По складу своего ума я не являюсь любителем конспирологических теорий. Хотя бы потому, что подозрение, о котором заранее известно, что оно никогда не будет ни доказано, ни опровергнуто, лишено практического смысла. Поэтому сам по себе уход из жизни Бориса Березовского не вызвал у меня никаких других ассоциаций, кроме мыслей о бренности нашего существования, о суете сует, которая нас поглощает при жизни целиком, чтобы отпустить только тогда, когда в свои права вступает смерть. Однако навязчивая политическая реклама «покаянного (окаянного) письма», якобы написанного Березовским Путину, даже меня наталкивает на нехорошие мысли.
Если смерть Березовского выглядит естественной (насколько вообще может быть естественной смерть), то история с письмом выглядит совершенно противоестественной. Но вовсе не потому, что Березовский не мог в принципе такого письма написать. Чужая душа потемки – никто и никогда не узнает, что творится в голове человека, загнанного в угол предательствами – как чужими, так и своими собственными. А потому, что новость об этом письме чуть не опередила новость о самой смерти. Какое-то странное «письмо в кустах» оказалось в портфеле пресс-секретаря Путина. Трудно отделаться от ощущения, что он все время носил его с собой, подгадывая подходящий случай. Вот он и представился весьма кстати.
Это ощущение только усилилось после того, как письмо это было опубликовано на второразрядном Интернет-ресурсе, причем сразу после заявления того же пресс-секретаря о том, что никто и никогда не узнает о его содержании. То ли само письмо фантазия, то ли опубликованный текст является фантазией на тему письма, но благодаря методичной работе центральный телевизионных каналов и контролируемых Кремлем СМИ, тема письма стала доминирующей, затмив саму по себе тему смерти олигарха. Общая тональность новой пропагандистской кампании быстро свелась к достаточно незамысловатой формуле: «Так будет с каждым!»
Полное фиаско, финансовое и политическое, депрессия, униженные мольбы о пощаде и смерть в ванной – в лучшем случае... Но, чем выше пропагандистские обороты, тем странней кажутся заявления о происхождении и содержании письма.
Понятно, что «на деревню дедушке» такие письма не пишут и через DHL не отправляют. Если Березовский и писал Путину, то такое письмо он мог передать только из рук в руки. Таким образом, изначально о нем знали трое: Березовский, Путин и посредник. Причем последним вряд ли был Песков. Но даже если о письме знало большее число лиц, то все равно, без разрешения Путина Песков не мог озвучить информацию о нем. В этой ситуации Путин выглядит как-то уж совсем неприлично.
Допустим, есть письмо, написанное ему униженным и раздавленным врагом, и о существовании этого документа знает очень ограниченный круг лиц. Настолько ограниченный, что за два заявленных месяца с момента его получения никто не проболтался. Носит это письмо сугубо личный характер. Однако его содержание уничтожает Березовского как историческую личность. Это больше, чем смерть, это стирание исторической памяти о нем в космическую пыль.
Опубликование такого письма при жизни Березовского стало бы страшным ударом, сделало бы Березовского не просто изгоем, а героем анекдотов. Но при жизни Березовского Путин проявляет великодушие и о письме молчит, выдерживая паузу. Но вот приходит к нему Песков и сообщает новость-молнию – Березовский умер. И что же делает Путин? Говорит Пескову, а ну-ка, братец, быстро беги-ка и скажи-ка им всем, что он тут мне письмецо написал на днях, в котором признался, что был полным ничтожеством? Честно говоря, не очень на Путина похоже.
Еще большую путаницу вносит опубликование текста. Если какой-то заштатный сайт может «купить» (как он заявляет) такое письмо – словно переписку Пушкина с Вяземским на аукционе, то это значит, что текст гуляет по Москве и доступен половине населения Республики Садового Кольца. Тогда неопубликование данного письма в течение двух месяцев является загадкой, равной по масштабу тайне Бермудского треугольника.
Возможно, Песков опровергнет подлинность опубликованного текста. Но это не отменяет того, что он предельно близок к комментариям, которые полунамеками делают дикторы центральный телевизионных каналов. То есть подделка (если это подделка) изготовлена по тем же лекалам, что и тексты, направленные в политические редакции телеканалов из Администрации президента РФ для озвучивания.
Все становится на свои места, если идея с письмом (или реальное письмо) была «подгадана» под смерть, готовилась заранее как некий сценарий, как заранее одобренный и согласованный план действий на случай возникновения «непредвиденной» ситуации. Это выглядит абсурдной версией, но не более абсурдной, чем «живая картинка», на которой Путин, услышав о смерти Березовского, вскакивает, достает из потайного ящика своего стола конверт, протягивает его Пескову и говорит: «Возьми и беги к журналистам, расскажи им, что он тут мне написал».
Речь не о том сейчас, что я вдруг поверил в самоубийство или даже убийство Березовского, но о том, что власть делает сегодня все возможное для того, чтобы именно такие мысли не только рождались в головах обывателя, но даже со временем перерождались в устойчивый и непоколебимый миф. Чувствую, - быть еще Березовскому мучеником.
