По Москве и области власти проводят массовые профилактические мероприятия, дабы не допустить подобных Манежному погромов на Новый год. На фоне активизации агрессивных молодежных движений в этом году власти пытаются отстроить систему реагирования. Однако же вместо адресной работы со "средами" используется широкий набор методов, уже доказавших свою слабую эффективность - профилактические беседы со школьниками, оппозиционерами . Власти ищут «экстремистов» там, где светло, а не там, где надо. В роли «экстремиста» побывал и корреспондент «Полит.ру».
У меня зазвонил телефон, кто говорит? участковый! Когда меня спросили «к каким эстремистским организациям» я себя отношу, я сперва подумал, что все это какая-то шутка. Оказалось — не шутка, следующим вопросом участкового был «не задерживали ли Вас недавно в ходе несанкционированных митингов». Здесь, правда, тоже была значительная доля абсурда, ибо на несанкционированные, ровно как и на разрешенные митинги я не хожу — ни как участник, ни как журналист. Участковый все-таки попросил меня приехать для профилактической беседы.
Профилактическая беседа потеряла смысл в самом начале. «Здравствуйте, - говорю, - вы мне звонили и интересовались, почему я экстремист. Я приехал к Вам рассказать, что я не экстремист». «Да я и так вижу, что Вы не экстремист», - говорит осмотревший меня, как показалось, удивленно, участковый. «Из «главка» просто список спустили», - поясняет потом. Я рассказал, что единственное мое задержание сотрудниками милиции было, с моей точки зрения, не вполне обоснованным, а сотрудники ОВД «Таганское» и вовсе принесли за него извинения.
Было оно так — оппозиционер, блоггер и журналист Виталий Шушкевич снимал на камеру разгром антифа администрации Химок, а потом опубликовал видео в сети. Через пару дней праздновал свой день рождения на берегу Москва-реки. Там и появился ОМОН, почти сошедший с небес на землю и повязавший всех молодых людей, какие имелись в наличии — и друзей Шушкевича, и шапочных знакомых (вроде меня) и даже сидевших по соседству. Ничего внятного о причинах задержания нам не объяснили — последовательно объясняя происшедшее «поступившим сигналом» об убийстве, наличии оружия и просто нахождении в состоянии алкогольного опьянения (см подробнее: Как закалялись несогласные). Протоколов составлять не стали, но данные переписали. Вот мои данные и пришли — из «главка» участковому. Я теперь гадаю — не был участником «несанкционированного митинга» «День рождения Шушкевича»?
Все это меня попросили зафиксировать в объяснительной (за образец взяли что-то об утере документа) и добавить, что к экстремистским организациям я отношения не имею. Правду писать легко и приятно — отчего же не написать. К участковому в это время пришла посетительница — пожилая женщина жаловалась, что живущий с нею племянник запил и бьет ее. Участкового ее проблемы волновали ощутимо больше моей объяснительной. Проблема женщины — настоящая, в отличие от моего «главковского экстремизма».
Все вышеизложенное обычно пишут в блогах (ну мало ли, бывает), а не в колонке под Новый год, когда принято подводить Большие Итоги чего-то системного и Важного для Страны. Однако в данном случае мы имеем дело с итогами именно что года. Здесь сопрягаются две большие темы года уходящего — активизация неформальных организаций (антифа, фа, футбольные фанаты и даже несогласные) и реформа милиции.
Декабрьские события на Манежной площади в Москве (см. Очень рассерженные молодые люди), как и ранее разгром Химкинской администрации, сильно озаботили власти. После летних событий в Подмосковье на ковер к президенту были вызваны руководители силовых структур и региональное руководство, разговор, надо полагать, был не из легких. Кавалерийская атака подмосковного (нам так летом рассказали) ОМОНа на десяток журналистов, по преимуществу из изданий именуемых «либеральными», десяток гражданских активистов и десяток людей абсолютно к политике непричастных в исполнении — это реакция на сигнал свыше. Теперь вот массовые акции болельщиков на Манежной — и та же реакция. В блоге пишет активистка ЛГБТ-движения, что к ней приходил домой участковый в начале ноября, в третий раз за осень. Ссылались представители властей на все тот же «главк», т.е. на ГУВД по Московской области. Активистка полагает, будто это целенаправленная атака на геев и лесбиянок и их права (правда, я-то не отношусь к меньшинствам и борцам за их права).
