Скандальное дело группы Pussy Riot в последние недели получило новое направление: в центре внимания оказался конфликт между адвокатами и подзащитными. На днях одна из участниц группы Екатерина Самуцевич прямо обвинила защиту в некомпетентности и самопиаре. «Полит.ру» решил выяснить у адвоката Николая Полозова, насколько справедливы эти обвинения.
Расскажите, пожалуйста, с чьей подачи вы стали адвокатом Pussy Riot, и обсуждали ли с вами в начале работы какие-то особые моменты?
Ко мне обратился муж Толоконниковой Петр Верзилов с просьбой участвовать в деле его жены. Так я оказался в этом процессе. Что касается участия в процессе, то подзащитные настаивали на том, чтобы этот процесс был бы процессом политическим, максимально открытым и максимально публичным. Принимая во внимание тот резонанс, который это дело приобрело, я считаю, что с этой задачей мы справились.
То есть вы не только защищали, но и работали, так сказать, на резонанс?
Безусловно! В том случае, если бы подзащитные сказали бы, что все должно происходить тихо, что они готовы договариваться с властью, что они готовы признать вину и так далее и не хотят сидеть в тюрьме, то такого резонанса это дело бы не приобрело.
Нашей задачей было показать всю ущербность и неправосудность российской системы правосудия на конкретном деле. Девушки хотели продемонстрировать всему миру, что режим Путина, против которого они выступают, бессилен против свободы слова. Тот факт, что Путину задают вопросы лидеры западных стран, что это дело, на мой взгляд, является самым громким в истории современной России, те задачи, которые перед нами были поставлены, безусловно выполнены. Этому способствовало несколько фактов, помимо нас это поддержка Amnesty International, а также помощь волонтеров.
И почему вы в итоге приняли решение отказаться от защиты Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой?
В какой-то момент кампания, которая изначально была развернута против девушек, сфокусировалась на защитниках. Появились соответствующие программы на центральных телеканалах и заявления в прессе. То, что было инспирировано властью, позже поддержало и либеральное сообщество России. Это плохо укладывается в тактику защиты, поскольку в данной ситуации от медийности больше минусов, чем плюсов. В том случае, если мы, как адвокаты-медийные персоны, приносим для дела больше вреда, чем пользы нашим подзащитным, лучше, если их интересы будут представлять более лояльные власти адвокаты, которые бы занимались не политическими вопросами, а исключительно юридической деятельностью. К тому же, помимо профессиональной защиты в этом деле нам приходилось быть и пиарщиками, и политологами, и еще много кем. Не каждый адвокат способен нести такое бремя.
В одном из последних интервью Самуцевич сказала очень резкие слова в адрес команды адвокатов. В том числе были названы конкретные претензии: что ее защитник, Виолетта Волкова уделяла ей слишком мало времени, давала подписывать пустые листы, которые потом были употреблены для регистрации бренда компанией «ВЕБ-БИО». Кроме того, она утверждает, что адвокаты не отдают ей паспорт и говорила про непрозрачность сбора и распределения пожертвований. Все это правда?
Я не являлся адвокатом Самуцевич, однако по поводу посещений могу сказать, что за семь месяцев посетил следственный изолятор не менее пятидесяти раз. Это происходило два раза в неделю железно абсолютно. Посещения длились несколько часов. Я могу подтвердить, что и коллега Волкова тоже часто бывала в СИЗО, я ее постоянно там встречал. То есть могу сказать, что обвинения Екатерины Самуцевич в этой части являются ложными. Проверить это легко, достаточно запросить СИЗО №6 о частоте посещений адвокатов. Что касается паспорта, то эта история, на мой взгляд, во многом инспирирована извне, потому что, насколько мне известно, Виолетта Волкова передавала имеющиеся у нее вещи Екатерины Самуцевич ее отцу и Петру Верзилову.
