В сознании граждан телевизор все еще формирует повестку дня, как и утверждают власти. Косвенно это подтверждают и данные социологических опросов. Таким образом, «партия интернета», несмотря на бурный рост самого интернета, пока не может составить конкуренцию «партии телевизора».
«Партия граждан» против «партии подданных», «норковые шубы» против «анчоусов», «одна Россия» против «второй России» - как только не описывали столичный протест и почти полное равнодушие к нему провинции. Описания были одно другого изящнее, но на этом фоне выделялось «партия интернета» против «партии телевизора». То есть: «интернет» — он продвинутый и готов на гражданское действие, а «телевизор» - он пассивен и скорее готов поверить в изготовленную властью пропаганду.
Споры сегодня ведутся преимущественно о том, сколько этого «интернета» и сколько «осталось» «телевизора». Комментаторы не без изящества описывают, что «партия телевизора» хоть все еще и сильна, но теряет позиции с каждым годом или даже каждым месяцем. Вовремя подоспели для сторонников такой идеи данные TNS, засвидетельствовавшие, что в апреле этого года ежедневная аудитория «Яндекса» была больше аудитории «Первого канала».
Это, разумеется, впечатляет, но это больше про бизнес и таланты основателя «Яндекса» Аркадия Воложа и его команды. «История успеха», «инновации на марше», «собственные невтоны» и прочая, но менее всего — про то, что телевизор вытесняется из сознания граждан интернетом. Бог знает, что искали граждане в «Яндексе» (порно, быть может? Президент Путин как-то говорил, что в интернете половина — это порнография). Никто не может также поручиться за то, что конкретно смотрят граждане на ТВ.
Телеизмерители, правда, показывают, что именно, но их данные вызывают известные сомнения, поскольку их интересует потребитель рекламы, а не потребитель телеконтента. Что ВИДИТ среднестатистический зритель в телевизоре и что читает среднестатистический интернет-юзер — куда более тонкий вопрос. Без ответа на который все разговоры про «соревнование двух партий» - изящное, но довольно вольное построение.
В четверке лидеров оказались: парад и празднование победы (52 процента), инаугурация Путина (36 процентов), победа хоккейной сборной на чемпионате мира (22 процента) и финал конкурса «Евровидение» (20 процентов).
Столичные протесты российским гражданам запомнились меньше. Разгон шествия 6 мая упомянули 13 процентов респондентов (столько же вспомнили про утверждение Медведева премьером), прочие протесты (вроде гуляний и «оккупаев») - 11 процентов.
Про парад и праздник 9 мая однозначно сказать сложно (праздник в самом деле общенародный, а что из 52 процентов парад и что праздник — «Левада-центр» не уточнил), а вот остальные популярные новости безо всяких сомнений представляют собой телевизионную повестку дня. Парад, хоккей, «Евровидение», инаугурация — все это люди видели исключительно по телевидению. И именно это им запомнилось.
Меж тем для публики более-менее политизированной и интернетизированной в мае была важна и иная повестка (хоккей, конечно, публика тоже смотрела). Протесты, провокации, «оккупаи» - ими были наполнены публикации интернет-СМИ и социальные сети.
Разумеется, в любом обществе число людей, активно следящих за политической повесткой и сопереживающих метаниям сильных мира сего, ниже тех, кто следит за спортивными состязаниями и красочными телешоу. Однако факт остается фактом — телеповестка остается доминирующей в сознании россиян.
Таким образом, можно предположить, что «партия интернета» находится в подавляющем меньшинстве. Или даже, что она является фикцией. В интернете вполне можно следить за телеповесткой. По личному примеру — и парад, и инаугурацию я пропустил и смотрел в сети, на сайте «Первого канала».
Дискуссия о том, представляет ли протест мнение большинства или подавляющего меньшинства, разумеется, вообще бесплодна. Противники власти часто справедливо поминают, что революции и иная смена власти производится подавляющим меньшинством населения и в столицах. Сторонники власти, в свою очередь, говорят о результатах голосования за Путина и ратуют за демократические процедуры, за «меньшинство должно подчиняться мнению большинства».
Победит интернет или победит телевизор (который, конечно же, «лжет» и вообще под контролем) — ложная оппозиция, если мыслить в категориях «уйдет ли Путин». И Путин уйдет (это вопрос сроков), и интернет «победит». Однако это случится не потому, что телевизор проиграет и свершится революция. И случится, по всей видимости, не завтра и не послезавтра.
