В среду Госдума приняла во втором чтении законопроект «О противодействии терроризму» – через 14 месяцев после того, как он был принят в первом чтении.
Напомним, этот закон был разработан при активном участии ФСБ и Министерства юстиции сразу после трагедии в Беслане. Резкой критике была подвергнута та его часть, где описывался новый «режим террористической опасности». Его предлагалось вводить «при получении информации, свидетельствующей о возможной подготовке или об угрозе террористической акции, и наличии обстоятельств, не позволяющих проверить такую информацию, обеспечить безопасность граждан и объектов, подвергающихся террористической угрозе, обычными силами и средствами без применения специальных мер и временных ограничений». При этом допускались комендантский час, прослушивание телефонов, отслеживание почтовых сообщений, запрет митингов и демонстраций.
Кроме того, первая редакция законопроекта устанавливала для СМИ «особый порядок деятельности», при котором работа журналистов в зоне проведения контртеррористических операций подвергается жесткому контролю, а руководитель операцией имеет право запретить доступ журналистов в зону проведения операции или выделить в этой зоне специальный сектор для работы представителей СМИ.
Против этих норм выступили не только правозащитники и СМИ, но и Администрация Президента вместе с правительством. Это и стало причиной большой задержки с принятием законопроекта во втором чтении. С тех пор к законопроекту подали около 130 поправок, и большинство из них было рекомендовано к принятию.
Положение о террористической опасности из текста было решено исключить. Председатель думского комитета по безопасности Владимир Васильев ранее объяснил журналистам, что население страны «не готово адекватно реагировать на введение этого режима», а вдобавок обеспечение этого режима требует больших финансовых затрат.
Впрочем, в законе сохраняется норма, которая позволяет спецслужбам в зоне проведения контртеррористической операции прослушивать телефонные переговоры и контролировать средства электронной связи.
В итоге в тексте законопроекта остались лишь два правовых режима - «чрезвычайное положение» и «контртеррористическая операция», которые существовали и раньше.
Также в ходе второго чтения была поддержана поправка, снимающая ограничения на работу СМИ во время контртеррористических операций. При этом, однако, для поддержания связей с прессой и общественностью из оперативного штаба выделяется специальный представитель.
Из документа исключена глава о Федеральной антитеррористической комиссии, которую в первом варианте должен был возглавлять премьер. Теперь эти функции переходят к недавно созданному президентским указом Национальному антитеррористическому комитету, который возглавит директор ФСБ Николай Патрушев.
Среди других положений принятого во втором чтении документа – силам ПВО разрешается сбивать самолеты, захваченные террористами и используемые для совершения теракта. Таким же образом Вооруженные силы теперь могут поступать и с морскими судами.
Законопроект допускает возможность переговоров с террористами для спасения жизни людей, однако выдвигаемые ими политические требования рассматриваться не должны.
В документе дается определение терроризму - это «идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий».
Как отметил вице-спикер Госдумы Владимир Катренко, комментируя журналистам принятый законопроект, «столь точной формулировки терроризма в нашем законодательстве еще не было».
Катренко отметил, что законопроект определяет персональную ответственность руководителя контртеррористической операцией за ее проведение. «Это очень важно, поскольку теперь понятие коллективной ответственности, оборачивающейся порой безответственностью, вообще будет невозможным», - цитирует РИА «Новости» слова вице-спикера.
По мнению Катренко, важной нормой является четкое и однозначное определение полномочий, функций и пределов компетенции всех уровней исполнительной власти в процессе создания организационных основ борьбы с терроризмом. «Можно сказать, что антитеррористическая вертикаль власти, создаваемая законом, резко повысит эффективность борьбы с этим злом», - заключил он.
В третьем чтении законопроект будет рассмотрен Госдумой на дополнительном пленарном заседании 26 февраля, после чего его должен будет одобрить Совет Федерации и подписать президент.
Новую редакцию антитеррористического законопроекта прокомментировал для «Полит.ру» эксперт Центра военного прогнозирования Анатолий Цыганок. По его мнению, документ пока не до конца доработан. Эксперт отметил, что не все поправки были учтены в ходе разработки законопроекта, а кроме того, к обсуждению нового закона практически не привлекались независимые эксперты и представители общественности, которые могли указать на некоторые конструктивные недостатки законопроекта.
Цыганок указал на ряд существенных недостатков законопроекта: в частности, в нем не указано, кто будет нести персональную ответственность перед пострадавшими в ходе терактов и кто должен нести ответственность за информирование населения о террористической угрозе. Есть в законе и откровенные противоречия, сказал эксперт. Так, в нем указано, что ответственность за проведение контртеррористических операций лежит на ФСБ, и в то же время сохраняется положение, по которому борьба с терроризмом на Северном Кавказе находится в введении МВД.
Тем не менее, новый закон имеет и ряд позитивных моментов - прежде всего, он продолжает законодательный комплекс по борьбе с терроризмом. Также немаловажным является тот факт, что теперь появилось законодательное обеспечение для Национального антитеррористического комитета (НАК), подчеркнул эксперт.
Несмотря на позитивные моменты, ключевым недостатком данного закона, по мнению эксперта, является ориентация исключительно на силовые методы борьбы с терроризмом, при этом совершенно не учитывается роль общества в противодействии террористической угрозе. Цыганок убежден, что только диалог власти с обществом может привести к реальным результатам в борьбе с терроризмом.
