Во вторник вечером гроб с телом Вадима Костенко, первого погибшего в Сирии российского солдата, был доставлен в его родной хутор Гречаная Балка на северо-западе Краснодарского края. Похороны пройдут в среду. Министерство обороны заявило, что военнослужащий покончил с собой, но родственники, естественно, в эту версию не верят.
Первым о гибели Костенко написал Руслан Левиев, который вместе со своей командой занимается тем, что в английском языке называется the open source investigations, то есть расследованиями, основанными на анализе открытых источников. В современном мире не вставая из-за компьютера можно получить доступ и к спутниковым снимкам, и к техническим характеристикам любой техники, и к социальным сетям участников событий — все, что остается, это грамотно все проанализировать.
19-летний Вадим Костенко служил авиатехником на военной базе в Латакии. Он прошел срочную службу в 2014-2015 гг и сразу после ее окончания подписал контракт. 14 сентября началась его командировка в Сирию, а уже 24 октября он погиб.
В Минобороны утверждают, что солдат «покончил с собой во время отдыха после дежурства». «По предварительной информации, полученной, в том числе, на основе анализа смс-сообщений в его телефоне, причиной гибели военнослужащего-контрактника стал разлад в личных отношениях с девушкой», — сообщили в управлении пресс-службы и информации Минобороны России. По словам сестры погибшего, с которой поговорили корреспонденты Reuters, после вскрытия гроба родственники увидели следы на шее, никаких других повреждений не было.
Девушка Костенко, профиль которой в социальных сетях удалось найти Левиеву, утверждает, что у них никакого разлада в отношениях не происходило.
Родители погибшего также не доверяют Министерству обороны. «Я никогда не поверю в эту версию», — заявила Reuters Светлана Костенко, мать солдата. Она рассказала, что разговаривала с сыном в субботу, в день его гибели. «Мы разговаривали каждый день по телефону в течение получаса, [в субботу] он был доволен, весел и смеялся», — добавила она. «Нам сказали, что он повесился из-за девушки. Он никогда бы этого не сделал. Я очень хорошо знаю своего сына», — сказал Александр Костенко, отец погибшего.
В любом случае, что бы ни стало причиной смерти Вадимо Костенко, потери среди российских военных неизбежны. Министерство обороны не называет точную численность российского контингента в Сирии, но эксперты оценивают его размер примерно в 2 тысячи человек. Учитывая, что они находятся вдали от дома, в экстремальных обстоятельствах случиться действительно может всякое — причем не обязательно на фронте, в конце концов, военнослужащие могут попасть в неприятную ситуацию при общении с местными жителями.
А боевых потерь иностранные государства в Сирии почти не несут, поскольку не осмеливаются посылать туда свои сухопутные силы. Присутствие российских войск на территории страны, фактически, обусловлено исключительно тем, что у Москвы в регионе нет других союзников, на территории которых можно было бы разместить авиацию. Американцы и их союзники совершают вылеты с аэродромов в Турции, эта страна хоть и имеет свои, специфические интересы в регионе, но входит в блок НАТО и потому готова предоставлять наземную инфраструктуру для США и других государств.
О том, что Россия не собирается проводить в Сирии наземную операцию, в Кремле заявляли с самого начала кампании — хотя данная Советом Федерации санкция и позволяет Владимиру Путину использовать в этой стране хоть сухопутные войска, хоть флот.
У Соединенных Штатов позиция не столь однозначная. Во вторник во время слушаний в сенатском комитете по делам вооруженных сил министр обороны Эштон Картер заявил, что Вашингтон продолжит как поддерживать своих союзниках в их действиях против «Исламского государства» (ИГ, террористическая группировка запрещена в России), так и «проводить подобные миссии напрямую при помощи как ударов с воздуха, так и непосредственных действий на земле». Картер в качестве примера привел операцию по освобождению заложников.
Позже официальный представитель Белого дома Эрик Шульц даже был вынужден разъяснять слова министра обороны: США все еще не намерены начинать крупную наземную операцию в Сирии, в том числе и против ИГ, но оставляют за собой право на ограниченные операции со своими партнерами. «Президент уже давал четко понять, что у нас нет намерения осуществлять долговременные, широкомасштабные боевые операции вроде тех, которые были в Ираке и Афганистане. Но мы, тем не менее, сохраняем возможность проводить ограниченные операции с партнерами, если обстоятельства это позволяют», — заявил Шульц.
Единственная страна, которая может себе позволить содержание сухопутных сил в Сирии — это Иран. У него, по разным данным, находится в этой стране от 25-35 тысяч солдат и офицеров. Это не только регулярная армия, но и шиитское ополчение, которое, впрочем, тоже напрямую подчиняется руководству страны.
Этот факт, похоже, еще больше способствует росу влияния Ирана в регионе. Несмотря на то, что Тегеран поддерживает Башара Асада, Соединенные Штаты уже задумываются над тем, чтобы вступить с ним в ситуационную коалицию. Официальный представитель Госдепартамента Дон Кирби на последнем ежедневном брифинге заявил журналистам, что Иран «мог бы быть» ключевым партнером США по Сирии. Подобные определения в адрес Ирана не звучало из уст американских чиновников уже много десятилетий, со времен Зеленой революции и захвата заложников в американском посольстве.
Конечно, слова эти не были сказано так уж открыто. Говоря о предстоящей в пятницу многосторонней встрече в Вене, на которой будет обсуждаться ситуация в Сирии, Кирби сказал: «Мы рассматриваем разные многосторонние форматы, чтобы на переговорах присутствовали ключевые партнеры. И в данном случае мы ждем, что к участию будет приглашен Иран». На вопрос журналиста о том, считает ли администрация Барака Обамы Иран «ключевым партнером» в регионе, Кирби ответил, что «не стал бы обязательно называть их партнером». «Но очевидно, что в этом деле много заинтересованных сторон. И мы на самом деле ожидаем, что Иран будет приглашен к участию. А приедут они или нет — это дело руководства Ирана».
Так что скоро, возможно, Москве нужно будет конкурировать с Вашингтоном за своего главного партнера в регионе.
