Вот уже несколько недель телевизионные ролики призывают меня в воскресенье прийти на избирательный участок и выбрать Россию. Недавно к этой агитации подключилась комендант университетского общежития, в котором я зарегистрирован. Она тоже считает, что я должен прийти и выбрать Россию. Иначе у коменданта будут неприятности, потому что ее начальник является функционером “Единой России” и обещает лично проверить количество проголосовавших аспирантов. Думаю, что этого начальника, в свою очередь, обещал лично проверить его начальник. А его обещал проверить… Страшно подумать, кто проверит самого главного начальника?
Хорошо было русским царям, их власть имела божественное происхождение и удостоверения каждые четыре года не требовала. Потом Бог умер. Об этом написал Ницше, а большевики пошли в народ и всем об этом рассказали. И расстреляли царя, потому что Бог умер, и представлять его на земле стало совершенно ненужно. Нужно было реализовать единственно верное учение Маркса-Ленина, а большевики могли сделать это и без царя. И без дворянства. И без купечества. Правда, разночинцев оставили, потому что у них было классовое чутье, они обозвали себя интеллигенцией и сказали, что они главные по культуре. Культура, сказали разночинцы, это наше все, это так важно, что на политику сил, пожалуй, не остается.
Большевики, конечно, обрадовались, потому что считали, что главное - политика. Сталин даже решил, что она главнее единственно верного учения Маркса-Ленина. Этого он, правда, никому не сказал, но каторга сталинских лагерей из марксовской борьбы за свободного рабочего и неотчужденный труд плохо вычитывается. А тех, кто пытался сказать об этом Сталину, он либо убил, либо отправил изучать, возможен ли свободный труд в условиях физического к нему принуждения. Чем, конечно, окончательно убедил большинство разночинной интеллигенции, что культура – это главное.
Потом Сталин умер. А целей не оставил. Потом умер Хрущев, который зачем-то хотел перегнать Америку. Потом Брежнев. И так далее. Правда, последний генеральный секретарь ЦК КПСС еще жив. А Советский Союз - уже нет. Поэтому последний генеральный секретарь Советского Союза озвучивает оперу и рекламирует пиццу. И говорит, что теперь наша цель – это демократизация.
Демократизация - это, как я понимаю, когда больше демократии. Демократия – это когда источником власти является народное волеизъявление. Кандидат в президенты РФ Владимир Путин тоже выступает за демократию. Поэтому комендант моего общежития хочет, чтобы я пришел на выборы и проголосовал за Россию. Иначе у него будут неприятности, как будут они у заведующих бюджетными учреждениями, командиров военных частей и начальников тюрем, если на этих выборах не произойдет демократизация. Поэтому они тоже считают, что нужно 14 марта прийти и выбрать Россию.
Наверное, учителям, врачам, солдатам и зекам сейчас так же мучительно сложно, как и мне. Возможно, они так же, как и я, оглядываются на российскую историю и не могут понять, какую Россию им выбрать. Может быть, они тоже не понимают, какой исторический выбор должна обеспечить такая демократизация. Я даже допускаю, что кто-то из них даже вспоминает слова Герцена о том, что Россия - понятие скорее географическое, чем историческое. А так сложно сделать исторический шаг на географической карте.