Почему разговор об этом зашел именно сейчас, и почему Екатерина не спросит, например, Петра, где ее вещи – большие вопросы. Я задаюсь вопросом, кому выгодна кампания по нашей дискредитации? Екатерине Самуцевич выгодно? У нее могут быть какие-то обиды, но, боюсь, в данном случае она является всего лишь орудием. Она является тараном кампании против адвокатов, но основным выгодоприобретателем является власть. При этом нас предупреждают, что по окончании этой кампании против нас будет развязана война. Предупреждают, что нас попытаются лишить статуса и, возможно, даже захотят привлечь к уголовной ответственности. Такова цена противостояния власти.
И вы убеждены, что Самуцевич в данном случае просто манипулируют?
Имела ли Екатерина какие-то договоренности с властью в обмен на освобождение, или ее используют вслепую – мне достоверно неизвестно. Но то, что Екатериной Самуцевич манипулируют власти, у меня сомнения не вызывает. Все факты в совокупности говорят именно об этом.
Какова роль Петра Верзилова в кампании, которая ведется против защиты?
Во многом его роль связана личным интересом, который он преследует. Мне кажется, если он еще не пошел, то уже давно готов идти на сделку с властью, лишь бы добиться желаемого и попутно избавиться от нас. На сегодня Петр Верзилов является активным участником кампании, развернутой против нас.
А что там с брендом «Pussy Riot»? Почему до сих пор не состоялась его регистрация?
С брендом история такая: нам стало известно, что активисты прокремлевских движений, типа «Наших», готовят ряд провокаций против Pussy Riot на фоне развернутой против них пропагандистской кампании. В том числе нам говорили, что будет осуществлена съемка порнофильма под таким названием. Чтобы обезопаситься против провокаций, девушкам был предложен вариант с регистрацией товарного знака, не для того, чтобы использовать его в каких-то коммерческих или некомерческих целях, а только для того, чтобы никто не мог бы его использовать во вред им. С этой целью и была подана заявка на регистрацию. Она принимается только от индивидуального предпринимателя или юридического лица. Поскольку ни Самуцевич, ни Толоконникова, ни Алехина не являются индивидуальными предпринимателями, и у них не было никакого юридического лица, на которое можно было зарегистрировать, то совместно было принято решение о регистрации бренда кинокомпанией «ВЕБ-БИО». И Самуцевич, и Алехина, и Толоконникова поставили свои подписи под документом, в котором они передают право «ВЕБ-БИО» на подачу заявки.
Самуцевич утверждает, что она подписала пустой лист.
Пустой лист, о котором говорит Самуцевич, это доверенность о представлении ее в Европейском суде по правам человека. Она поставила свою подпись на бланке установленного образца с изображением Европейского суда по правам человека. Почему на чистом? Потому что доверенность заполняется только тогда, когда из ЕСПЧ приходят номера дела. На тот момент, когда она подписывала, номеров дела еще не было.
Но есть надежда, что бренд «Pussy Riot» все же будет зарегистрирован? Или придется регистрировать его в другой стране?
Увы, нет. Роспатент отказал в регистрации этого бренда, ссылаясь на то, что по результатам экспертизы было установлено, что данное наименование является оскорбительным. Мне сложно говорить о компании «ВЕБ-БИО», потому что я к ней никакого отношения не имею. Кроме того, ни я, ни Фейгин, ни Волкова не планируем в дальнейшем заниматься делами Pussy Riot, будь то уголовные, административные или какие-то дела брендов. Так что тут я больше добавить ничего не могу.
Компания «ВЕБ-БИО» является также владельцем доменного имени freepussyriot.org. Вы не в курсе, какова дальнейшая судьба этого доменного имени?
Сайт используется по назначению. На нем находится контент, направленный на защиту и поддержку девушек. В том случае, если девушки потребуют перевода доменного имени в их собственность, то безусловно это будет осуществлено. Я не думаю, что компании «ВЕБ-БИО» нужен зачем-то этот сайт.
Через сайт freepussyriot.org собирались средства для девушек. Они не проходили ни через Алекса Гольдфарба, ни через фонд Voice Project, а перечислялись непосредственно на кошелек Марка Фейгина. Будет ли отчет по этим средствам?
По всем деньгам Гольдфарб и Фейгин уже отчитались. Все деньги, что были собраны, пошли либо на юридическую защиту, либо на поддержку семей девушек. Что касается поддержки семей, то все деньги, которые им причитались, были им отправлены.
