московского гарнизона, вышедшего из-под контролявластей и, наоборот, впервые в русской истории взявшего, по сути, под свой контрольстолицу государства. Милославским, однако, удалось использовать беспорядки всвоих целях – отодвинув оставшихся в живых конкурентов-Нарышкиных на обочину,Софья Алексеевна и ее родня сумели путем довольно тонких и нервных манипуляцийобуздать толпу и восстановить управляемость в стране.
Последовавшие затем годы всравнение с последовавшей за ним "эпохой великих свершений" принятосчитать периодом стагнации, эдаким продолжением Московии Алексея Тишайшего. Темне менее, Россия при Софье Алексеевне прошла свою, довольно ощутимую дистанцию всторону Европы, причем перемена режима в 1689 г. отнюдь не выгляделаоднозначным поворотом от особнячества и самоизоляции к европейским реформам.Так, именно в годы правления Софьи в Москве возникло первое высшее учебноезаведение – будущая alma mater Ломоносова Славяно-Греко-Латинская Академия. И как раз послесвержения Софьи лица, стоявшие у истоков этого заведения – Сильвестр Медведев игреки братья Лихуды, – были репрессированы. Причем, Сильвестр Медведев понастоянию патриарха Иоакима был казнен. Вообще, надо сказать, что патриархИоаким – средоточие косности и ригидности, ярый враг любых западных веяний –сыграл довольно значительную роль в качестве сторонника Нарышкиных и царя Петракак в 1682, так и в 1689 году. Для него именно Софья и ее фаворит В. В. Голицынбыли проводниками на богоспасаемую Русь ненавистного латинства.
Что, в целом, имело под собойоснования: Василий Васильевич Голицын, как известно, был откровеннымзападником, носил европейское платье, легко находил общий язык с живущими в Москвеиностранцами и, по некоторым сведениям, вынашивал довольно радикальныереформистские проекты вплоть до ликвидации в стране крепостного права. Да исама Софья своей публичной активностью достаточно сильно раздвинула рамкидопустимого, по мнению тогдашней общественности, для женщины, пусть и царскогодома.
Еще значительнее оказались сдвигив международной политике России эпохи правления царевны Софьи. Примитивное вовремена Алексея Михайловича одновременное противостояние всем соседям по всемрадиусам уже к концу царствования Федора Алексеевича сменилось более сложнымвоенно-политическим мышлением. Заключенный в 1681 г. Бахчисарайский мир сТурцией не стал долгим: "Вечный мир", заключенный с Польшей в 1686 г.и обеспечивавший, наконец, признание со стороны Польши Российскойпринадлежности Киева, как бы открывал дорогу для вступления страны в коалициюсерьезных европейских стран, включающую Венецию и Священную Римскую Империю(Австрию). Коалицию, направленную против Османской Турции. Формальным членом "СвященнойЛиги" Россия станет лишь при Петре Первом, однако первый, крайне важныйшаг в этом направлении был сделан именно дипломатией Василия Голицына.
В рамках этих русско-польскихдоговоренностей В. В. Голицын предпринял уже в 1687 г. – прежде еще, чем"Вечный Мир" был ратифицирован польским сеймом, – поход на Крым, тоесть, нарушил Бахчисарайский мир со Стамбулом. Поход оказался исключительнонеудачным – практически не соприкоснувшись с врагом, русское войско понеслостоль серьезные небоевые потери, что вынуждено было вернуться ни с чем. Однако,уже в 1689 г. Голицын вынужден был повторить поход в Крым – с тем же, впрочем,результатом.
Вынужден на этот раз уже не всилу внешнеполитических, а, напротив, благодаря чисто внутреннимобстоятельствам – ибо режим царевны Софьи на тот момент, контролируя все органыуправления государством, испытывал, однако, нарастающий дефицит легитимности. Успехже военного похода как ничто другое мог укрепить позиции Софьи. Впрочем, в тойже степени, как военный неуспех способен был нанести по легитимности властивесьма значительный удар. Так было устроено русское общество, для котороговысшая власть – это в первую очередь власть воюющая. И правильная власть поопределению – власть, побеждающая в войне.
В общем, неудача похода 1689 годафактически оказалась для Софьи роковой. При том, что завуалировать ее пыталисьфальшивыми триумфами и раздачей щедрых пожалований. Так же точно, как нескольколет спустя неудача первого Азовского похода Петра заставит молодого царя уже наследующий год вернуться к маленькой крепости в низовья Дона, подготовившись кпоходу с несоразмерной задаче тщательностью.
