Почему возмутительно то, что произошло в четверг в Тверском межмуниципальном суде Москвы? Конечно, потому, что судья не скрывала своего неприязненного отношения к истцам, их адвокатам и затеянному ими процессу. Как не скрывала и своей цели=v=как=можно скорее закончить=вызывающее дискомфорт=дело=единственно возможным результатом.
Еще, конечно, возмутительно было то, что судья попыталась сделать процесс фактически закрытым: журналисты, вопреки закону и общепринятой практике, допускались не по редакционным удостоверениям, а только при наличии письма из редакции, а также мест в зале. Таким образом, в первый и главный день слушаний почти всех журналистов удалось прогнать.
Но самое возмутительное v а, точнее сказать, ужасное v=что в Тверском суде не было суда. Была судья Марина Горбачева, нервная, раздраженная, вывесившая на двери своей комнаты объявление v крик о помощи: "За судью Горбачеву М. М. прием ведут все остальные судьи Тверского межмуниципального суда". Судья, то есть, была, а суда не было.
За редкими исключениями все суды России делятся на две категории: суды советские и суды формальные. Советские суды v это те, где судья, поскольку состоит на службе у государства, исполняет его (государства) волю, озвучивает которую прокурор: государственный обвинитель велит посадить v=государственный судья сажает, государственный обвинитель велит отказать v=судья отказывает. Формальные суды v это те, где судья, поскольку состоит на государственной службе, применяет его (государства) законы. Представления таких судей о законности тоже нередко совпадают с представлениями прокурора, однако это происходит не всегда и совсем не авоматически: бывают ведь случаи, когда прокуроры соблюдают не все требования закона и формальный судья вполне может такие случаи распознать. И, тем не менее, к правосудию формальный суд имеет почти такое же отношение, как суд советский.
Потому что правосудие v это не применение законов. Правосудие v вещь куда более сложная. Судья, вершащий правосудие, стремится восстановить справедливость, опираясь при этом на закон. У такого судьи адски тяжелая работа, на=нем лежит невероятное бремя ответственности.=Он понимает, что не все законы справедливы. Что закон бывает противоречив. Что буква закона не всегда соответствует духу закона, который, в свою очередь, не всегда соответствует воле законодателей. Что настоящий судья занимается не заполнением некоего воображаемого бланка (этот аргумент в колонку "за", этот v в колонку "против", а дальше и компьютер мог бы сосчитать и вывести результат),=он пытается вникнуть в суть конфликта и найти справедливое решение.=И что этот процесс больше напоминает волшебство, чем решение логических задачек.
Возможно, судья Горбачева почувствовала, насколько тяжелая задача встала перед ней, и поэтому она так нервничала. Возможно, ей просто было неуютно от того, что перед зданием суда столпились десятки телекамер, а ее фамилия попала на страницы газет. Возможно, она не хотела рассматривать дело против городского правительства, которое ее кормит и поит и дает ей квартиру. Так или иначе, судья Горбачева решила, что=вникать в суть конфликта она не хочет ни за что.
Если бы она решила иначе и провела реальное судебное расследование с вызовом свидетелей и привлечением доказательств, возможно, многое стало бы понятно. Что именно v мы можем только предполагать. Может быть, что на правительстве Москвы, против которого подавали иски бывшие заложники и родственники погибших, действительно лежит доля вины за гибель людей=v=московская милиция не уберегла зрителей мюзикла от захвата, московские больницы не оказали им необходимой помощи, московские врачи не додумались помечать краской тех пострадавших, которым ввели порцию антидота, v в результате некоторые не получили антидот вообще, а некоторые получили его слишком много. Может быть, выяснилось бы, кто именно виноват в том, что у Театрального центра было недостаточно носилок, что людей перевозили в автобусах, в позах, которые могли усугубить их состояние.
Видимо, выяснилось бы, что основная доля вины лежит все же не на московской, а на федеральной власти, но что Закон о борьбе с терроризмом написан странным образом, не позволяющим пострадавшим обратиться с иском к федеральному правительству. Возможно, выяснилось бы, что и в этом законе есть своя логика: вероятно, авторы закона предполагали, что требовать возмещения ущерба у власти субъекта федерации будут не отдельные пострадавшие, а населенные пункты, где произошел теракт (например, что местное самоуправление города Буденновска могло бы потребовать у правительства Ставропольского края денег на восстановление больницы).
Возможно, заслушав показания всех истцов, свидетелей и представителей ответчика, судья Горбачева вынуждена была бы признать, что невероятно тяжело оценить ущерб, нанесенный людям, некоторые из которых плачут в зале суда, некоторые часами читают душераздирающие, но при этом невыносимо однообразные тексты, а некоторые, подав иск, не находят в себе сил явиться в суд. Возможно, судья пришла бы к выводу, что перед ней тот случай, когда государство v в лице ли правительства, города, судьи Горбачевой М. М. v обязано проявить заботу о своих гражданах, которых уже однажды не уберегло от беды.
Возможно, судья Горбачева, признав неадекватность буквы закона, задалась бы вопросом о том, как восстановить справедливость, не нарушая дух закона. Возможно, ее
Но судья Тверского межмуниципального суда не стала всего этого делать. Жертвы "Норд-Оста" пострадали вновь. Им, конечно, не привыкать. Но вот что удивительно: именно привыкать к несправедливости они отказываются. Их пример оказался заразителен: в суд уже=собираются обращаться родственники погибших в результате взрывов 1999 года и аварии подлодки "Курск". У них не всегда самые лучшие адвокаты и хорошо составленные иски, рассматривать которые, скорее всего, будет такой же формальный суд, как тот, в котором председательствовала судья Горбачева. Но, возможно, в каком-нибудь районном, городском или Верховном суде кому-то из них попадется судья, который решит во что бы то ни стало вникнуть в суть конфликта. Тогда адвокаты в дурно сидящих пиджаках и их=беспокойные клиенты добьются того, что пока не удалось приблизить всеми законами о судебной и правовой реформе v=правосудия.
