Вывозил или не вывозил глава Следственного комитета Бастрыкин журналиста в лес? Угрожал или не угрожал? Судя по нервной реакции самого Александра Бастрыкина — мог и вывезти, и угрожать. С другой стороны, никто пока не пострадал, а сам глава СКР все-таки пытается объясниться. Не Европа, конечно, но и не Чечня.
Скандал вышел громким: журналисты и немного примкнувших активистов пикетируют Следственный комитет, «Новая газета» публикует открытое письмо», соцсети бушуют. И какая реакция! «В лесу я не был уже даже не помню сколько лет. Работа настолько напряженная, что не до поездок на природу», - это, конечно, очень сильная реакция на прямое обвинение в угрозах журналисту, предварительно доставленному в подмосковный лес. Это, стало быть, глава Следственного комитета, чьи представители вчера весь день играли в молчанку, рассказал «Известиям». «Известия» тут можно поздравить с профессиональным успехом — вчера даже официальный представитель СКР Маркин внезапно оказался недоступен для комментариев, чего с ним не бывает в принципе. А газета возьми да разыщи самого главу Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Мы уже видели, как после публичных скандалов стремительно сдулось влияние, как казалось, всесильного главы ФСКН Виктора Черкесова, как лишались знаковых постов иные видные путинцы из-за проблем в публичной сфере. Потому признать факт «поездки в лес» для Бастрыкина было бы равносильно отставке. Пусть и не самой скорой, но почти неминуемой.
Да и «друзья» главы Следственного комитета из прокуратуры не заставили бы себя ждать. Они и не заставили: известный симпатиями к прокуратуре и антипатией к Бастрыкину депутат Александр Хинштейн вчера заявлял, что ситуация требует вмешательства президента. А «вмешательство президента» - эвфемизм, означающий «отставка».
Однако списать все на «воспаленный бред журналиста» - это недостаточное условие для красивого выхода из ситуации. Вы бы смогли выдумать, что вас некто вывез в лесопарк с целью объяснить, насколько Вы были неправы? Если да, то надо романы, а не статьи писать. Для окончательного выхода глава СКР все-таки назначил уже встречу с главными редакторами (пока пишется этот текст она еще не состоялась) — там, надо полагать, он объяснится окончательно.
Вся линия защиты Бастрыкина в интервью «Известиям» отдает некоей деланностью. Что такое аргумент про «целую неделю журналисты ничего не писали»? Во-первых, можно и нужно было попытаться «разрулить» конфликт по-другому, потому «Новая газета» с ее главным редактором и пыталась всю неделю добиться каких-то разъяснений и даже извинений от главы Следственного комитета. Затем: а что это Следственный комитет сам в ответ на очень серьезные обвинения молчал пусть и не неделю, но целые сутки? В его интересах было отреагировать сразу (журналисты могут и терпеть, а вот чиновникам терпеть не положено).
Наконец, просто страшно ссориться с главой того органа, который может тебя посадить и, учитывая российские практики, доказывать, что ты не виноват, будет крайне сложно. Да и «поездка в лес» должна беспокоить — в качестве возможного исхода нового противостояния. Потому от греха и услала «Новая газета» своего замглавреда подальше от наших палестин.
Оно, может, и не страшно. Никто пока не пострадал, сам СКР — далеко не самая неблагополучная российская силовая структура с точки зрения общественного блага (простите за пафос). Если с какой-нибудь реформированной полицией сравнить или помянуть подмосковных прокуроров, так и вовсе ребята из СКР выходят ангелы во плоти.
Осадок, впрочем, остается. Конечно, силовики всего мира не любят журналистов и всячески стараются их либо избегать, либо прессовать. Политики вообще журналистов не очень любят. И пишущая братия далеко не всегда бывает справедлива, так или иначе задевая этих бравых ребят.
Однако: когда президент Германии Кристиан Вульф звонит в Bild, угрожая судом, он перестает быть президентом. А когда глава Следственного комитета России делает, по утверждению журналиста, нечто подобное, он просто списывает все на недобросовестность журналистов. А свое недовольство аргументирует словами «у меня отец и мать фронтовики» и считает это нормальным доказательством своей правоты.
Условный путь «из Чечни в Германию» - он, разумеется, непрост. И российские силовики делают лишь первые, не всегда уверенные шаги на этом пути. Нет сомнений, рано или поздно они научатся общаться с журналистами и говорить на понятном гражданам языке. Хотелось бы пораньше, но тут уж как карта ляжет. А пока — все в лес.