А вот 27 декабря GZT.ru стало известно, что в одной из школ в Бутово родителей заставили дать подписку о том, что они осознают меру ответственности за участие своих детей в уличных беспорядках, которые ожидаются в новогоднюю ночь. Собрали школьников и проводили профилактические беседы. В ожидании беспорядков в новогоднюю ночь и после.
С одной стороны, наличествует здравый смысл в мероприятиях властей. Происходит акция — на нее должна быть реакция. Ибо тренд уже не в пользу официальных органов, а в пользу Манежной, необходим и весь спектр доступных мероприятий. Дабы тренд переломить: встреча премьера с лидерами официальных фанатских объединений, угрозы президента, репрессии против потенциальных уличных погромщиков, иная политика «кнута и пряника». Запугивание — не самый плохой в этих условиях метод. Если оно, конечно, действенно или просто даже доходит по адресу.
Однако в данном случае система дает какое-то волшебное число осечек, что с подписками родителей, что с профилактическими беседами, что со следующим сообщением. «Удивительное свойство наших властей регулировать всё и вся достигло новых высот: теперь в МГУ запрещают собираться группами без разрешения руководства. Вообще. Даже для празднования Нового Года даже при условии, что народ не имеет при себе горячительных напитков и пьет только соки! Сегодня за «несанкционированную акцию» в стенах университета нам пригрозили милицией и потребовали немедленно разойтись», - написал в блоге мой бывший однокашник. Там, разумеется, все интеллигентно завершилось, но осадок у знакомого остался неприятный.
В полном соответствии с имеющимся набором средств поступает всякая милиция ГУВД по Москве и ГУВД по области рекомендуют провести беседы, усиливают наряды, кое-кого из злостных (и очевидных для ГУВД) «бунтовщиков» из нацболов могут еще упаковать 31-го декабря и прочая, только вот эффективность этих мер, как представляется, не адекватны ни реальной, ни воображаемой угрозам. Манежная была хоть и (само)организованным, но в то же время довольно спонтанным выплеском. Управление стихией — штука тонкая, там требуется адекватная и глубокая работа со средами, с пониманием их специфики. Для меня, например, очевидно, что, сколько бы ни задерживали геев и сторонников их свобод, никакой опасности ни для госвласти, ни для граждан они не представляют. Как и разноплановая тусовка несогласных, если и является потенциально неприятной, то лишь в лице ее нацбольского «крыла».
Применяя большую гребенку (провести мероприятия со всеми задержавшимися и школьниками), власть фиксирует лишь очевидный ей протестный потенциал. Для милицейского начальства это, кстати, беспроигрышный вариант: если обещанных массовых акций не будет, списано будет на счет эффективной профилактики, если будут — за счет подавления усиленными нарядами будет продемонстрирована столь понравившаяся президенту Медведеву эффективность милиции. Многим рядовым сотрудникам, правда, придется поработать в Новый год (и уже сейчас по городу и станциям метро милиционеров ощутимо больше).
Только система остается той же. Где милиция не доработает в следующий раз? Кто устроит акции и у кого есть для этого организационный ресурс? Автомобилисты? Пешеходы? Антиглобалисты? Новые коммунисты с анархистами? Металлисты? Сможет ли грядущая полиция с этими вызовами справиться? У меня — большие сомнения. Более того: меня это не слишком даже заботит, весь этот «экстремизм», особенно тот, что в головах нынешних правоохранителей. Меня лично заботит, что за полтора года дважды пытались ограбить, один раз успешно — на Пасху. Вот уж когда очевидно, что масса людей будет бродить по улицам — но нет, здесь милиция бессильна. Или же работа с фанатскими организациями, активно рекламировавшаяся после погромов на той же Манежной в 2002-м году — она предотвратила погромы 2010-го?
Лично я теперь готов к звонкам от правоохранителей, ведь я узнал, что после несправедливого и бессмысленного для власти задержания меня посчитали за экстремиста и где-то в цифровых недрах ГУВД по Московской области я так числюсь. Для меня это значит де-факто запрет или ограничения на работу в премьерском или президентском пуле, вероятно, в госСМИ и-много где на госслужбе. Бог бы с ним. Для государства это означает слабую дееспособность системы правоохраны (то есть шире - репрессивных органов вообще), каковую сложно решить бейджиком, «правом первого телефонного звонка» и слогом «по». Системе это «пох..й», как выразился крупный медиа-менеджер, комментируя судьбу всенародно любимой газеты.
