В четверг Левада-центр опубликовал результаты опроса населения, посвященного предстоящим выборам. Согласно этим данным, в прошлом месяце доля россиян, которые готовы проголосовать на выборах в Госдуму за «Единую Россию», серьезно снизилась — с 39% до 31% от числа всех опрошенных. Доля тех, кто точно пойдет на выборы и определился, за кого будет голосовать, тоже уменьшилась и составила 50% против 57%, которые были зафиксированы в июле.
Отрицательную динамику показал рейтинг одобрения деятельности председателя правительства Дмитрия Медведева: в июле он составлял 55% опрошенных, а последний опрос зафиксировал, что только 48% респондентов одобряют деятельность премьера. Рейтинг президента Владимира Путина за август не изменился и по-прежнему находится на очень высоком уровне в 82%.
Опрос проходил в конце августа, в нем приняли участие 1,6 тысячи человек из 48 регионов страны, которые отвечали на вопросы при личном интервью на дому. Статистическая погрешность не превышает 3,4%.
Ухудшение экономической ситуации должно сказываться на том, как люди воспринимают политику — это общий закон, из которого не может быть исключений, считает доцент кафедры государственного управления Института общественных наук РАНХиГС Екатерина Шульман.
«В соответствии со сложившейся у нас политической культурой это недовольство может быть направлено только на определенных субъектов политического процесса. На президенте оно отражается в минимальной степени, в максимальной — на институциях типа Государственной Думы, если мы измеряем доверие к органам власти, во вторую очередь — на правительстве и на политических партиях, которые считаются властными или провластными.
Поэтому рейтинг президента будет колебаться в минимальной степени, скорее будут такие явления, как «не растет», «несколько снизился», «прекратился рост», или «стабилен с небольшим снижением». А недовольство люди высказывают теми, как им кажется, кем можно его высказывать, потому что на то, чтобы предъявлять претензии президенту, существует некий внутренний запрет», — говорит г-жа Шульман.
Однако как ни было парадоксально, это может никак не сказаться на результатах выборов: «Те люди, которые обиделись на «Единую Россию», разочаровались или злятся на нее, могут не прийти на выборы. То есть это изменение их отношения выразится не в том, что они проголосуют за какую-то другую партию, а в том, что они вообще не придут на выборы. В таком случае процентное соотношение сторонников и не сторонников «Единой России» может остаться неизменным», —предполагает эксперт академии.
При этом, по ее словам, низкая явка выгодна как раз провластной партии: «Тогда максимальное значение приобретает голосование организованных групп, то есть госслужащих, военных, сотрудников правоохраниетльных органов и бюджетных учреждений. Таким образом, партиям, пользующимся административным ресурсом, не нужна большая явка, а нужна явка низкая, чтобы именно те электоральные группы, которые можно легко смассовать и привезти на избирательные участки, решили исход голосования», — заключила Екатерина Шульман.
Первый вице-президент «Центра политических технологий», политолог Алексей Макаркин полагает, что такие результаты изменения общественного мнения обусловлены двумя вещами: «Первая абсолютно понятная и предсказуемая — народ вернулся из отпусков, у него повысился интерес к политике. Даже в период подготовки детей к школе этот процесс уже начался, хотя, наверное, еще не в полном объеме, все-таки отсекали всякие школьные дела. В этой ситуации оппозиция предсказуемо усилила свое присутствие в публичном пространстве.
Когда началась предвыборная кампания, ее стали чаще допускать на телевидение, при этом не просто допускать, оппозицию (по крайней мере парламентскую) и раньше допускали, но в том формате, который ей не очень выгоден. Например, устраивали круглый стол по Украине, и что может эта оппозиция сказать больше, чем «Единая Россия» так, чтобы еще не сильно поругаться с властью? Или, допустим, еще лучше тема про геополитику, отношения с Америкой, что еще принципиально другого может сказать оппозиция? Представитель «Единой России» говорит, что мы против Америки, коммунист говорит, что мы против Америки, эсер говорит, что мы против Америки, и жириновец говорит то же самое — ну, скучно это. А тут они стали говорить о темах, которые важны для них и их избирателей: тут и медицина, и пенсии, и капремонт, то есть достаточно большое количество тем, по которым они могут выразиться. Таким образом, расширение присутствия оппозиции по значимым для них темам, определенный рост интереса к политике — это такой один комплекс причин.
Второе — это то, что свою роль сыграли какие-то факторы, которые нельзя было просчитать. Например, это особенность избирательной кампании «Единой России», связанная с главой списка Медведевым, просчитать ее можно было в том смысле, что это не такой частый случай, когда глава списка является проблемой для партии, потому что, конечно, в партии хотели, чтобы был президент во главе списка, а не Медведев. Ну, раз Медведев, то им приходится с этим жить, а он сделал несколько заявлений, которые были широко распространены в интернете. С интернетом ситуация такая: внук сидит в интернете и рассказывает бабушке, что происходит, запускается сарафанное радио, и я думаю, это тоже сказалось. Нельзя было предсказать, что конкретно скажет Медведев, но опять-таки неоднократно обращалось внимание на его уязвимость», — рассуждает Макаркин.
