А на самом деле все это выглядело вот как. На крыльце храма Архангела Михаила сидит полная, совершенно красная и абсолютно великолепная сестра милосердия Надежда. Надежда учится в педагогическом институте города Краснодара. Она приехала в Крымск 12 июля и уедет обратно 19. Надежда рассказывает, что за все время в церковь обратились примерно 800 человек. Некоторые по три дня не ели, и в этом случае, крайней нужды, человеку помогают сразу, а потом еще что-то довозят. Другие жаловались, что вместо обещанных 10 000 рублей им выдали 8 000, и спрашивали, можно ли выяснить, куда и на что ушли 2000 из этих денег. Надежда говорит, что на эти две тысячи люди могли бы столько всего купить себе. Да хотя бы хлеба. Хлеба, правда, в Крымске толком нет.
Пока Надежда говорит, к ней подходят 3 человека, за ними сразу же еще двое... Подбегает волонтер и рассказывает, что пока он ездил по улице Дунаевского, встретил много людей, которые не могут дойти до церкви. Он спрашивает, есть ли какая-то возможность собирать заявки на месте. Надежда выдает ему пустой бланк для заявок и просит проследить за тем, чтобы все указали свои верные номера телефонов и фактические адреса.
Приходит еще одна женщина, из хутора Черноморский. Говорит, что и их топило, но никто ничего не привозит вообще.
Люди на крыльце начинают рассказывать истории, скорее себе, чем сестре милосердия. Чудом проснулся, чудом спасся, чудом не спал, чудом вышел покурить и увидел, как пошла вода, чудом ночевали в другом месте...
У Надежды очень приятный голос, каждого она спрашивает по многу раз – «а что вам еще привезти? А что вам еще нужно?» Каждому говорит, что помощь придется ждать в течение 4 дней и – это она мне уже – что фур не было целых два дня, поэтому сейчас они начали выдавать помощь тем, кто обращался за заявками раньше. «Хлеба нет, но, может быть, вам нужны тазы и щетки?»
Подходит мужчина у него трое детей. Крестится. Слава Богу, говорит, мы все живы остались. Но у нас ничего нет. А забрать так, говорят, нельзя, что мне делать? Поток людей становится бесконечным. Время 19:20. Надежда больше мне не отвечает, не хватает времени и сил.
...
Это - одна из самых хороших, правильных и четких по исполнению картинок, виденных за то время, что я была в Крымске (с 16.07 по 19.07).
...
Я думала, что проблема моего поколения заключается в поколении предыдущем, а их, соответственно, в том, что было до них. Никакой другой религии и веры кроме веры в СССР. Бог? Храмы? ... А потом я поговорила со своим отцом (который крестился, когда ему было 22 года, а меня еще не было), и он сказал, что те, кто искал Бога, всегда его находили. Каждый своим путем – кто через христианство, кто через иудаизм, кто через буддизм и т.д., но каждый, кто искал, нашел. И это ведь даже не вопрос поиска Бога – скорее веры. Как жить без веры? Как жить без каких-то внутренних и внешних догматов, которые, так или иначе, диктует любая вера? Что с нами будет без них, и в кого мы превратимся?
Я хотела написать о церкви вообще. О помощи, которуя церковь оказывает людям. Или не оказывает. Безотносительно процессов над Pussy Riot или высказываний Всеволода Чаплина. И не только про церковь православную, про любую. Про веру. Но про то, что я вижу, получается честнее, чем про то, что чувствую или думаю. Так что этот текст - про РПЦ в Крымске.
Когда я приехала в Крымск, практически первое, что я услышала от дружественных журналистов, было то, что церковь ничего не делает. А если делает, то только под вспышки фотоаппаратов. И действительно: когда я впервые оказалась на подворье храма, а потом пошла в студию радио "Электрон", чтобы взять интервью у владыки Пантелеимона, меня не покидало ощущение, что все заявленное мне еще в телефонном разговоре (73 тонны гуманитарной помощи, 50 волонтеров, раздача горячих обедов и др.) натянуто. Встреча с владыкой Пантелеимоном только укрепила это чувство. Владыка - какой- то совершенно неземной человек, и складывалось чувство, что он, пострадавшие и помощь (любая) - с одной стороны, а церковь (как учереждение и структура) - с другой.
Историям про помощь и добрую волю, рассказанным невероятно красивым и складным языком, верить в условиях ЧС практически невозможно. Вот тут у нас кондиционер и все красивые, а за окном - жара, разруха и смерть. Еще и жители - те, которых я встретила по дороге к храму, – про оказываемую им помощь ничего не знали. Это как так?
С другой стороны; ЦЕРКОВЬ ничего не делает – странно. Ведь все-таки церковь - это и верующие из разных приходов, те, которые (и я это видела своими глазами) несли в церкви Москвы помощь пострадавшим; которые (и я это достоверно знаю) переводили деньги или жертвовали их на нужды жителей Крымска именно в церкви – потому что ей привыкли доверять. Думать, что люди, посвятившие себя вере, не помогут страждущим? Или помогают как-то неправильно? Странно. Потому что церковь - это многоуровневая и сложная организация, которая уж точно имеет опыт волонтерской и не волонтерской помощи. И важно: не только помощи, но и утешения. Лучшими (и единственными) психологами на Руси кто был?
Что-то не так с моим восприятием церкви и (!) служителей церкви, с моим восприятием людей церкви вокруг меня. Почему проще думать плохое, чем попробовать разобраться в ситуации? Есть вопрос, зачем вообще церковь решила привлекать внимание общественности и журналистов к тому, что она помогает в Крымске? «Помоги ближнему своему», и еще есть что-то про добрые дела, что ими не стоит гордиться и выставлять их напоказ... Действия священников под вспышки фотокамер? Картинки в ФБ о том, что сделала церковь в Крымске ? Это все вызывает недоумение, и ладно бы просто недоумение и непонимание. Но (и здесь становится уже важным то, что происходит с РПЦ вообще сегодня) вкупе с действиями церкви, которые вызывали недоумение ранее в этом году, такой PR может не то, чтобы принести пользу, а скорее нанести урон, и помешает тем, кто действительно оказывает помощь...
Так вот. Могу сказать, что церковь в Крымске действовала слажено и хорошо - волонтеры работали, помощь раздавалась и развозилась. Мало того, помощь оказывалась не только физическая, но и психологическая, а слова поддержки часто стоят дороже, чем что-либо, в конце-то концов. Но... про эту помощь знали мало людей, активно о ней заговорили фактически по приезду владыки, а это был уже 8-й день после наводнения. Простые люди и даже волонтеры (!), которые могли бы участвовать в миссии церкви в Крымске, не захотели этого делать из-за странного "пиара" (тут могу только в кавычках).
...
Помощь оказывается организациями, структурами, государствами, корпорациями ... Церковь - важный и явно уполномоченный на оказание помощи институт. Но на самом деле, все эти структуры, государства и институты состоят из людей, которые, в итоге, определяют их качество. И церковь, которая помогает - это такие люди, как владыка Пантелеимон и сестра милосердия Надежда.
См. также:
