Известные российские ученые, общественные деятели и политики обратились к президенту Путину с просьбой о помиловании ученых, осужденных за государственную измену. Речь идет об Игоре Сутягине, приговоренном Мосгорсудом к 15 годам лишения свободы, и о Валентине Данилове, осужденном на 14 лет Красноярским краевым судом (Верховный суд РФ снизил ученому срок до 13 лет).
«И.В.Сутягин находится в заключении восьмой год. Около пяти из них он провел под стражей до решения суда. Около трех лет находится в заключении В.В. Данилов. Оба они не молоды, а состояние здоровья обоих плохое. Остается надежда на Вас лично – на человека, которому статья 89 Конституции РФ предоставила абсолютное право помилования и не оговаривает это право никакими условиями и ограничениями. Только Ваша воля и Ваше решение».
Это уже второе письмо Президенту России с просьбой о помиловании за последний месяц и пятое – за последние несколько лет.
«Первые два письма мы направляли президенту Путину с просьбой только об Игоре Сутягине, Данилов тогда еще не был осужден, – рассказывает секретарь Общественного Комитета защиты ученых Эрнст Черный. – В остальных письмах речь шла уже об обоих ученых».
Игоря Сутягина осудили в апреле 2004 года, а в сентябре к президенту Путину с просьбой о помиловании ученого обратились академики РАН, артисты и писатели. Никакого ответа на это обращение его авторы тогда не получили. Через полгода в Администрацию президента было послано второе письмо. Шло время. Сутягин между тем был отправлен в Удмуртскую колонию. К нему несколько раз приезжал местный прокурор, уговаривал подать прошение о помиловании и признать свою вину. Он вину признать отказался, но на помилование согласился. Прокурор бумагу взял, уехал, но потом вернулся назад, сообщив, что вину придется признать. Сутягин отказался. Прокурор уехал и больше не возвращался.
Академики, общественные деятели, артисты и писатели наконец-то получили ответ. Но не от Путина, а от сотрудницы одного из управлений президентской администрации, занимающегося вопросами помилования. Некая Н. Михайлова сообщала авторам ходатайства, что поскольку сам Сутягин за помилованием не обращался, то и никакого ответа от президента быть не может. Почему ходатайство ученого до Москвы не дошло, можно только догадываться. Сам Сутягин утверждает, что 25 февраля 2005 года направил прошение в комиссию по помилованию при президенте Удмуртии. Где оно затерялось, Бог весть.
В скором времени Сутягина перевели из Удмуртской колонии, где он работал в библиотеке, в Архангельскую колонию № 1, где ему пришлось трудиться на мебельном производстве и осваивать специальности слесаря и электрика.
«В прошлом году на очередной встрече правозащитников с президентом Путиным председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева передала президенту очередное письмо с просьбой о помиловании Сутягина и Данилова, – вспоминает Эрнст Черный. – На него мы не получили никакого ответа. И вот теперь, 11 января, передали новое обращение. Его подписали 9 членов Совета по развитию институтов гражданского общества и правам человека. Путин письмо взял, и мы надеемся, что он его прочтет».
Как известно, беседуя со своими правозащитниками, глава государства много времени уделил судебным и тюремным проблемам и, увлекшись, даже посетовал, что «далеко не все люди находятся справедливо в местах лишения свободы». Эта фраза мгновенно стала крылатой и побудила защитников ученых направить в адрес президента уже пятое по счету письмо. «Судьба И.В. Сутягина и В.В. Данилова – прямая иллюстрация Ваших слов», – говорится в нем.
Незадолго до Нового года работник аппарата Уполномоченного РФ по правам человека посетил Сутягина в Архангельской колонии строгого режима. Он отправился туда после обращения академика РАН Юрия Рыжова, который, будучи обеспокоен здоровьем Сутягина, попросил Владимира Лукина проконтролировать ситуацию. Оказалось, что после перевода в новую колонию ученого уже дважды отправляли в ШИЗО. Для сравнения: в Удмуртской колонии за год пребывания он получил шесть поощрений и похвальную грамоту от начальника колонии. Здесь же, в Архангельске, удостоился ШИЗО за то, что у него обнаружили сим-карту. При этом не нашли сотового телефона. Впрочем, это дисциплинарное взыскание странным образом совпало с получением письма из Европейского суда по правам человека, в котором говорилось, что жалоба Сутягина признана приемлемой.
Сам ученый на свое пребывание в колонии не жалуется. Напротив, в письме к Владимиру Лукину он философски отмечает: «Если честно, отношусь к ним (взысканиям – З.С.), как к неизбежному злу, и не хотел бы ворошить вопрос об их обоснованности или необоснованности. Жаловаться считаю где-то ниже своего достоинства, что ли. Отсидел, ну и отсидел».
Сутягин жалуется лишь на то, что его письма родным не доходят или доходят с большим опозданием. Сам ученый видит в этом «системный характер, недостаток организации письмооборота в УИС (уголовно-исполнительная система) в целом, а не какие-то гипотетические происки сотрудников данного конкретного учреждения против данного конкретного осужденного». С этим утверждением трудно согласиться.
К примеру, после визита сотрудника аппарата Уполномоченного к Сутягину семья ученого получила сразу несколько писем из Архангельска.
«Нас очень беспокоит судьба осужденных ученых. Данилов недавно потерял слух, у Сутягина большие проблемы со здоровьем», – добавляет Эрнст Черный.
Авторы последнего обращения к президенту Путину называют свое письмо «чрезвычайной мерой, которая может помочь вернуть свободу двум российским ученым». Под просьбой о милосердии поставили свои подписи лидеры СПС и «Яблока» Никита Белых и Григорий Явлинский – политики, которые достаточно редко объединяются для каких-либо совместных акций. Оценит ли это президент Путин? И посчитает ли он, что наступило время «прощать и миловать»?
На это надеется Игорь Сутягин. В письме к Владимиру Лукину, благодаря Уполномоченного за проявленный интерес к его «частному случаю», ученый в свойственной ему философской ироничной манере утверждает: «Решение проблемы в целом – это и есть одно из лучших решений частных трудностей и неприятностей времяпровождения в заключении, так что буду просто жить и надеяться».
