5 апреля в Международном Мемориале в Москве состоялось торжественное открытие выставки «А упало, Б пропало. Словник советской цензуры». «Выставка рассказывает о жесткости и абсурдности цензурных практик в СССР — с первых шагов советской власти и до последнего ее дня: от А (ареста рукописи) до Я (магнитофона «Яуза» и культуры магнитиздата); от начала советской цензуры — Д (декрета СНК о печати) и создания Г (Главлита) — до тотального И (изъятия) и обширных К (купюр); от охоты за «контрреволюционными» О (опечатками) до запрета литеры Ъ», – говорится в описании мероприятия.
За каждым загаданным словом выставки, сообщают ее организаторы, «спрятаны истории, иллюстрирующие фантастическую мелочность, патологическую придирчивость и хладнокровную безжалостность советской цензуры, а также примеры гражданского сопротивления ее "красным карандашам"».
Куратор выставки Марина Эрнстовна Савранская рассказала «Полит.ру», что ожидает посетителей.
Выставка называется «А упало, Б пропало. Словник советской цензуры». Она посвящена тому, как функционировала советская цензура как феномен. С ее, с одной стороны, скрытностью, и, с другой стороны, с ее всеобъемлющей системой всецензуры, когда каждое произведение – неважно, печатное оно, визуальное или музыкальное, создано оно в стране или вне страны, ввозится оно или вывозится – каждое произведение в любом случае проходит через цензуру. И в любом случае в этот процесс вовлекается огромное количество человек, они как бы становятся соучастниками цензуры. И, соответственно, формируется определенная коллективная ответственность за произведения.
Этот феномен было любопытно разложить на составные части. На каждую букву алфавита мы придумали одно слово, которое характеризовало бы советскую цензуру, с той или иной стороны. Параллельно мы взяли некоторые слова, которые рассказывают о традиции сопротивления цензуре, о том, как осуществлялось гражданское сопротивление этому контролю.
Так как еще одним феноменом советской цензуры была ее невероятная скрытность, мы постарались не быть слишком прямолинейными и немножко все зашифровать. Поэтому посетители на нашей выставке, если они не попробуют с ней взаимодействовать, а просто пройдут мимо, они не поймут, о чем эта выставка. Потому что все скрыто, и для того чтобы узнать какую-то подробность, вообще в целом понять, о чем идет речь, нужно приложить определенные усилия: что-то открыть, включить свет, отодвинуть черный занавес, что-нибудь достать. В любом случае в это надо погрузиться, ничто не лежит на поверхности. Это может быть воспринято и как символ способов обхода цензуры при помощи скрытых смыслов.
Отмечу также, что многие из готовивших выставку людей родились уже тогда, когда советская цензура стала предметом изучения, а не реальности – и я, и автор художественного решения Василина Харламова, и автор графического дизайна Ирина Кошелева. Поэтому у нас, возможно, несколько детское отношение, как к чему-то, что мы можем познать не через личный опыт, а теоретически. Поэтому выставка - это и своеобразная игра, как чтение под одеялом с фонариком. А ведь с фонариком под одеялом читают то, что днём читать нельзя.
Выставка будет открыта до 22 августа, будут проводиться экскурсии. На начало лета запланирован ряд тематически связанных с выставкой мероприятий, таких как лекции и семинары.