Проблема для Софьи состояла втом, что оба формальных царя-соправителя Иван и Петр к 1689 году выросли иженились. Статус регентши при малолетних женатых царях выглядел форменнымабсурдом, и потому его следовало безотлагательно и резко менять на что-то иное,более определенное и твердое. Однако, подобная перемена не могла не вызвать заметныйпротест со стороны окружения Петра. Крымский триумф вполне способен был этотпротест купировать – но триумфа не случилось, и соперники попали в ситуациюпатовую.
Как бы то ни было, обе стороны,накапливая силы, готовились к решающему столкновению: Петр усиливал своипотешные полки, окружение же Софьи наводило осторожные мосты со стрельцами напредмет прощупывания их готовности совершить переворот. Первое открытоестолкновение произошло 18 июля, в день празднования иконы Казанской Богоматери. Петр высказал сестре недовольствослишком активным, по его мнению, присутствием царевны на публичных церемониях ипопросил воздержаться от участия в крестном ходе. Софья ответила решительнымотказом, завязался горячий спор, в результате царевна осталась непреклонна, иПетр, дойдя с процессией до Архангельского собора, покинул ее, спешно уехав вКоломенское. Ответный ход царя был сделан уже в самом начале августа: Петрнаотрез отказался утвердить манифест о награждениях за крымский поход. Последолгих просьб Петр все-таки позволил вырвать у себя согласие, однакодемонстративно отказал в приеме награжденным во главе с В. В. Голицыным,приехавшим его благодарить в Преображенское. В последующие дни стороны неупустили случая сделать на публике воинственные заявления, а 14 августа, вИзмайлове, на праздновании именин царицы Прасковьи Федоровны (жены царя Ивана),сторонники Петра даже подвергли временному аресту Шакловитого, потребовав отнего выдачи одного из стрельцов, переусердствовавшего в антинарышкинскойагитации. Напряжение достигло максимума, каждая из группировок замкнулась всебе в ожидании удара. 17 августа было найдено подметное письмо, гласившее, чтов ночь на 18 придут из Преображенского потешные свергать Софью и Ивана. Кремльзаперли, а перед этим ввелидополнительный отряд из сотни стрельцов. Еще три сотни расположили на Лубянке.Среди ночи вдруг в Кремль примчался зачем-то из Преображенского спальник Плещеевс тремя сопровождающими. Их стащили с коней и повели на допрос к Шакловитому –поднялась суматоха, в ходе которой несколько стрельцов Стремянного полка –самого преданного Софье, выскочили из Кремля и понеслись к Петру с вестью,что-де стрельцы вот-вот выдвинутся в Преображенское.
Разбудили царя. Босой, в однойлишь сорочке, он вскочил на коня и бросился по направлению к Троице-Сергиевумонастырю. После бешеной скачки он прибыл туда утром; войдя в келью, в слезахповалился на кровать и стал громко жаловаться на сестру, решившую его погубить.
Этот шаг семнадцатилетнего царя,сделанный единственно под действием страха за свою жизнь, оказался предельноудачным в стратегическом плане. В выигрыше остался тот, кто первым публичнообъявил себя жертвой. Жертвой агрессии противной стороны. Именно подобныйстатус давал право требовать от всех содействия – и руководивший "обороной"Троицы Б. А. Голицын (двоюродный брат В.В. Голицына!) понял это очень хорошо. Практически сразу он принялся рассылатьповсюду грамоты, призывая войска, дворянское ополчение, должностных лиц и т.п.прибыть к монастырю, встав на защиту законного царя от злобных мятежников.Начался исход к Троице московских стрелецких и солдатских полков, бояр,патриарха Иоакима, выборных от московского посадского населения, служилыхиноземцев во главе с генералом Патриком Гордоном и прочая и прочая.
И, наконец, 8 сентября Софьяпредприняла последнюю попытку уладить дела, самостоятельно отправившись вТроицу. Дважды по дороге она встречала посланцев Петра, требовавших, чтобыцаревна вернулась – и оба раза их игнорировала. И лишь в 10 верстах отмонастыря, в с. Воздвиженском кн. И. Б. Троекуров доставил ей последнеепредупреждение с недвусмысленной угрозой, что в случае продолжения походацаревны к Троице с ней поступят "нечестно". Спорить было бессмысленно- и 9 сентября царевна вернулась в Москву.
