Известный многим любителям русского языка Алексей Плуцер-Сарно, прежде чем написать «Большой Словарь Мата», не оставил в своих рецензиях камня на камне от десятков «словарей», которые на самом деле словарями не являются. За термином «словарь» часто скрывается в лучшем случае научно-популярный или публицистический «отрывок, взгляд и нечто», в худшем же v обыкновенная халтура. Прежде всего это относится к словарям какого-нибудь «жареного», злободневно-анекдотического материала v такого, как сленг, жаргон, арго, секс, мат, политика. Только помня это правило, читатель «Словаря современного жаргона российских политиков и журналистов» (Моченов А.В. и др. Словарь современного жаргона российских политиков и журналистов / А.В. Моченов, С.С. Никулин, А.Г. Ниясов, М.Д. Савваитова. v М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. v 253 с.) сможет оценить предназначение этой книги и приискать ей должное место на книжной полке.
Авторы поставили цель проследить, как «лексические идентификаторы» v эпитеты, аббревиатуры, афоризмы, клише, неологизмы v отражаются в массовом сознании и создают «информационные мифы». Они представляют читателю внушительную подборку соответствующих слов и выражений, почерпнутых из богатых электронных ресурсов (архив прессы Public.ru, библиотека Интегрум и др.) при информационной поддержке журнала «Коммерсантъ-Власть».
Вообще-то, такая подборка сама по себе не может ответить на вопрос о «мифах». Необходимо выяснять, как слова и выражения усваиваются носителями культуры v читателями прессы. Дураку полработы не показывают, v он спросит, как все эти жаргонизмы различаются по степени популярности, кто их действительно употребляет и какие именно социальные и идеологические поля они маркируют, какие из них реально укореняются в языке или культуре, а какие являются сиюминутной «фишкой».
Слишком произвольным для «словаря» является и деление на три раздела v слова и выражения, прозвища и эпитеты известных деятелей в СМИ, афоризмы и лозунги от российских ньюсмейкеров (почему не еще что-нибудь?). Особенно эффектен именной указатель в конце книги, не отсылающий ни к каким страницам. Оказывается, что это
Анализ социально-политического сленга как порождающего мифы устройства имеет почтенную традицию v достаточно вспомнить «Язык Третьего Рейха» Виктора Клемперера и «Язык революционной эпохи» нашего А.М. Селищева. Не являясь по жанру словарями, эти книги содержат большие подборки примеров из прессы, но систематически, филологически проанализированные. В них реконструируются языковые модели (реализация метафоры, выдвижение периферийного значения и т.д.), позволяющие как-то обобщить предлагаемый материал не только лингвистически, но и социологически, культурологически. Тем более этого можно было бы ожидать от нового словаря, но ожидание не вполне оправдывается. Крепко вросшие в язык иностранные заимствования («креатив», «импичмент», «пиар» и «пиарщик»), устойчивые клише, давно ставшие терминами («административный ресурс», «силовое предпринимательство») или массово употребляемыми идиомами («новые русские») даны наравне и по алфавиту с такими окказиональными перлами, как «кавказская пленница» в значении- «гостиница Россия» (иллюстрируется репликой депутата Госдумы, который «недавно узнал» о том, что его коллеги так называют эту гостиницу). Но все это становится понятнее, если читать словарь как интеллектуальный фельетон об эпохе. Пример такого фельетонного настроения v неожиданное рассуждение о якобы существующем «прозвище» Явлинского v «дуче»: по мнению авторов, оно больше подходит Лужкову. Как раз после этой фразы мне стало ясно, что передо мной не словарь.
Первая статья в словаре v «Авторитетный предприниматель. 1. Представитель деловых кругов, пользующийся авторитетом». Плуцер бы убил за толкование «авторитетного» через «авторитет». Да и важно только «второе» значение, приводимое авторами (что-то вроде бандита) v оно и есть первое, потому что не нейтральное, а маркированное. Так и было бы в толковом словаре (каламбур здесь случайный). Но это не словарь, а «срез времени». А тогда оказывается важным вспомнить, как в 1993 году «авторитетные предприниматели» v не бандиты v стали инициаторами создания Союза предпринимателей Санкт-Петербурга и как местная «Вечёрка» дала жизнь «выражению».
Журналистское клише «православный олигарх», толкуемое как «Сергей Пугачев», иллюстрируется цитатой из газеты. За это Плуцер убил бы жестоко v имя собственное не может быть «значением». Логично было бы видеть эту справку в разделе прозвищ и эпитетов, но как она попала в первую часть словаря? Мало того, у «православного олигарха» обнаруживается еще одно, совсем уже парадоксальное «значение» v какое бы вы думали? Таки вы будете смеяться v «Борис Березовский». Цитатой не иллюстрируется, потому что его никто так не называл. Просто он «крещеный еврей» v и об этом сообщается в скобках.
Чисто журналистская задача v «показать срез времени» v входит в противоречие с задачами собственно словаря. Основной выход из положения v тщательно фиксировать историю слов и выражений, различные их «приключения». Например, переход выражения «диктатура закона» из жаргона профессиональных юристов через маргинального Макашова в современный «язык власти» или эволюция значения слова «питерские». Такая установка блестяще выполняется авторами, что придает книге некоторый оттенок исторического исследования и является большим ее достоинством. Не случайно этот момент подчеркивается в обоих предисловиях к изданию.
В авторском предисловии написано, что приводится «иноязычный прототип» сленговых выражений в тех случаях, когда «удавалось» его найти. Но удавалось не всегда. В термине «новые русские» авторы легко узнают «кальку» v точнее, просто буквальный перевод v названия книги New Russians, но умалчивают об исходном и смыслообразующем французском каламбуре «нуво рюсс» (от «нувориш»). Должно быть, это представляется им слишком очевидным. А вот как толкуется знаковое для американского «новояза» понятие - «политическая корректность»: «Система взаимоотношений политических субъектов и объектов общества и государства, основанная на взаимном уважении, признании и учете интересов и целей всех взаимодействующих сторон, высокой политической культуре и т.д.». Забавно, что в другой статье того же словаря («Афророссияне») упоминается американский эвфемизм v «афроамериканец», а ведь пресловутая политкорректность v она как раз «про это». Кстати, Михаилу Гронасу «удалось» выйти еще на один уровень: оказывается, 'politically correct' v «чуть ли не единственная русская калька в современном английском». Американские левые заимствовали его у местных коммунистов, а те v из нашего, советского новояза («политически верный»).
Подборка афоризмов, пущенных в ход нашими «ньюсмейкерами» (это слово есть в словаре, его первородство приписывается Глебу Павловскому) v вполне утешительное чтение. Чего стоит один только Черномырдин: «Мы были, есть и будем. Только этим и занимаемся сейчас». Характерно, что составители предпочли не самые известные, а самые смешные выражения «ЧВС» (это прозвище приводится в соответствующем разделе). Иначе они бы ни в коем случае не забыли самое знаменитое из них: «Хотели как лучше, а вышло как всегда».