По его мнению, этот процесс начался и может продолжаться и дальше. При этом единственная возможность «Единой России» попытаться этот процесс приостановить или замедлить — это апелляция к президенту и к тому, что он поддерживает именно «Единую Россию»: «Скоро состоится встреча президента с группой единороссов, которую, конечно же, будут показывать по телевизору и всячески будут подчеркивать, что президент из всех партий выделяет именно эту одну. Плюс будут его цитаты на агитационно-пропагадистских материалах партии. Конечно, они будут стремиться максимально прислониться к президенту. Будет ли это эффективно? Думаю, что определенный эффект от этого возможен, но преувеличивать его не стоит, потому что примерно 40% тех, кто приходит на участки, четко связывают «Единую Россию» с президентом, и для них время о времени нужны только какие-то подтверждения, чтобы они сохраняли убежденность в том, что это президентская партия», — считает эксперт ЦПТ.
Он считает, что сложнее ситуация с колеблющимися, так как они исходят из того, что за президента мы голосуем на президентских выборах, а на парламентских можно наказать чиновников голосованием против «Единой России»: «Стало легче, потому что крымский консенсус привел к тому, что все парламентские партии, как я уже говорил, по вопросам обороны, безопасности и внешней политики занимают сходные позиции. С точки зрения представленности на ток-шоу в межвыборный период, это имеет свои издержки, как я уже сказал, они должны повторять все те же темы и по сути дела повторять все те же ответы, которые дают единороссы. Но это имеет и свой плюс: если раньше ты голосовал за коммунистов, то это значило против президента, и ты должен был думать о том, можешь ли ты за него проголосовать, или это ущерб для государства, а сейчас все они против Америки, и почему бы не проголосовать? Ведь ничего страшного не будет.
Это уже отмечалось в 2014 году на выборах в Мосгордуму, когда в некоторых округах кандидаты от «Единой России» снимались, и власти, наверное, хотели, чтобы прошел представитель «Яблока» или «Справедливой России» ради плюрализма, но избиратель шел голосовать за кандидатов от КПРФ, потому что коммунисты тоже за Крым, против Америки, и в то же время они самые оппозиционные из всех парламентских партий. Поэтому избиратели могут руководствоваться такой логикой, что на президентских голосовать будут за президента, а на парламентских можно наказать бюрократию, тем более, что сейчас есть возможность их наказать без ущерба для себя. Так как избирательная система смешанная, то избиратель может прагматично и рационально проголосовать в избирательном округе за одномандатника. В таком случае он проголосует за того, у кого больше связей и ресурсов, кто мост построит, дорогу отремонтирует, больницу откроет — сделает некий набор благодеяний и пробьет на это бюджетное финансирование. А вот по партиям можно немного оттянуться, так как выборы по партиям к его мосту и больнице имеют куда более опосредованное отношение. То есть по партийным спискам могут проголосовать более протестно, чем по одномандатным округам, такое возможно», — делится размышлениями Алексей Макаркин.
Прогнозируя результаты грядущих выборов, политолог выразил уверенность, что «Единая Россия» выиграет выборы с огромным отрывом, однако он будет постепенно сокращаться в процессе кампании. «Примерно 40%, как я уже сказал, четко связывают «Единую Россию» с президентом, поэтому я думаю, что ниже, скорее всего, не будет», — подытожил Алексей Макаркин.
Его коллега, президент Центра политических технологий Игорь Бунин считает, что результаты, приведенные Левада-центром, связаны с тем, что избирательная кампания только недавно началась, и в поле зрения появились новые кандидаты, а не только единороссы: «Люди стали смотреть по сторонам, и поскольку экономическая ситуация не самая блестящая, происходит естественный процесс переориентации части периферийного электората. Есть электорат, который всегда будет голосовать за «Единую Россию», я думаю, это 40% всех избирателей, они будут голосовать за «Единую Россию» в каком-то смысле как за партию Путина, ну и вообще как за властную партию, которая в какой-то степени может выражать паттерналистские потребности электората», — полагает Бунин.
«У «Единой России» 40% гарантированных избирателей, и я думаю, какая-то часть еще присоединится, даже если будет происходить дальнейшее снижение электората, голосующего за «Единую Россию», он не упадет ниже 45%, что в общем все равно дает 50% избирателей, голосующих по списку. Кроме того, наверное, 180-190, а может быть даже 200 кандидатов (хотя это и завышенная цифра) «Единая Россия» проведет по одномандатным округам. И таким образом у нее все равно будет либо квалифицированное большинство, либо близко к этому», — прогнозирует президент ЦПТ.
